Плата за власть - Иван Демагин

***

- Эсберн, ты уверен, что он добрался до Хелстрома? - спросил Игнар, осматривая рабочий стол чародея.

Груда документов и писем хаотично раскинулась на гладкой деревянной поверхности. Среди всей этой ненужной мишуры наемник пытался найти что-то стоящее. Но после недолгих поисков, его единственный глаз не нашел ничего столь важного, что стоило бы внимания. Надкусив яблоко он взял стул и, перекинув через него ногу, сел, опираясь руками на спинку.

- Я думаю, что если ты хочешь быстрой смерти, то стоит заговорить именно сейчас, Ваше Чародейство, - презрительно сказал северянин.

Эсберн лишь гневно стрельнул глазами и гордо поднял подбородок. Он ничего не скажет проклятому служителю темных сил. К тому же он жил только благодаря тому, что еще не выдал все свои секреты, которые помогли бы в поисках Эйдена.

Игнар вновь надкусил яблоко и нетерпеливо застучал пальцами, наполовину обхватив дерево, из которого была сделана спинка стула.

- Я тут подумал и понял одно единственное... Род чародеев кончится на тебе. Никто не станет продолжать заниматься этим делом, потому больше нет тех, кто смог бы заняться ремеслом магии и волшебства. Кровь, отвечающая за магический дар, умрет с тобой. Ты последний из ныне живущих мощных чародеев. Как жаль...

Чародей не ответил. Он это понимал, поэтому не мог позволить себе умереть. Крепко связанный, он пытался найти малейшую слабину в замысловатых узлах северянина. Но рука даже не доставала до заднего кармана, где находился небольшой защитный амулет.

- Так что насчет нашего принца? Дейгону спокойнее было бы видеть голову Эйдена, ровно, как и мне знать, что он действительно отправился на тот свет.

- Если я скажу, то ты убьешь меня. А мне хотелось бы еще пожить.

- Я убью тебя в любом случае. При положительном ответе - это будет быстро. Я бы выбрал безболезненный вариант, - улыбнувшись, ответил Игнар, дергая лезвие кривого ножа.

- Я могу быть полезен твоему хозяину. И я сейчас не о Дейгоне. Ты знаешь это. И он это знает, поэтому все еще можно исправить. А Эйдена найдут мои люди. И проблема решена.

Северянин подвинул стул и посмотрел своим единственным глазом в глаза Эсберна. Старик не подавал виду, что испуган, но страх зеркально отбивался в его зрачках.

- Прошлое весьма полезно, потому что оно помогает постичь настоящее, чародей. Ты слишком часто лгал и извивался, как змея, загнанная в угол. Твоя судьба предначертана, пора выбывать из игры.

- Тебе стоит хорошенько подумать и передать мое предложение своему хозяину, - вставил Эсберн.

Игнар засмеялся и положил огрызок яблока на стол. Затем играя наконечником лезвия, он продолжил:

- Ты сейчас продолжаешь делать то же, что и ранее. Пресмыкаешься, перед теми, у кого есть власть, чтобы получить ее часть, словно крыса, ползающая на коленях ради выживания среди сильных сего мира. А затем этой частью, этой крупицей ты уже распоряжаешься с острым умом, который у тебя все же присутствует. Но есть одно 'но' ... Власть - это могучий инструмент, который способен склонять к себе многих и многих. Одновременно с этим - это обоюдоострый меч, который может ранить и своего хозяина. В твоем случае рана смертельная. Кто высоко летит - тот падает с большой высоты, чародей.

Все, что успел заметить Эсберн, это лишь молниеносный блеск стали, игра лезвия и тусклого освещения, которое издавали свечи. Чародей хрипло задышал, дергаясь в стороны и пытаясь высвободиться. Жадно глотая воздух, он пытался продлить жизнь, но все тщетно. Нож играючи перерезал горло. Кровь полилась темно-алой струей, обагряя богатую синюю мантию советника короля. Жизнь уходила из последнего могучего чародея в Аэдоре.

- Ты уволен, у короля теперь новый советник, - хищно улыбнувшись, съязвил Игнар.

Это было последнее, что услышал некогда могучий чародей - архимаг Эсберн.

***

Грудь Эйдена тяжело вздымалась. Сон мог оказаться правдой, потому что он был слишком близок к реальности. А если это так, то Игнар придет. Рано или поздно... И тогда даже здесь, на другом краю континента прошлое настигнет его. В голове роились мысли, нужно было думать, как ответить ударом на удар. Месть за семью грела душу, но нынешнее положение вряд ли можно было оценить положительно.

Смотритель сидел и наблюдал за рабом, заметно оживившись, когда тот проснулся.

- Я думал, что смерть взяла тебя в свои объятья. Я рад, что ошибся, раб, - промолвил тот.

Эйден не ответил. Ему похорошело, и это настораживало.

- Что входит в состав того лекарства? - задал разумный вопрос принц.

Ситуация поднимала из его памяти воспоминания об эльфе и Сребролесье. Пожалуй, это было лучшее время за последнее время...

- Ха-ха! Твой вопрос весьма кстати, раб, - ответил смотритель. - Нафриб скажет тебе, не утаивая правды. В наших краях есть весьма замечательный вид ящеров... Саламандра - огненный змей. Эта тварь может изрыгать потоки уничтожающего огня, превращая врагов в пепел и прах. Но в то же время тварь обладает сильной регенерацией, которую предоставляет ее кровь. Кровь является ядом и лекарством в одном флаконе. Поэтому этот яд обладает чудесными лечебными свойствами. Но вместе с этим, яд остается ядом. Шанс смерти невероятно высок, но наградой является небывалое исцеление. Добыть его невероятно сложно, поэтому твое лечение и твоя покупка - дорогое вложение. Если ты его не оправдаешь, Нафриб прикажет Монтегу убить тебя.

Принц нарисовал в своей голове лицо Монтега. Безмолвный телохранитель, который был на рынке рабов. Вероятно, встреча с ним при определенных обстоятельствах всегда означала смерть.

- У тебя есть немного времени, чтобы отдохнуть, раб. Затем, я займусь твоим обучением. Ты обязан будешь вспомнить факты и знания, необходимые тебе в работе, - уже на тисмирском добавил смотритель Нафриб, выходя из комнаты.

Сразу после него двое рабов зашли в комнату и поставили на маленький столик у кровати еду и питье. Эйден посмотрел в дверной проем. У входа стоял тот самый негр - Монтег. Прислуга покинула комнату, а принц не стал терять времени и принялся за трапезу, обдумывая последние события.

***

- Его собственной персоной, Джаруб Аль Хаммурапи!

Все новоприбывшие рабы упали в ноги, боясь вновь прогневить охрану их хозяина. А особенно темнокожего громилу Монтега. Этот более жесток, нежели другие... Среди тех рабов, гнущих спину под лучами жгущего солнца, был и принц Эйден. Вот только от принца мало что осталось. Он был беженцем, пленником, а теперь он - безвольный раб.

Спину искажал огромный шрам, правая рука в районе ладони неприятно ныла. Боль продолжала импульсивно исходить из этого увечья, клейма раба... Древний знак на языке чародеев обозначал презренное слово - раб. И сейчас этот знак был заклеймен на тыльной стороне ладони. Обучение пронеслось перед глазами... В этот момент его мысли не могли собраться. Эйден был на грани до состояния полного морального и физического истощения, одной ногой в могиле. Скудная еда превратили его в ходячего мертвеца, скелета.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});