Путь кинжалов - Роберт Джордан

Погода раздражала Грендаль, как и всякое природное, неуправляемое и неупорядоченное явление. В этой комнате, как и почти во всех, которыми она пользовалась, даже окон не было.

– Что тебе нужно?

Могидин шла вперед вдоль стены, ее по-прежнему окружало свечение Единой Силы. Грендаль старалась держаться так, чтобы обе женщины оставались у нее на виду.

– Ты делаешь ошибку, Грендаль, – молвила Синдани и на ее полных губах появилась самодовольная улыбка. – Главная из нас – я. Могидин в немилости у Моридина за свои недавние оплошности.

Могидин бросила на девицу злобный взгляд и проворчала:

– Ты главная, но сейчас, только сейчас. Твое положение в его глазах ничуть не лучше моего! – Она осеклась, поежилась и прикусила губу.

Что за игру она ведет? – недоумевала Грендаль. Взаимная ненависть двух женщин казалась непритворной. Ну что ж, придется сыграть с ними по своим правилам. Посмотрим, как им это понравится. Невольно сцепив руки и потрогав ангриал на пальце, она, стараясь ни на миг не упустить из виду ни Могидин, ни Синдани, направилась к своему креслу. Сладость саидар сама по себе придавала уверенность, но ей хотелось кое-что к этому добавить. Благодаря высокой резной спинке с богатой позолотой ее кресло казалось троном, хотя в остальном не отличалось от прочих в комнате. А такие вещи, на подсознательном уровне, действуют и на самые изощренные умы.

Небрежно откинувшись, постукивая туфелькой по полу и изображая на лице скуку, Грендаль проговорила:

– Дитя, раз ты считаешь себя главной, то скажи мне, если этот мужчина, называющий себя Смертью, действительно существует, то кто он? Что он?

– Моридин – Ни’блис, – самоуверенно, холодно и спокойно ответила девушка. – Великий Повелитель решил, что пришло время и тебе послужить Ни’блису.

– Что за вздор? – вскинулась Грендаль, не в силах скрыть охватившего ее гнева. – Великий Повелитель сделал своим Наместником человека, о котором я даже не слышала? – Она ничего не имела против попыток других манипулировать ею, ибо всегда умела обратить их ухищрения против них самих, но на сей раз Могидин, видимо, сочла ее недоумком. У нее по-прежнему не было сомнений, что наглая девчонка действует по наущению Могидин, сколько бы они ни испепеляли друг друга взглядами. – Я служу Великому Повелителю, самой себе и никому больше! Ступайте, играйте в свои нелепые игры с кем-нибудь другим. Может быть, вам удастся позабавить Демандреда или Семираг. А вздумаете направлять – имейте в виду: я сплела несколько отражающих сетей, и в случае чего вам обеим не поздоровится.

Это была ложь, но вполне правдоподобная, поэтому для Грендаль явилось полной неожиданностью, что Могидин тут же направила Силу и все лампы в комнате погасли. В непроглядной тьме Грендаль метнулась с кресла, чтобы не оставаться там, где ее видели мгновение назад, и направила сама. Вспыхнувший шар выставил на обозрение обеих соперниц, залив их мертвенно-белым светом. Грендаль черпала из Источника всю Силу, какую позволял пропустить маленький ангриал. Гораздо больше, чем требовалось, но она хотела иметь неоспоримое превосходство. Нападать на нее в ее доме! Ни та ни другая не успели и дернуться, а на них уже затянулась сеть Принуждения.

Вне себя от гнева, Грендаль скрутила сеть так туго, что едва не поранила их, хотя в том не было ни малейшей нужды. Обе взирали на нее с обожанием, широко раскрытыми, раболепными глазами. Она овладела ими полностью, и, прикажи сейчас им перерезать себе глотки, исполнения не пришлось бы дожидаться долго. Могидин больше не обнимала Источник. Слуги у дверей, разумеется, так и не шелохнулись.

– Сейчас, – выговорила Грендаль на одном дыхании, – вы ответите на все мои вопросы.

Вопросов у нее было хоть отбавляй – и кто такой Моридин, если он существует, и откуда взялась Синдани, но прежде всего ее волновало другое:

– Чего ты хотела этим добиться, Могидин? Я ведь могу завязать на тебе эту сеть, и ты заплатишь за свою игру служением мне!

– Нет, пожалуйста! – взмолилась Могидин, заламывая руки. – Ты убьешь нас, обречешь на окончательную смерть! Прошу тебя, ты должна служить Ни’блису. Мы пришли только за этим. Чтобы обратить тебя к служению Моридину.

Синдани молчала, но ее лицо превратилось в бледную маску ужаса, а грудь вздымалась так, словно она задыхалась. От неожиданной растерянности – лгать Могидин не могла, но сказанное ею звучало полной бессмыслицей, – Грендаль открыла рот. И в этот миг Истиный Источник исчез. Единая Сила вытекла из нее, и комнату поглотил мрак. Испуганные птицы подняли крик и забили крыльями о бамбуковые прутья клетки.

Позади Грендаль послышался голос, похожий на звук рассыпающегося в пыль камня:

– Великий Повелитель знал, что ты не послушаешь их, Грендаль. Но время, когда ты служила самой себе, миновало.

В воздухе возник шар из... неведомо чего. Непроницаемо черный, он тем не менее наполнял комнату серебристым светом. Странным светом, не отражавшимся в потускневших зеркалах. Птицы смолкли, онемев от ужаса.

Грендаль в изумлении воззрилась на говорившего – бледного, безглазого Мурддраала в одеянии, еще более черном, чем диковинный шар, Мурддраала, превосходившего ростом всех, виденных ею прежде. Почему она не ощущает Источник? Это невозможно, если только не... Откуда еще мог появиться сгусток светящейся черноты, как не оттуда?

Никогда прежде она не испытывала ужаса перед взглядом Мурддраала – во всяком случае, такого ужаса, какой свойствен обычным людям, – но на сей раз ладони невольно поднялись, и лишь усилием воли ей удалось не позволить себе закрыть лицо. А бросив взгляд в сторону Могидин и Синдани, она содрогнулась. Обе женщины стояли в той же позе, что и ее слуги: коленопреклоненные, с лицами, прижатыми к полу.

– Ты посланник Великого Повелителя?

Во рту пересохло, но голос прозвучал твердо. До сих пор ей не приходилось слышать, чтобы Великий Повелитель передавал послания через Мурддраалов, однако... Могидин слыла отчаянной трусихой, но тем не менее оставалась одной из Избранных. И при этом пресмыкалась перед Мурддраалом так же, как и ее спутница. Грендаль поймала себя на мысли, что предпочла бы быть в не столь откровенном платье. Вздор, нелепость... Всем известно, как обходятся Мурддраалы с женщинами, но ведь она же одна из... Взор ее вновь обратился к Могидин.

Мурддраал проскользнул мимо коленопреклоненной женщины, не удостоив ее и взгляда, и его длинный, свисавший с плеч черный плащ даже не шелохнулся. Агинор – припомнилось Грендаль – считал, что эти твари пребывают в реальном мире не в той степени, как иные живые существа. «Несколько в иной фазе времени и пространства», – говорил он, хоть и не разъяснял, что под этим подразумевает.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});