Защитница - Любовь Черникова

Добавляло остроты ситуации и её беспомощное положение. Она же здесь с ним наедине, да ещё и совершенно голая. Вдобавок, слаба, как котёнок. Любопытства резко поумерилось, зато страха прибавилось. Она-то знала, чего можно ждать от такого Защитника…

Пасита обернулся, и Кира перестала дышать. Не глядя в её сторону, Защитник прошёл мимо, исчезнув из поля зрения. Раздался шелест одежды. Шорох. Что-то упало. Затем Пасита заговорил:

— И долго ещё ты собираешься притворяться, что спишь? Насмотрелась?

Щёки Киры залила краска: «Киалана! Как же неловко!».

Припомнились слова жрицы. Неужели это и есть уготованный ей путь? Тот самый, которому следует покориться? Сама её суть тут же взбунтовалась, против подобного, но кто она такая, чтобы сомневаться в воле богов? Только они решают: кому «в замужество», а кому в Излом.

Притворяться действительно больше не имело смысла, и Кира, набравшись смелости, открыла глаза:

— Где я? — сердце застучало, готовое выпрыгнуть из груди, когда она решилась на следующий вопрос: — Почему на мне нет одежды?

Защитник подошёл. К счастью, уже одетый. Протянул кружку:

— На вот, выпей, это восстановит силы.

В нос ударил терпкий травяной запах с привкусом мёда. Похоже на отвар, какой давала ей Матрена.

Следующий вопрос поставил её в ступор:

— Два раза за сутки?

— Что? — Кира сразу и не сообразила, о чём говорит мужчина.

— В транс входила дважды?

— Да, кажется. Так, где моя одежда?

Пасита пристально посмотрел, медля с ответом, и в его глазах мелькнул странный отблеск:

— Отдал, чтобы почистили.

Кира непроизвольно натянула одеяло повыше.

— Пей.

— Мне нужно что-то надеть.

— Я об этом уже позаботился, но тебе потребуется помощь, — он снова посмотрел на неё так, будто собирался слопать. Кира даже вздрогнула, когд, вторя её мыслям, он добавил: — Голодная?

Есть и правда хотелось, но сбежать хотелось сильнее.

— Я оденусь сама! — возмутилась Кира, втайне надеясь, что выдастся возможность улизнуть.

Она даже украдкой покосилась на окно: «Интересно, какой здесь этаж? Куда оно выходит?».

Но её беспокойство не остался незамеченным, и Защитник усмехнулся:

— Как знаешь.

Приглашающим жестом он указал куда-то назад, не переставая улыбаться. Кира привстала и обернулась, прижав одеяло к груди, да так и замерла. В углу обнаружился изящный диванчик с витыми ножками и резной спинкой, обитый полосатым сукном зелено-жёлтого цвета в тон шторам. На нём было разложено роскошное платье из светло-голубой парчи, расшитое жемчугом и кружевами тонкой работы по лифу. «Видимо, по последней моде», — решила Кира, припомнив красавицу-дочь градоправителя, и не сдержала нервный смешок, приметив висящую на спинке горжетку. Проданные утром шкурки она легко опознала. Теперь они были соединены между собой и украшены застёжкой из большого прозрачного камня: «Горный хрусталь?».

— Что это?..

— Платье. Я думал, ты наблюдательней. Ну так что? Сама справишься со шнуровкой и кринолином? — Пасита пристально посмотрел, будто что-то решая: — Хотя я тебе верю, ведь стоит мне только отвернуться, как ты войдёшь в транс и начнёшь творить чудеса. Верно? — он вдруг подскочил и, больно ухватив за подбородок, зашипел прямо в лицо: — Какого сартога ты это делаешь?! Почему всегда без меня? Издеваешься?

В комнате заметно потеплело, и Кире стало не по себе. Но едва она открыла рот, чтобы что-то сказать в своё оправдание, как Защитник впился в губы жёстким поцелуем, лишая дыхания, безжалостно сминая своей волей. От неожиданности Кира растерялась. Пытаясь оттолкнуть мужчину, выронила кружку с отваром, но это было всё равно что бороться со скалой. Пасита и не заметил её усилий, лишь удвоил напор, больно вцепившись в волосы на затылке, сильнее запрокидывая назад голову, будто мстил за что-то.

Одеяло соскользнуло, обнажая грудь. Как ни странно, именно это и отрезвило Защитника. Он отшатнулся тяжело дыша. Обежав взглядом стены комнаты, вернулся к Кире. Она, сияя пунцовыми кончиками ушей из-под натянутого до самых глаз одеяла, смотрела на него не мигая, будто загнанный зверёк. Защитник невольно опустил глаза, испытав что-то вроде угрызений совести, и вдруг приметил кружку в собственной руке: «И когда только успел поймать?». Залпом допив оставшийся отвар, хлопнул ею по маленькому столику и схватил с вешалки кафтан:

— Жду внизу, поторопись!

С грохотом отворив дверь, Защитник выскочил в коридор, перепугав толпящуюся там прислугу. Проводив его удивлёнными взглядами, в комнату вошли несколько служанок.

— Вы позволите, миледи? — одна потянула из рук одеяло, но Кира вцепилась в него, как гончая в лисицу, не отводя глаз от двери, её била мелкая дрожь.

— Возьмите, — вторая протянула вновь наполненную кружку, — господин Защитник наказал, чтобы вы пили побольше.

Только сейчас Кира перевела взгляд на служанку.

— Миледи, господин вас обидел? — участливо осведомилась та.

— Поменьше болтай, — ткнула её в бок другая.

Как из рога изобилия посыпались вопросы и распоряжения:

— Миледи, что с вашими руками?

— Миледи, позвольте, я помогу вам одеться.

— Миледи, не могли бы вы сесть вот сюда.

— Миледи, разрешите, я займусь вашими волосами.

— Я не миледи.

— Что, вы говорите?

— Я. Не. Миледи! — чётко произнесла Кира, едва удержавшись от рвущегося из горла крика.

Райхо, а точнее, Грейл тин Аллария, обедал в лучшей ресторации Птичьего Терема расположенной неподалёку от храмовой площади.

«Жар-Птица», детище градоправителя стало излюбленным местом бомонда с его же лёгкой руки, не скупясь отмеривающей золото. В просторных залах, ослепляющих роскошью, устраивались пышные балы и приёмы. В маленьких уютных закутках, можно было и плотно пообедать, и просто перекусить, блеснув на входе модными нарядами. По мнению Хепт-тана, все это заведение представляло собой ещё тот гадюшник, но кухня здесь была отменная. В этом не откажешь. Отчасти поэтому, отчасти, чтобы поддержать легенду, он являлся сюда каждый вечер, чтобы поужинать, и непременно к нему подсаживался очередной отец дочери на выданье, который, под предлогом делового разговора, стремился поведать о своём пылящемся сокровище.

Вот и сейчас Райхо расположился за одним из столиков в общем зале, откуда было хорошо видно всех входящих. Напротив него восседал Марро тин Гапатор и уже битых полчаса нахваливал свои каменоломни в Предгорьях, которые отойдут в приданное его красавице-дочери. Марро сетовал, какая Аннара у него умница, да больно разборчивая, уже двадцать три, а она никак с женихом не определится, неизменно забраковывая все кандидатуры, предложенные отцом. Примерно на этом моменте Райхо потерял нить разговора и лишь кивал время от времени, создавая видимость заинтересованности.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});