Древо Тьмы - Лори Форест

рвётся сквозь пальцы к алтарю из железного дерева — он так близко, у самых ладоней. Лукас крепче сжимает мою правую руку, которой я обычно держу волшебную палочку, и тянет её к себе, уводя чуть в сторону от древесины. Взглядом Лукас напоминает об осторожности, и я прерывисто втягиваю воздух, пытаясь приглушить пылающий во мне костёр силы.

— Благословенные маги, — безмятежно обращается Фогель к взволнованной ожиданием толпе, — мы собрались на священную церемонию скрепления брака. — Он обводит зал долгим торжественным взглядом. — Древнейший видит всё, и сегодня пред ним мы отпразднуем союз этих двух магов. Они поклянутся в верности друг другу и священному государству магов. И да пребудет с ними власть над землёй, огнём, водой, ветром и светом. — Фогель поворачивается к священникам и командует: — Внесите символ огня.

Один из священников выступает вперёд с серебряным подсвечником, на котором закреплена одинокая свеча. Переставив свечу в центр очерченного возле алтаря полукруга, он возвращается в шеренгу к собратьям.

Бросив на меня полный решимости взгляд, Лукас разжимает руки, отступает на шаг и привычным отточенным движением вынимает из ножен волшебную палочку. Подойдя к свече, он внимательно её оглядывает, пока Фогель, воздев руки и закрыв глаза, произносит нараспев традиционное благословение огня:

Да благословит Древнейший ваш союз

и да отдаст вам власть над огнём.

Да принесёте вы в этот мир магов,

владеющих огнём во славу Древнейшего.

Теперь Лукас должен погасить свечу пальцами или задуть её коротким заклинанием. Это символический поступок, ведь большинство гарднерийцев обделены магией и не способны сотворить и простенького волшебства.

Однако Лукас медлит, задумчиво разглядывая свечу, будто радуясь огню, мысленно играя с крошечным пламенем. Он неслышно произносит несколько заклинаний и взмахивает волшебной палочкой.

Пламя взмывает над свечой и вытягивается в огненный обруч, похожий на мельничное колесо. По залу прокатывается восхищённый вздох. Лукас поднимает руку над головой, и огонь тонкой струйкой впитывается в кончик палочки, изгибаясь, будто лассо. Ещё один взмах — и огненный хлыст летит к зелёным факелам, короткими касаниями меняя цвет огня на золотой, заливая зал ярким тёплым оранжевым светом.

Отступив на шаг, Лукас опускает палочку, как будто ничего особенного не произошло. Оглянувшись, он бросает на Фогеля отчаянно-храбрую улыбку — в его оскале мелькает что-то волчье — и получает в ответ холодную усмешку верховного мага. Окружающим Лукас наверняка кажется воплощением спокойствия, однако я чувствую, как в его груди медленно собирается тугой комок магии.

Я не свожу с Лукаса восхищённого взгляда, поражённая его искусством и таким ощутимым слиянием наших магических линий, а факелы в зале тем временем снова зеленеют. Конечно, я всегда знала, что Лукас отлично владеет магией, но даже не предполагала в нём такого мастерства.

Священник осторожно забирает потухшую свечу, и два его собрата выносят небольшой столик со стеклянным сосудом, под туго прилегающей крышкой которого бьётся маленький вихрь. Установив перед Лукасом столик, а на него — стеклянный сосуд, священники уходят. Фогель же произносит нараспев следующую молитву-напутствие:

Да благословит Древнейший ваш союз

и да отдаст вам власть над ветром.

Да принесёте вы в этот мир магов,

владеющих ветром во славу Древнейшего.

Едва заметно улыбнувшись, Лукас снова бормочет заклинания и направляет на сосуд волшебную палочку.

Стеклянные стенки белеют от невидимого жара и взрываются, разлетаясь пылью. Как и все в зале, я отшатываюсь при виде вырвавшегося на свободу вихря. Задев краем воздушного потока мою причёску, вихрь уносится в зал, пробегает вдоль стен, заставляя мигать факелы, и поднимается к потолку, обратившись густыми предгрозовыми облаками.

Нацелив на клубящиеся тучи волшебную палочку, Лукас выпускает в них огненную струю, которая превращается в белые остроугольные молнии. Взмахнув палочкой, Лукас превращает облака в тугой вращающийся шар, кружащийся перед ним на расстоянии вытянутой руки и сверкающий молниями. Ещё одно заклинание — и шар тускнеет, рассеивается серым дымом и, наконец, исчезает без следа. Маги встречают эту картину восхищёнными возгласами.

Зрители в восторге. Эвелин Грей с материнской гордостью следит за каждым движением сына. Впрочем, стоит ей случайно взглянуть на меня, как её лицо мгновенно мрачнеет, глаза вспыхивают ненавистью.

Фогель начинает молитву о магах и владении светом, и один из священников ставит перед Лукасом золотистый сияющий камень. Не прибегая к помощи волшебной палочки, Лукас разрубает камень мечом — зал осыпает искрами, а камень обращается в горстку пепла. Затем выносят воду, и Лукас поражает её огнём, превращая в пар.

Опустив волшебную палочку, Лукас поднимает выжидательный взгляд на Фогеля.

— Маг, — хорошо поставленным голосом обращается к нему Фогель, — ты доказал нам, что владеешь силами огня, воды, воздуха и света.

Повинуясь взгляду Фогеля, священники выносят цветочный горшок, в котором покачивается небольшое деревце. От этого растения мне трудно оторвать взгляд.

Перед нами необычное деревце с густой хвоей и узловатым стволом. Как будто взяли старое, повидавшее жизнь дерево и уменьшили его, засунули в глазированный чёрным горшок и покрыли иглы серебристым налётом.

Священники ставят деревце рядом с Лукасом, и меня вдруг окутывает терпким облаком любви и восторга, которые излучает растение. Во мне поднимаются ответные добрые чувства, мы с деревом будто бы давно знаем друг друга.

— Маги, — произносит Фогель, — прошу вас встать.

И все зрители одновременно поднимаются.

Наступает важнейший переломный момент церемонии скрепления брака. Сейчас жених завершит обряд, убив дерево. И чем более высокое положение в гарднерийском обществе занимает семья жениха, тем более редкое дерево приносят в жертву. На следующий день супруги одни, без сопровождения, должны будут отправиться в лес, чтобы провести ритуал Благословения Владыки, разбросать остатки сожжённого дерева вокруг самого большого и мощного ствола, какой только отыщут, — такое вот символическое и очень мрачное предупреждение «Диким пустошам».

В замешательстве я смотрю на деревце, ощущая внезапно растущую близость с ним.

Это серебристая ель — очень редкий вид. За деревцем долго и прилежно ухаживали. Держали в одиночестве. Оно выросло в неволе, оторванное от родных лесов…

«Дриада».

Шёпот… странный шёпот исходит от дерева, и слышу его только я. Одного слова довольно, чтобы во мне вспыхнуло желание защитить деревце, а вслед за ним приходит и страх.

«Не убивай», — слышу я снова и снова.

Фогель поднимает руки:

Да благословит Древнейший ваш союз

и да отдаст вам власть над землёй.

Да принесёте вы в этот мир магов,

владеющих во славу Древнейшего всей Эртией.

В смятении я смотрю, как Лукас поворачивается к деревцу, поднимает волшебную палочку…

«Нет, пожалуйста, не убивай его», — безмолвно умоляю я, из последних сил оставаясь на месте.

В голове звучит единственное короткое слово, бьющее