Императоры. Психологические портреты - Георгий Чулков

Александр Александрович все чаще думал о смерти. Ему трудно было «нескладным умом» охватить смысл жизни, событий, его личной судьбы…

Если бы Победоносцев не внушил ему еще в юности, что он, Александр Александрович, – «самодержавнейший» и «благочестивейший», теперь легче было было умирать. Ведь, в сущности, разве он плохой человек? Ни жены, ни детей он не обижал, не развратничал, не питал ни к кому личной злобы, не ленился, посещал храмы, дарил иконы монастырям… Ему бы жить где-нибудь в провинции, командовать полком – как было бы хорошо. А теперь? Ах, трудно быть самодержцем! И вот, оказывается, у самодержцев болят почки, горлом идет кровь… Ноги у царя опухли. Дышать трудно. Он похудел. Виски и щеки провалились, весь он осунулся. Одни уши торчат.

Врачи говорят, что в комнате, где спит император, скверный воздух, потому что с царем живут четыре собаки и все грязнят. Захарьин задохнулся, войдя в спальню к царю, и потребовал, чтобы увезли царя из дворца куда-нибудь на свежий воздух, на юг.

Тогда его повезли в Ялту, и он умер там, в Малом Ливадийском дворце, 20 октября 1894 года.