Введение в языковедение - Александр Реформатский

Практическая транскрипция призвана вводить иноязычные слова и их сочетания в русский текст, не выходя за пределы принятого алфавита, т. е. без введения новых букв или особых диакритических значков.

В отношении же орфографии здесь возможны некоторые отклонения; например, написание ы после к, й, ш, ж и в начале слова (Кызыл–Ырмак, Жайык, Йыытс, Шыклар, Джыланды); написание я, е, ю после ц, ш, ж, ч, щ, к, г, х, й (Свенцяны, Цюрих, Шяуляй, Шюмег, Йерди, Кяхта, Гюнтер, Хюж); написание ь после ц (Пакосць), написание э после л (Малэцки, в отличие от Малецки), написание й перед о, и (Йорген, Йопъян, Йиржи, Шантийи) и т. п.

Особыми правилами в практической транскрипции регулируется написание внеалфавитных знаков (дефис, апостроф, кавычки), а также прописных букв.

Специальными списками оговаривается написание традиционных названий (Париж, Рим, Вена, Неаполь, Швейцария, Швеция, Германия, Дания), а также случаи перевода (мыс Доброй Надежды, острова Зеленого Мыса, остров Пасхи, Ричард Львиное Сердце, Генрих Птицелов).

Таким образом, практическая транскрипция – это передача слов и их сочетаний одного языка в слова другого языка; при этом слова берутся во всей полноте их лингвистической характеристики: лексической, грамматической, фонетической и графической для введения фактов одного языка в состав и систему другого языка.

ОСНОВНАЯ ЛИТЕРАТУРА К МАТЕРИАЛУ, ИЗЛОЖЕННОМУ В ГЛАВЕ V (ПИСЬМО)

Бодуэн де Куртенэ И. А. Об отношении русского письма к русскому языку // Избранные труды по общему языкознанию. Т. 2. М.: Изд. АН СССР, 1963.

Гельб И. Е. Опыт изучения письма. Основы грамматологии/Пер. с англ. М., 1982.

Гиляревский Р. С., Гривнин В. С. Определитель языков мира по письменности. 2–е изд., испр. М.: Изд–во восточной литературы, 1961.

Дирингер Д. Алфавит / Русский пер. М., 1963.

Истрин В. А. Развитие письма. М.: Изд. АН СССР, 1961–2–е изд М., 1965.

Карский Е.Ф. Славянская кирилловская палеография Л.: Изд. АН СССР, 1928.

Лоукотка У. Развитие письма / Русский пер. М., 1950.

Панов М. В. И все–таки она хорошая! (Рассказ о русской орфографии). М.: Наука, 1964.

Рубинштейн Р. И. Разгаданные письмена. М.: Учпедгиз, 1960.

Тайны древних писем. Проблемы дешифровки. М., 1976.

Ушаков Д. Н. Русское правописание (очерк его происхождения отношения его к языку и вопроса о его реформе). 2–е изд. М., 1917.

Фридрих И. История письма / Пер. с нем. М., 1979.

Черепнин Л. В. Русская палеография. М.: Госполитиздат, 1956.

Щепкин В. Н. Учебник русской палеографии. М., 1918.

Юшманов Н.В. Ключ к латинским письменностям земного шара М. — Л., 1941.

ГЛАВА VI КЛАССИФИКАЦИЯ ЯЗЫКОВ

§ 74. ЯЗЫКИ МИРА

На земном шаре по приблизительным подсчетам имеется свыше двух с половиной тысяч языков; трудность определения количества языков связана прежде всего с тем, что во многих случаях из–за недостаточной изученности неясно, что это – самостоятельный язык или же диалект какого–либо языка. При этом вопрос о числе говорящих на данном «языке» не может играть роли, так как есть диалекты, носители которых исчисляются сотнями тысяч и более, и есть языки, говорящих на которых может быть всего несколько тысяч или того менее. Есть языки, обслуживающие узкий круг говорящих (племенные языки Африки, Полинезии, индейцев Америки, «одноаульные» языки Дагестана); другие языки представляют народности и нации, но связаны только с данной народностью (например, дунганский язык в Киргизии и Казахстане, язык мансийский или вогульский в северном Зауралье) или нацией (например, языки чешский, польский, болгарский); третьи обслуживают несколько наций (например, португальский язык в Португалии и Бразилии, французский язык во Франции, Бельгии и Швейцарии, английский – в Англии и США, немецкий – в Германии и Австрии, испанский – в Испании и в 20 республиках Южной и Центральной Америки).

Есть языки международные, на которых публикуются материалы международных объединений: ООН, Комитета защиты мира и др. (русский, английский, французский, испанский, китайский, арабский); русский язык хотя и обслуживает одну нацию, но является межнациональным языком для народов бывшего СССР и одним из немногих международных языков во всем мире.

Есть и такие языки, которые, по сравнению с современными языками следует считать мертвыми, но они в определенных условиях употребляются и поныне; это прежде всего латинский – язык католической церкви, науки, номенклатуры и международной терминологии; сюда же в той или иной мере относятся древнегреческий и классический арабский языки.

Знание о языках и их истории чрезвычайно неравномерно. Есть языки, история которых благодаря наличию письменных памятников и даже теоретических описаний известна на протяжении двадцати и тридцати веков, таков греческий язык от Гомера до наших дней или языки индоевропейского населения Индии от времен Ведийских гимнов до современных новоиндийских языков.

Есть и такие языки, даже и среди индоевропейских, имевшие очень древнюю письменность, но сведения о которых наука получила лишь в XX в. Таковы тохарские языки, на которых говорили до VII в. н. э. на территории Западного Китая (иначе: Восточного Туркестана) и хеттский (хеттско–неситский) язык и некоторые другие вымершие языки Малой Азии, имевшие письменность за много веков до н. э., но ставшие достоянием науки лишь в результате очень сложной дешифровки раскопанных археологами в XX в. клинописных и иероглифических памятников этих культур.

Есть языки, история которых известна с IV, V, VIII, Х вв., таковы языки германские, армянский, грузинский, тюркские, славянские.

Существуют языки, история которых достоверна лишь на протяжении четырех–пяти столетий благодаря поздней письменности (латышский, албанский).

Большинство же языков Африки, Австралии, Америки известны лишь со времени первых записей миссионеров (XVII– XVIII вв.) и даже иногда по данным XIX–XX вв.

Длительная традиция письменности не всегда может быть достоверным источником для знания истории языка, такова история китайской письменности благодаря ее иероглифическому характеру. Много неясного дает и приспособление чужой письменности к языкам иного строя и типа, таковы показания арабской письменности для народов Передней и Средней Азии, Индии, Кавказа и Малайи.

Большинство языков мира до XX в. Оставалось бесписьменными (таковы были языки колониальных народов или большинство языков «инородцев» Российской империи), да и сейчас очень большое количество языков Африки, Австралии, Полинезии и туземного населения Америки бесписьменно.

Но и при отсутствии памятников письменности или при их сравнительной молодости (как, например, памятники албанского или латышского языков) наука может проникнуть в глубь истории языка благодаря сравнительно–историческому их изучению (см. ниже, § 77).

§ 75. ВОЗМОЖНОСТИ КЛАССИФИКАЦИИ ЯЗЫКОВ

Языкознание знает два подхода к классификации языков: группировку языков по общности языкового материала (корней, аффиксов, слов), а тем самым и по общности происхождения – это генеалогическая[ 580 ] классификация языков, и группировку языков по общности строя и типа, прежде всего грамматического, независимо от происхождения – это типологическая, или, иначе, морфологическая, классификация языков.

Генеалогическая классификация языков прямо связана с исторической судьбой языков и народов, носителей этих языков, и охватывает прежде всего лексические и фонетические сопоставления, а далее и грамматические; морфологическая же классификация связана со структурно–системным пониманием языка и опирается главным образом на грамматику.

Первые попытки классификации языков связаны с поисками «родства» языков и выявлением родственных семей, вопрос о морфологической классификации встал позднее. Наш обзор мы начнем с генеалогической классификации языков.

§ 76. ПЕРВЫЕ ОПЫТЫ ГЕНЕАЛОГИЧЕСКОЙ КЛАССИФИКАЦИИ ЯЗЫКОВ

Вопрос о многообразии языков не интересовал античную мысль, так как греки и римляне признавали достойным изучения только свой язык, остальные же языки они считали «варварскими», приравнивая чужую речь к нечленораздельному «бормотанию»[ 581 ].

В средние века вопрос о многообразии языков стал очевидным, так как «варвары» разрушили Рим и на культурную арену вышло множество «варварских» языков (кельтские, германские, славянские, тюркские и др.), среди которых ни один не мог считаться «единственным». Однако взаимодействия разноязычных народов в эту эпоху ограничивались либо военными действиями, либо бытовым общением, что, конечно, требовало в известной мере овладения чужими языками, но не приводило к планомерному изучению чужих языков.