Бронебойщик - Алекс Орлов

Достав опечатанную секретную папку, Хоторн взломал печать, вытащил тонкие пластинки секретных файлов и начал закладывать их в ячейки библиотеки. Когда все было готово, Хоторн сел за пульт и только сейчас смог прислушаться к своим ощущениям.

Ему было пятьдесят три, такие попойки он вообще-то должен был бы оставить за сорокалетним рубежом, ну, по крайней мере, за сорокапятилетним. Но в пятьдесят три-то года, Говард, с твоим-то здоровьем, куда ты лезешь?

В голове снова загудело, вспомнился майор Пишнер, падающий со стола на группу офицеров связи.

Потом откуда-то появились девицы и огромный торт. Хоторн даже вспомнил вкус торта, который он почему-то жевал с бумажной салфеткой.

Ах да, они же с полковником Фиттингом поспорили, кто первый съест килограмм бумаги!

Интересно, кто выиграл?

В коридоре послышались голоса, распахнулись двери, и в зал совещаний стали входить офицеры, многие из которых еще вчера принимали лекарства и вызывали на дом врачей.

Но вот выходной день остался позади, и сегодня они появились в отутюженных мундирах, чисто выбритые и благоухающие одеколоном. Лишь красноватые лица да слегка остекленевшие взгляды выдавали в них последствия позавчерашнего банкета.

Хоторн сел ровнее. Если уж другие выглядели молодцами, то он и вовсе не имел права вспоминать о том, сколько ему лет.

Появился начальник штаба бригадный генерал Сброевский, худощавый лысоватый господин, славившийся тем, что алкоголь его совсем не брал, а только делал злее и угрюмее. Поэтому начштаба старались никуда не приглашать, отделываясь подарками и даже денежными бонусами.

После появления Сброевского разговоры поутихли, офицеры начали рассаживаться вдоль длинного стола и доставать какие-то бумаги из папок, скорее всего просто чистые листы, чтобы с задумчивым видом рисовать там треугольники или голых женщин.

— Господа офицеры! — громко произнес Сброевский, когда в коридоре послышались шаги командующего группировкой.

Все офицеры, в том числе и полковник Хоторн, поднялись и стоя встретили появление генерала Кальмерта, крашеного брюнета шестидесяти лет. Вполне еще крепкого солдата, поскольку с банкета он ушел с двумя девицами.

— Прошу садиться, — разрешил генерал и сел сам. Потом оглядел присутствующих, и началась обычная в таких случаях процедура выяснения, кого нет, по какой причине и кто пришел вместо него.

— Начштаба, начинайте доклад. А потом пусть выступит инженерный отдел и… — генерал привстал. — А где разведка? Где наша доблестная фронтовая разведка?

— Прошу прощения, сэр, — поднял руку начальник инженерной службы. — Он немного отравился, сказал, что задержится на пару минут.

— Ладно, начинайте, бригадный генерал.

Сброевский откашлялся, пододвинул микрофон и стал рассказывать, какая обстановка сложилась на фронтах группировки «Аркона» за последнее время.

Хоторн в это время дремал, все это с большей или меньшей достоверностью ему было известно.

Да, противник был напорист, да, сказывалось его преимущество в авиации и спутниковой группировке, но теперь, когда «Аркон» доразвернул орбитальную группировку и получил новейшие ракетные станции, он собирался грозить «Тардиону» так же, как прежде сам «Тардион» не давал им житья.

Из слов Сброевского следовало, что из-за недостаточно развернутой сети космических бомберов и неукомплектованности авиации «Аркон» служил мальчиком для битья, а о том, что его бронетехнические силы был вдвое многочисленнее, чем у «Тардиона», он почему-то не упоминал.

Заметив эти детские уловки, Хоторн улыбался. Ну кого начштаба пытался обмануть, ведь все офицеры штаба, в том числе командующий группировкой, знали реальное положение дел. Зачем же эта брехня?

106

Начштаба проговорил двадцать минут, так ничего толком и не сказав, и передал слово инженерной службе.

Полковник Бусыня, худощавый, в очках с золотой оправой и с заторможенной речью, начал рассказывать о новой модификации тяжелого робота «большой сато». Именно на него и на усиленные и обновленные версии «гассов» командование группировки возлагало большие надежды.

— Как показали результаты применения новых машин на Ветсале, противник не в состоянии организовать им достойного противодействия, везде, где эти машины вступали в соприкосновение с противником, он нес большие потери и оставлял ранее удерживаемые рубежи…

Хоторн покачал головой. Что толку радоваться успехам на Ветсале, если там им противостоял стагнирующий «Барнурский союз», остававшийся на позициях только потому, что выполнял обязательство перед банками-кредиторами. Вот если бы рассказали об успехах этих машин против «Тардиона», тогда у такого сообщения был бы совсем иной вес.

— Обновленный «гасс» получил усиленное бронирование, новые, параллельноячеистые батареи-накопители и орудие повышенной мощности с новыми боеприпасами, где применены пороховые заряды ступенчатого сгорания. В результате бронепробиваемость их увеличилась на сорок процентов, а дальность соответствующего поражения на пятнадцать процентов.

Начальник инженерной службы замолчал, должно быть, потеряв нить своего доклада, но затем перевернул какой-то листок и, кивнув, продолжил:

— Ну и пару слов об обновленном «большом сато». Он теперь выпускается только полным автоматом. Никаких вам пилотов, никаких кабин и условий для выживания сидящего внутри человека. Ничего этого нет, зато высвободившиеся объем и массу удачно заняли дополнительный арсенальный склад, генератор повышенной энергоотдачи и турбина повышенной мощности. Охлаждающих вентиляторов, правда, теперь потребовалось не три, а четыре, но они удачно разведены по тыльной стороне машины и закрыты лепестковой броней. Совместно с фронтовой разведкой мы устроили этим машинам боевое испытание, и они прошли по глубоким тылам «Тардиона», однако полной информацией владеет начальник разведки, а его, к сожалению…

В этот момент дверь в зал приоткрылась и вошел начальник разведки, полковник Реддикер. Приложив руку к груди, он кивнул посмотревшему на него генералу и поспешил на свое место, которое для маскировки занимал его заместитель.

— Я прошу прощения за опоздание, сэр… Пришлось задержаться, чтобы получить самые свежие сведения. Насколько я понял, полковник Бусыня доложил о новых машинах «большой сато», которые были запущены в тыл к противнику. Поскольку, как вы знаете, спутниковое наблюдение в глубоком тылу запрещено правилами министерства обороны, нам пришлось воспользоваться небольшими воздушными разведчиками. У них, конечно, не тот радиус действия, какого бы нам хотелось, и не тот уровень информационного сбора, однако мы узнали главное — пара полностью автоматизированных роботов, не получая никаких указаний и коррекции, сумела преодолеть два рубежа заслона противника и только на третьем была обнаружена и вступила в бой. Это так называемый двадцать четвертый пост. Обычный форт с аппаратурой слежения и артиллерией. Так вот, господа, ценой потери двух штурмовых вертолетов и сотни выпущенных снарядов «кай-тай» они сумели уничтожить только одного робота, а второй ускользнул. При этом в форте были уверены, что машина была всего одна. Я обращаю ваше внимание на необыкновенно высокий уровень компьютерного управления машиной, которого удалось достичь нашей инженерной службе… Я здесь, конечно, не для того чтобы хвалить полковника Бусыню, но я был впечатлен…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});