Награда для Героя - Su.мрак

— Непременно обращусь. А сейчас бы я хотел поговорить с вашей женой.

— Она ещё не оправилась после проклятия, — при упоминании Нарси Люциус мгновенно напрягся. Он не позволил давить на неё этому жирному борову Фросту и не собирался позволять это делать Блэку, кем бы себя ни вообразил этот Герой.

— И, тем не менее, это необходимо. Успокойтесь, я никогда не причиню ей вреда, — маг понимающе усмехнулся, и на его лице впервые с начала визита в поместье промелькнул отблеск настоящих чувств.

— И вы полагаете, что я должен вам поверить на слово?

— Полагаю. Леди Малфой — единственный представитель вашего семейства, которого я уважаю и чьим должником являюсь.

Готовая сорваться с языка язвительная фраза так и не была озвучена, когда Люциус со стопроцентной уверенностью почувствовал, что только что высказанное собеседником завуалированное оскорбление — всего лишь констатация факта. Блэк, в отличие от остальных знакомых ему магов, не собирался юлить и подлизываться — ему на самом деле было глубоко плевать на то, что подумает о нём мужская половина семейства Малфой.

— Хорошо… следуйте за мной, — аристократ провёл сыщика в спальню Нарциссы, демонстративно усевшись в кресле у окна, не желая оставлять ведьму в обществе потенциально опасного волшебника. И тотчас же был поражён переменами, произошедшими в поведении Блэка: из его речи напрочь исчез излучаемый ранее холод, зато появились неподдельные тревога и забота:

— Как вы себя чувствуете, леди Малфой?

— Гарри? Я рада вас видеть! — на щеках Нарциссы появился едва заметный румянец, а усталые глаза лучились улыбкой, которую Люциус не видел у неё с момента покушения. — Так это вы тот знаменитый детектив, про которого мне рассказывал Драко? Блэк — это просто замечательно! Я рада, что вы приняли решение носить имя моей семьи. Это честь для моего Рода. Приветствую вас, лорд Блэк.

— Откуда вы…

Малфой впервые разглядел тень замешательства на этом невозмутимом лице, и в душе поднялась иррациональная радость: «Ага! Не так-то ты непробиваем, как хочешь казаться!» Но тут до его сознания в полной мере дошёл смысл слов, сказанных Нарциссой, и лорд, прищурившись, магическим зрением всмотрелся в правую руку гостя, ища подтверждение догадке жены. «Скрывающие чары» для равного по положению не были таким уж непреодолимым препятствием, и у аристократа не ушло много времени, чтобы обнаружить скрытые магией знакомые очертания родового кольца на пальце визитёра:

— Так-так… хмм… как интересно. Не подскажите, лорд Блэк, зачем вам понадобилась эта игра в детектива?

— Не подскажу, лорд Малфой. Вас это совершенно не касается.

Эти слова были последними, что были обращены к лорду, больше на Люциуса бывший гриффиндорец не обращал ни малейшего внимания, полностью сосредоточившись на Нарциссе. И начался разговор, который повидавший всякое Малфой лишь с большой натяжкой мог назвать допросом. Блэк не повышал голоса, не давил, выясняя малейшие подробности, но строил беседу так, что они с Нарциссой, словно вновь перенесшись в день злополучного покушения, сами вспоминали малейшие подробности нападения. Часа не прошло, а этот маг уже знал все те факты, на выяснение которых Люциусу понадобилась целая неделя. Казалось, он подмечал каждую мелочь: мимолётное впечатление, замеченное краем глаза движение. Подмечал и не успокаивался до тех пор, пока они досконально не рассказывали всё, что помнили обо всех этих незначительных, казалось бы, деталях того события. Малфой даже удивился, сколько мельчайших подробностей, оказывается, хранила его память. Такое умение «достучаться» до свидетеля невольно вызвало в нём непрошенное восхищение, в свете которого перспектива сотрудничества с бывшим врагом уже не вызывала былого раздражения и отторжения. Новоявленный лорд Блэк раскрылся совсем с другой, ранее неизвестной Люциусу стороны, и он от всей души порадовался, что в своё время, в бытность его подследственным, среди аврорской братии не нашлось такого уникума. Иначе даже с заступничеством Героя Магической Британии ему бы никогда не светило выйти из Азкабана.

От экскурса в прошлое его отвлекла тишина, повисшая в комнате, и глубокий бархатный баритон, поинтересовавшийся:

— Лорд Малфой, мы закончили. С вами всё в порядке?

— Да. Вы сделали для себя какие-то выводы? — привычная холодная маска прикрыла секундное замешательство.

— Об этом ещё пока рано говорить. Мне нужны данные с места происшествия, полученные экспертами Аврората.

Возможно, Люциусу показалось, но Блэк после разговора с Нарциссой значительно серьёзней стал относиться к делу, косвенно подтверждая подсознательное убеждение Малфоя, что с этим покушением не всё так просто, как представлялось вначале.

— Я не имею в виду ваше заключение, просто предварительное впечатление.

— Моё впечатление на данный момент роли не играет, но могу дать совет: усильте Защиту поместья, удержите от очередного приключения сына и под любым предлогом вызовите домой внука и невестку. И ещё: отныне рядом со спальней вашей жены всегда будет находиться кто-то из моих людей.

— Вы полагаете, что я не в состоянии защитить члена моей семьи?

— Я полагаю, что нападавшие могут быть вам настолько известны, что вы не почувствуете подвоха в их появлении. А мои люди — анимаги, они учуют изменения в эмоциях окружающих людей намного раньше обычного волшебника. К тому же, — Блэк не удержался от того, чтобы не отпустить шпильку, — один из них — ваш бывший коллега по службе Воландеморту, а второй, его Партнёр — родственник вашей супруги.

***

Вот как раз в общении с бывшими коллегами и возникла проблема. И если в новом расположенном у подножия Альп поместье Малфоев «Эдельвейс» Гарри с друзьями, пусть и не без некоторых усилий (Люциус рассказывал только то, о чем спрашивали, без каких-либо подробностей), удалось получить всю необходимую информацию, то в Аврорате появление союзников-конкурентов встретили отнюдь не с распростёртыми объятиями.

В этот раз на встречу с Фростом Блэк отправил Алана и Люка с убедительной просьбой игнорировать хамство возомнившего себя Христом и Мерлином в одном флаконе мага. Насколько Гарри сумел разобраться в психологии этого индивидуума, у него был ярко выраженный комплекс «вожака стаи», и любого чужака, более-менее равного ему по положению, он воспринимал как потенциального противника и конкурента. Обманчиво же «пушистые» молодые маги на это звание никак не тянули. К тому же, умелой лестью могли расположить к себе самодура. Так что был шанс, что милейший Рихард, разумеется, не ради дела, а только во имя прославления себя-любимого, разболтает сыщикам кое-какие подробности дела.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});