Совершенное оружие - Александр Державин

не знаешь о способах воскрешения, а значит он бесполезен.

— Да Энст не может воскрешать. Но вполне способен, наделить практически полным бессмертием жителей, одного небольшого мира. Или, проще говоря, с его помощью ты сможешь выполнить желание Сони.

— И как это сделать? Нужно найти эту фиговину и что дальше? Сесть в него? — я сам не заметил, как оживился мой голос.

— Почти. Это устройство, в сути своей является инструментом, для управления энергией души использующего. Оно что-то вроде вашего компьютера, точно так же осуществляет автоматическое решение задач, выходящих за рамки возможностей интеллекта пользователя. Для применения Энст требует, соответствия нескольким параметрам, важнейшим из которых является личность использующего.

— И только праведник способен…

— Скорее неспособен. Трон может использовать только очень сильный бог, который по определению не может быть праведником. Ведь чтобы добраться до таких вершин власти и силы, нельзя добровольно навешивать на себя цепи праведного поведения. Желающих получить этот приз слишком много. И поэтому, если ты хочешь вправду сделать мир лучше. Если хочешь исполнить последнее желание своей сестры, тебе придётся превратился в хладнокровное, безжалостное и неуязвимое существо. Или же можешь остаться человеком. И жить как человек. Обычный рядовой житель вашей планеты, навечно засевший в цикле между домом работой и сном. В этом нет ничего плохого, ведь именно на подобных простых гражданах и держится наш мир. Но если хочешь чего- то большего, если хочешь влезть на самую вершину. Придётся убить в себе человека и переродиться в нечто большее. Способное выжить там, где человека, за секунду или раздавит, или разорвут. Так ответь, чего ты хочешь?

— Разве я смогу стать богом?

— Да. Если будешь готов принести в жертву всего себя. Но для начала тебе нужно будет позволить тому пламени горя и ненависти, что сейчас бушует в твоей душе, вырваться на свободу, сжечь все твои чувства и эмоции дотла, разорвать цепи морали, уничтожить рамки навязанных убеждений, и наконец стать бесконечным источником энергии для твоего нового, свободного разума, собранного из пепла уничтоженного мусора. Больше ничего не будет иметь значения кроме холодного расчета, приближающего к заветной цели.

— Стать монстром?

— Стать тем, кто осознанно принимает любые решения какими бы ужасными они ни казались, а не идёт на поводу у эмоций нанося окружающим бессмысленный ущерб и в то же время, ставя под угрозу выполнение своей цели.

— Стать монстром. — Внутри меня будто что-то разрушилось, важное, но в то же время лишь мешающее. — Я согласен.

Мир снова сдвинулся. И я обнаружил себя лежащим на грязном гнилом полу заброшенной квартиры. Рядом с тихо постанывающей от боли Ксюшей.

“Убей. Порви шею. Используй зубы.”

Поднявшись на колени, трясущимися руками я схватил девушку за голову, и поднял вверх.

— Папа? — От моих действий Ксюша очнулась — Ты наконец пришел помочь? Мне было так больно и страшно…

Моя челюсть сомкнулась на тоненькой бледной шейке. Острые зубы, начавшие испускать глубое сияние, с лёгкостью пробили кожу, разорвали мышцы и артерии. А вместе с ними и толстый энергоканал астрального тела девушки. Мой рот наполнился кровью напоминающей теплый, вишневый сок, и энергией вкус которой был, пожалуй, лучшим из того, что я пробовал в своей жизни.

Спустя две минуты тело в моих руках перестало подавать признаки жизни. Искра души окончательно потухла.

Ксюша наконец умерла.

Глава 33

Слишком достойный противник.

Кровь. Пахучая, темно-красная, густая от холода жижа. Она везде. Во рту, на одежде, лице, волосах, под ногтями и даже в носу. Её нечем смыть. Нечем замаскировать. На это нет времени. Нужно бежать. Бежать быстрее, пока моя слабость не превратилась в очередную ошибку. Бежать, чтобы в следующий раз не пришлось разрывать ничью глотку зубами. Чтобы не чувствовать больше, как застывает густая, пахучая кровь в носу и волосах.

Перед глазами стоит изуродованное порезами лицо Сони. Пришлось бросить тело там, в отвратительной насквозь заплесневелой квартире. Среди мусора и шприцев. Я не успел даже попрощаться. Иначе пришлось бы убить и пожарных с полицейскими, которые обязательно приедут, проверить откуда взялся застывший в морозном воздухе столб чёрного дыма. Надеюсь, они заберут оттуда Соню, хоть особого смысла для нее самой в этом уже нет.

Громоздкая алебарда мешает бежать, постоянно норовит зацепиться за что-то. Бросать её нельзя, иначе снова придётся чувствовать этот до омерзения приятный вкус. Приходится выбирать наиболее широкие улицы. Хорошо хоть прохожие сами шарахаются с моего пути. Некоторые из них спешат свернуть в ближайшие магазины, другие убегают или в страхе прижимаются к стенам домов и забиваются как напуганные звери в кусты. Их можно понять. Лысый, босой парень в обгоревшей дырявой одежде, с ног до головы залитый кровью, держащий в руках огромный дрын, завёрнутый в заплесневелое, покрытое отвратительными желтыми разводами одеяло. Такое зрелище способно испугать любого нормального человека. Мало приятного в том, люди шарахаются от меня как от монстра, но это удобно, а остальное неважно.

Почему эта пахучая, темно-красная, густая от холода жижа вызывает у меня столько отвращения? Ведь раньше чужая кровь на руках лишь немного пугала.

Возможно дело в том, что раньше я убивал, чтобы спастись? А сейчас мог просто уйти, но вместо этого просто убил.

Моё сознание говорит, что я сделал всё правильно. Ну почему черт побери тогда так больно в груди! Кого правильнее слушать разум или сердце?

Вот и заправка. Осталось только найти Мцвади, и можно будет со спокойной душой покинуть город в котором я провёл практически всю свою жизнь, в котором умерли бабушка и дедушка, в котором разбились родители и была уничтожена напоминающая о них квартира, в котором погибла Соня.

В витрине небольшого магазина, работающего внутри заправки, промелькнула знакомая зеленая голова. Туда я и направился. Стоило автоматическим дверям разъехаться в стороны, как в помещении наступила гробовая тишина. При моём появлении люди, как по команде повернули головы в мою сторону и замерли словно загипнотизированные. Это длилось около десятка секунд, за которые я успел пройти в середину небольшого торгового зала. Пока наконец какая-то пожилая женщина не рухнула в обморок, осев прямо в руки к стоящему рядом с ней, мертвенно-бледному, молодому парню.

Это стало словно спусковым крючком. Кассирша пригнулась как при обстреле и молниеносно, даже не подумал бы что человек с таким количеством жира может так быстро двигаться, юркнула в неприметную дверь служебного помещения, остальные же люди побежали к выходу, стараясь двигаться вдоль стен, подальше от меня. Последним магазин покинул потный парень с трудом тащивший бессознательную старушку. С улицы