(не)свободные, или Фиктивная жена драконьего военачальника (СИ) - Найт Алекс

— А в плане сохранения чего не безопасно? — усмехнулся Итан.

Я посмотрела на него с возмущением и отвернулась к окну, но больше, чтобы скрыть румянец на щеках.

— А Линда ещё у тебя? — решила я напомнить о причине своей злости.

— Нет, не у меня. Время позднее, она вчера и так задержалась дольше, чем позволяли приличия.

— Это ты сейчас задумался?

— Нет, вчера я понял кое-что важное.

— И что же? — заинтересовалась я.

— Расскажу, когда останемся наедине, — произнёс чуть хрипло, и почему-то по телу побежали мурашки.

На этом разговоры завершились, тем более квартира Итана находилась в центре, ехать пришлось недолго. Охрана просканировала пространство, прежде чем выйти из машины, проверила вход в здание, после чего нас проводили прямо до двери. Итан пропустил меня в тёмную прихожую. Зашёл следом. Закрыл дверь. И мы остались наедине. Совершенно. На всю ночь.

Я тяжело выдохнула, когда сильные руки обвили талию, прижимая меня к груди мужа, а шею обожгло касание горячих губ. По коже побежали колкие мурашки. Глаза закрылись сами собой, мысли забились в беспорядке. Мне надо было их приструнить, собрать в кучку, но я просто стояла и дрожала в крепкой хватке, ошеломлённая будоражащими поцелуями.

— Что ты понял, Итан? — срывающимся голосом спросила я.

— Что хочу только тебя, — прошептал он, обдавая влажную от его поцелуев кожу судорожным вздохом.

Сердце ёкнуло и забилось с особой силой.

— Интересный вывод, и как ты к нему пришёл?

— Не думал, что ты такая ревнивая, — хрипло усмехнулся он, разворачивая меня к себе лицом.

Только темнота не позволяла увидеть мужа. Наверное, и его это не устраивало, потому что в воздух над нами вдруг подлетел магический огонёк. Голубоватый свет тенями заиграл на улыбающемся лице Итана. Он склонился ко мне с намерением поцеловать, но я опустила голову, не позволяя.

— Я боюсь, Итан.

— Я помню, что для тебя это впервые, Джослин.

— Не этого боюсь, — призналась честно.

Потеря девственности вызывала лишь лёгкое волнение, в конце концов это просто особенность физиологии, нечто обязательное для женщин-магов. Меня пугали чувства к Итану. Его удивляла моя ревность, да я сама не могла представить, насколько остро буду реагировать на присутствие другой женщины рядом с симпатичным мне мужчиной. И ведь это только начало, дальше будет хуже, сильнее, больнее. У нас всего год, даже меньше. А дальше предстоит расставание. Друзьями, как надеется Итан. Но я уже сейчас не могу представить момент разлуки без чувства тоски. Что же будет потом?

Выскользнув из хватки Итана, я отвернулась и быстро зашагала прочь. Поднялась по лестнице, почти неосознанно добралась до двери своей комнаты. Но тут застыла, держась за ручку. Коридор озарил свет парящего над головой Итана магического огонька. Фиктивный муж не спешил, медленно шёл ко мне. Стоило уйти, сбежать, но не выходило. В груди образовалась пустота. Я вдруг осознала, что мне уже больно и жаль то, что может не случиться. Меня выводит из себя, что он может выбрать другую девушку, что она испытает то, от чего отказываюсь я. Оказалось, не получить желанное ещё сложнее. Это злит, вызывает досаду, чувство глухой неудовлетворённости в душе. Ведь можно позволить себе чуть больше, намного больше, действительно попытаться подойти к ситуации рационально, подготовить себя. Но зато прочувствовать нечто особенное, что навсегда останется в памяти. Ведь может так сложиться, что подобное больше никогда не повторится, и я с тоской буду корить себя за трусость.

— Мне тоже сложно, Джослин, — рука Итана легла поверх моей и надавила на ручку.

Дверь в мои покои открылись, и мы вошли внутрь вместе. Я сама развернулась к нему, вскинула голову, чтобы встретиться с горящим взглядом синих глаз. И больше не было места тяжёлым разговорам. Итан порывисто склонился ко мне и впился в мои губы поцелуем. Сегодня он тоже целовал иначе: не сдерживая порывов, больше не ограничивая себя. Его губы бескомпромиссно владели моими губами, спускались к шее и временами к ложбинке груди. Он то с силой стискивал талию, не давая мне вздохнуть, то порывисто водил ладонями по спине, то возвращался к боковой шнуровке, чтобы расстегнуть платье. И мягко вёл меня в сторону спальни. А поцелуи всё не заканчивались. Головокружительно яркие, ошеломительные, пьянящие. Все сомнения забылись, и я просто отдавалась моменту. Потому что знала, он не повторится, он особенный для нас обоих, ведь происходит впервые.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Со шнуровкой было покончено, и Итан потянул платье вниз. А я больше на рефлексах удержала его.

— Не бойся, Джослин, — прошептал он в мои губы.

— Не бояться? — усмехнулась я, заставляя себя опустить руки.

Платье соскользнуло с плеч, чтобы стараниями мужа упасть к моим ногам. Я осталась в одном белье. Не том смущающем, что мне сотворила Меган. И теперь этот факт даже немного расстроил.

— Если верить книгам, — пробормотала я наигранно менторским тоном, — первый раз у девушки болезненный.

— Тебе сейчас больно? — он чуть отстранил меня, чтобы скользнуть взглядом по моему телу.

— Нет, — качнула я головой, чуть прикусив нижнюю губу.

Впервые представала перед мужчиной в таком виде. Но смущение мелькало лишь на краю сознания, мной владела волнительная эйфория.

— Сохрани этот настрой, и будет проще, — он вновь приблизился, чтобы припасть поцелуем к моему плечу и потянуть лямку лифа вниз. — Что ещё пишут в книгах? — спросил чуть шутливо.

— Что от этого появляются дети.

Итан вздрогнул, усмехнувшись.

— И об этом тоже не стоит переживать, — заверил он меня серьёзно, опуская и вторую бретель. — Это всё, что тебя тревожит?

— Ещё… справедливость.

Кажется, моё замечание сумело его удивить, он оторвался от своего занятия и сосредоточил взгляд на моём лице.

— Раздета только я.

Мы хрипло рассмеялись, но вновь забылись в поцелуе. На этот раз искристо-лёгком, воздушном, чуть смешливом. Но этот немного глупый диалог помог отбросить прочь смущение. Я почувствовала себя смелее и потянулась к пуговицам рубашки Итана. О мужской физиологии тоже знала только по книгам, но сегодня предстояло познакомиться с ней на практике. А муж замер, припав губами к моему лбу, и ждал, позволяя мне справиться с его одеждой. Пальцы чуть дрожали, потому разоблачение проходило не так быстро. Но вскоре я достигла желаемого, осторожно провела ладонями по мускулистой груди, отодвигая полы рубашки. Пальцы коснулись шрама на плече, укуса порождения, что когда-то привёл Итана на порог моего дома. Тогда он был для меня пугающим незнакомцем, а теперь стал близким и особенным.

— Не бойся, — вновь повторил он, подхватывая меня на руки, и положил на кровать, а там избавил от остатков одежды.

Снова накатило смущение, но оно истлело. Ведь Итан так посмотрел: восхищённо, голодно, страстно. И тоже начал раздеваться. Я замерла, зачарованная представшим зрелищем. Рельефностью мускулов, их игрой под светлой кожей и уверенностью движений. И когда он склонился ко мне, уперев руки в матрац с обеих сторон от моей талии, я приподнялась и потянулась за новым поцелуем. Губы Итана порывисто коснулись моих губ, и мы были больше не в состоянии прерваться. Вся сдержанность рассеялась. Мы отчаянно прижимались друг к другу, задыхаясь в водовороте ощущений.

— Всё хорошо, — прошептал он, когда наступил главный момент.

Ногти впились в кожу его плеч. Я часто задышала, смаргивая слёзы с глаз. И вновь отыскала губы Итана. Чтобы снова забыться, чтобы раствориться в этих ощущениях и как можно дольше не возвращаться разумом в наши проблемы. Сегодня наш брак стал настоящим, но не перестал быть временным.

Глава 21

Джослин Вуд

— Спишь? — отведя разметавшиеся волосы в сторону, Итан коснулся моей шеи в лёгком поцелуе.

Улыбка появилась на губах сама собой. Я сильнее зажмурилась, поёжившись от пробежавших по телу мурашек. Страстные моменты прошли, мы успели успокоиться, восстановить дыхание и теперь просто лежали. Я на боку, он обнимал меня со спины. Одеяло скрывало наготу. Так проще, ведь напомнило о себе смущение. От него легче отмахнуться в страстном порыве, но, думаю, со временем оно уйдёт. Ведь невозможно постоянно стесняться того, с кем проводишь ночи.