Разлуки и радости Роуз - Изабель Вульф

— Почему? Это я раньше не умела. Но Тео научил меня нескольким простым блюдам. Он великолепно готовит, — с нежностью добавила я, доставая пакет с рисом арборио. — Любитель астрономии и гастрономии. — с улыбкой пояснила я. — Я слышала, наш семейный психолог от тебя съехала? — спросила я, доставая кастрюлю.

— Кто тебе сказал?

— Просто слухи. Что произошло? — с дружелюбным любопытством поинтересовалась я, взяв разделочную доску.

— О, — вздохнул он, глядя, как я нарезаю маленькую луковицу, — с моей стороны было бы не по-джентльменски распространяться на эту тему.

— Да брось ты, Эд, мне-то можно сказать.

— Нет. Ну ладно. Она… действовала мне на нервы.

— Должна сказать, ты не одинок — мне она тоже действовала на нервы, но тебе же вроде нравилось. Ты даже разрешил ей переехать к тебе.

— Всего-то на пару месяцев.

— Понятно. Чем же она тебе не угодила? Ой, не говори, дай угадаю, — сказала я, достав сливочное масло, — ты не смог терпеть такую низость!

Он скорчил гримасу.

— Роуз, не такого уж она и низкого роста. Тебе все кажутся маленькими, потому что ты сама высокая.

— Знаю, — ответила я, — это злая шутка. После того, как низко ты с ней обошелся, — прыснула я.

— Хватит, Роуз.

— Хотя, надо признать, я бы тоже не хотела быть с ней на короткой ноге, — расхохоталась я. — Нет, правда, Эд, скажи серьезно — в чем проблема?

— Она… ну, она постоянно жаловалась.

— На что?

— О, на все. Меня это достало, я был несчастлив и в конце концов попросил ее уехать.

Я повернулась и уставилась на него:

— Ты ее бросил?

Он покраснел.

— Да. Да, бросил. — Как же, как же, подумала я, слегка обжаривая луковицу. Мелкий обманщик. Ну что поделаешь, мужская гордость и все такое. — Ладно, я не хочу об этом говорить, — с горечью произнес он. — Все кончено.

— Хорошо. Я больше не буду спрашивать. Как у мамы дела? — Я сменила тему.

— Хорошо.

— А у остальных?

— У них… тоже хорошо. — Он на секунду замялся. — Правда, мы не так уж часто видимся.

— Меня всегда это расстраивало, — сказала я, помешивая рис. — Ты потому мне и нравился, что у тебя большая семья: у меня же нет братьев и сестер. Как дела у Джона? — добавила я. — Помнишь, он послал нам ту чудесную алебастровую лампу, когда мы поженились.

Эд смущенно поежился.

— По-моему, у него… все о'кей. Я его уже тысячу лет не видел, Роуз. Ты и сама знаешь. У нас возникли… проблемы.

— О да. Ты мне говорил.

Как я уже упоминала, они рассорились из-за денег и шесть лет вообще не разговаривали. Как-то раз я видела фотографию Джона у матери Эда. Он жил в Халле и преподавал историю в школе.

— Спасибо, что просмотрел бумаги на развод, — продолжала я, выливая в кастрюлю полстакана белого вина. — И спасибо за валентинку. — Я улыбнулась ему через плечо, медленно помешивая рис. — Конфетти до сих пор кое-где попадаются. Ты темная лошадка, Эд. Я и понятия не имела, что открытка от тебя. Я думала, мне ее мой преследователь прислал.

— Преследователь? — Эд ужаснулся.

— Ну, не совсем, он не опасен, просто все время надоедает. Я пришла в ярость, когда подумала, что открытка от него, но потом поняла, что это ты прислал. Очень интригующе.

— Как ты догадалась? — спросил он, улыбнувшись краешком губ.

— Ты сам себя выдал на вечеринке у близнецов. Сказал, что думал, мы будем вечно вдвоем, и тут я все поняла. — Я опять повернулась к нему спиной, продолжая размешивать дымящееся ризотто. Воздух наполнился густым ароматом.

— Это правда, Роуз, — тихо проговорил он. — Я был уверен, что мы всегда будем вместе. И я скучал по тебе. В конце концов, ты все еще моя жена.

— Это ненадолго, — холодно повторила я, наливая в ризотто бульон.

— Да, я знаю. Ненадолго. Когда я увидел тебя на балу, мне так хотелось поговорить с тобой, но Мари-Клер намертво в меня вцепилась. Она бы взбесилась, если бы я к тебе подошел, поэтому пришлось наблюдать издалека. И я думал: вот эта обворожительная красотка — моя жена, но танцует она с другим мужчиной. Кстати, с кем ты танцевала? — осторожно спросил он.

Я промыла салат.

— С Тео.

— Тео? О. Понятно. Значит, у вас?..

— Что у нас? О… нет, — ответила я. — Вообще-то, Эд, тебя это не касается, но я же тебе объяснила — он мой квартирант, и все. Мы просто хорошие друзья, которые живут вместе.

— Я вижу, вы подружились.

— Да. Тео многому меня научил.

— Например?

— Ну, например, теперь я знаю, что наша галактика так велика, что Солнцу требуется двести двадцать пять миллионов лет, лишь чтобы описать один круг вокруг ее центра. Поразительно, правда?

— Угу, — ответил Эд, нахмурив брови.

— Только представь, последний раз, когда Солнце завершило полный круг, Землю еще населяли динозавры. Интересно, на что будет похожа наша планета через двести двадцать пять миллионов лет? — задумалась я.

— Хотелось бы знать, — скучающе произнес Эд.

— А еще я знаю, что некоторые галактики воруют звезды у соседних галактик.

— Правда? Их нужно в тюрьму сажать.

— А галактика Андромеды движется прямо по пути столкновения с нашей. Она врежется в Млечный Путь лет этак через миллиард.

— О. Неприятное соседство.

Я улыбнулась.

— Еще я узнала, что телескоп Хаббл настолько мощный, что если зажечь спичку в Лондоне, ее можно будет увидеть из Токио. — Я покачала головой. — Это просто удивительно! Я начала воспринимать вещи совсем по-другому.

— Хмм, — пробурчал Эд. — Но я не хочу говорить об астрономии, Роуз, я пришел, чтобы поговорить о нас.

Я подогрела тарелки, накрыла на стол, а голос Эда доносился до меня как будто сквозь туман:

— Так хочется повернуть время вспять… мы запутались… я вел себя как полный идиот, Роуз… но мне так не хватало твоего внимания… я пытался объяснить, но ты не желала слушать… ты была одержима. Мне хотелось, чтобы ты это заметила, — заключил он. — Но ты даже не смотрела в мою сторону, вот я и решил заставить тебя обратить на меня внимание, а Мари-Клер вела себя очень настойчиво, и…

— Ты прав, я тобой пренебрегала, — призналась я, снимая ризотто с плиты. — Я была не очень хорошей женой, не так ли?

— Честно говоря, нет. И жить с тобой было так трудно.

— Да, наверное.

— Мне казалось, что тебе не нравится со мной жить. Ты была такой напряженной.

Внезапно проснулся Руди и принялся хлопать крыльями.

— Эд, я же сто раз говорила: снимай ботинки, когда входишь в комнату! — крикнул он моим голосом.

— Да, со мной было нелегко, — засмеялась я.

— Чертова идиотка! — проорал Руди голосом Эда.