Последний контакт 3 - Евгений Юрьевич Ильичев

знал о них все, поскольку такими же оснащались почти все «Осирисы» поздней генерации. Вот, значит, почему разведчики так легко расстались со своим оружием и чувствовали при этом себя вполне спокойно. Подобные штуки сводили на нет преимущество противника в огневой и физической мощи. Более того, силовые поля, сгенерированные этой системой, могли поглощать, накапливать, а после и высвобождать полученную кинетическую энергию, что давало существенное преимущество их обладателям в рукопашной схватке. Предполагалось, что репликанты, вооруженные такими штуками, будут более эффективно защищаться от непредсказуемой фауны изучаемых экзопланет. Поди защитись от условного трицератопса портативным бластером, если, скажем, на планете эра динозавров.

Сейчас защищаться нужно было не от динозавров, а от хищников куда страшнее. Обстановка накалялась. Ни Веньяминов, ни Соболев не планировали уступать. И лишь сам Синак не знал, чего хочет больше — чтобы эти военные сейчас поубивали друг друга, или же…

— Стойте! — внезапно для себя самого выкрикнул Реджи, переключив на себя внимание всех присутствующих. — Стойте… Я должен задать вопрос.

— Что ты творишь? — зашипел на него Веньяминов, чеканя каждое слово. — У нас все шансы отбить тебя и сделать дело. Все под контролем!

Но Синак на своего защитника даже не смотрел. Не должны были эти ребята так глупо погибать. Только не теперь, когда у человечества, возможно, и впрямь появился шанс на спасение. Индивидуальные щиты — это, конечно, здорово, но кто сказал, что их тут охраняет всего шестеро человек? Да и этот наемник, Соболев, наверняка не лыком шит и дело свое знает, не зря же Касаткин именно его отрядил для устранения Реджи. По прикидкам Синака, шансов на то, что их группа победит в потасовке, было примерно пятьдесят на пятьдесят — все равно что монетку подбросить. Слишком уж маленькие шансы. Во-первых, Синак не считал свою жизнь настолько ценным для страны ресурсом, чтобы рисковать ради неё жизнями сразу троих разведчиков. А во-вторых, похоже, из всех присутствующих только Реджи заметил в окружающей обстановке кое-что очень и очень важное.

— Я согласен! — уверенно сказал он, шагнув вперед и заслоняя собой своих товарищей. Выдержав пристальный взгляд Соболева, он добавил. — Чтобы не было разночтений — я согласен на то, чтобы отправиться с вами к адмиралу Касаткину на аудиенцию сразу после того, как настрою капсулы и передам управление ими полковнику Веньяминову.

— Ой, дурак! — протянул голос позади Реджи. Это был Портнов.

— Ну, вот и хорошо, — улыбнулся Соболев, отступая на шаг назад. — Оставляю вас здесь. Как будете готовы, просто сообщите любому охраннику, они будут тут, за дверью.

— Непременно, — кивнул Синак.

— И чтобы без глупостей, — уточнил Виктор, выходя из помещения. — Ваши портативные щиты вас не спасут, — он хитро подмигнул Веньяминову. Оказывается, он заранее о них знал. Знал — и не отобрал их, а стало быть, имел в рукаве какой-то козырь. — У вас ровно сутки, и ни часом дольше.

— Договорились.

Соболев вышел, плотно прикрыв за собой дверь, а на Синака тут же набросились разведчики.

— Ты вообще в своем уме? — закричал Веньяминов. — Мы тут жопами ради тебя рискуем, а ты…

— Ну, вы же не планировали это изначально, — спокойным голосом ответил Синак, направляясь к капсуле номер один. — Я прекрасно понимаю, что мной уже распорядились.

— Кто, что ты вообще…

— Панкратов распорядился. И не тебе переть против него, Петр.

— А мне уже похер! Я, может, впервые в жизни правильно хочу поступить…

— Правильно? Это как? Сложить свою голову в бессмысленной битве за меня? А как же интересы государства? Как же приказ Панкратова?

— Да к черту приказ этого мудака! — еще больше разъярился Веньяминов. — Не беси меня, Синак, ты мне уже вот где сидишь! — и он красноречиво ткнул пальцами себе в кадык. — Я по горло сыт уже твоими выходками. Ты можешь хоть раз сделать что-нибудь по-человечески?

— Именно это я и пытаюсь сделать.

— Что? — Веньяминов был настолько возбужден, что не сразу осознал, что из них двоих он единственный, кто сейчас ведет себя, как псих: орет, руками размахивает, ходит взад-вперед, словно зверь в клетке. Реджи, напротив, спокойно занимался активацией первой капсулы и говорил абсолютно ровным тоном. А еще у него на лице сияла какая-то странная, счастливая придурковатая улыбка. Кстати, именно она еще больше распаляла гнев Петра. — Что ты пытаешься сделать?

— Хочу сделать все по-человечески. Как надо сделать, понимаешь?

— Объясни немедленно! — потребовал Веньяминов, но, получив от ученого укоризненный взгляд, смутился, сглотнул слюну, отступил на шаг назад и уже более спокойным тоном повторил свою просьбу. — Не беси меня, Синак. Как человека прошу, объясни, что ты задумал.

— А что тут объяснять? — спокойно ответил Реджи, вводя нужные команды в главный компьютер капсулы номер один. — Стране нужны «Осирисы». Сейчас их могу вернуть только я. Но на мне свет белый клином не сошелся. Управление программой «Осирис» должно быть продублировано, и кандидатуры лучшей, чем ты, Петр, я не вижу. Так что, во-первых, мы сделаем свою работу и вернем на Землю все корабли программы «Осирис».

— Во-первых? — ухватился за слова Синака Веньяминов. — Значит, есть и «во-вторых»?

Тут Реджи улыбнулся.

— Есть, Петр. И мне кажется, это «во-вторых» с лихвой покроет и мою жертву, и твое невмешательство.

— Что? О чем ты? — не понял Веньяминов. К его негодованию присоединились и сослуживцы.

— Этот хрен, кажется, плохо на нашего доктора влияет. Теперь и он говорит так же мутно, — прокомментировал речь Синака Рощин.

— Да-да, если он еще и про яйца начнет говорить…

— Да заткнитесь уже! — рыкнул Веньяминов, глядя на загадочно улыбающегося Синака. — Ну, не тяни. Чего там во-вторых?

— А ты ничего не замечаешь? — и Синак кивнул на ровный ряд капсул. Все тоже уставились на них, но на осознание увиденного у них ушло не менее минуты.

— Ни хрена себе! — хором выдохнули разведчики, глядя на капсулы. Все, абсолютно все они горели ровным зеленым светом. И капсула номер три — тоже.

— Вот вам и новый козырь, — улыбнулся Реджи. — Капсула заработала пару минут назад. Вы не заметили, поскольку…

— Яйцами мерялись? — предположил Портнов в шутку. Ну не мог он не хохмить, привычка — вторая натура.

— Ну, это уже вы