Парень, который будет жить вечно - Фредерик Пол

Однако Клара взяла себя в руки.

— Садитесь, — гостеприимно сказала она и потом, заметив, что Эстрелла через приоткрытую дверь заглядывает в соседнюю комнату, спросила: — Или вы предпочитаете вначале ознакомительный тур?

Эстрелла немедленно ответила:

— Тур, пожалуйста!

Стэн предпочел бы обещанный обед — обед из пищи людей, но, когда он увидел ванную Клары (обычную большую ванну, джакузи и душ с двенадцатью головками не оставляют без внимания ни одну часть тела), и ее гардеробную (трехстворчатое зеркало над рядами всевозможных духов, пудр и кремов, которые Клара больше не употребляла), и — главное — ее спальню, он почти забыл об обеде. Кровать на четырех столбиках. Хотя, насколько Стэну было известно, Клара в настоящем не собиралась делить ее ни с кем, такая кровать легко вместило бы целую оргию.

Все это просто показывает, что можно сделать, имея неограниченные средства, подумал он, не в состоянии сдержать легкую зависть.

Если у Эстреллы тоже было такое чувство, она никак себя не выдала.

— Можно? — попросила она, и, когда Клара кивнула, сразу упала на постель и принялась подпрыгивать, как маленькая.

Клара улыбалась.

— А вы, Стэн? — спросила она. — Хотите опробовать?

Он отрицательно покачал головой. На самом деле он хотел, но не в присутствии хозяйки постели. Клара несколько мгновений разглядывала его, потом удивила, потрепав по плечу.

— Тур окончен, как насчет обеда? Только, — добавила она, когда они вернулись в комнату со столами, — думаю, я должна вас предупредить. Гипатия очень хороший повар, но ей нужны продукты. Здесь она ограничена тем, что могут предоставить пищевые фабрики хичи, а они, боюсь, еще не очень многого достигли.

II

В этом отношении Клара оказалась права. Действительно, достижения были скромные. Зато убранство стола оказалось великолепным: хрустальные бокалы, золотые ножи, серебряные вилки, тарелки с золотой каемкой и белоснежная камчатная скатерть. А вот пища оставляла желать лучшего. Омлет с сыром у Стэна напоминал резину и обладал легким химическим привкусом, а в яблочном пироге, поданном на десерт, чувствовался вкус кислой капусты. Корабельный мозг присутствовал, пока сервомеханизмы на колесах подвозили блюда, потом удалился без объяснений.

— Гипатия расстроена, — сообщила Клара гостям, но, по мнению Стэна, та была не расстроена, а ужасно сердита.

— Все равно, — сказал он Эстрелле на обратном пути, — приятное отличие от этой бурды хичи.

— Клара сказала, что Гипатия будет готовить для нас, когда мы захотим. Нужно будет только сообщить ей.

— Очень мило с ее стороны, — ответил Стэн, думая, насколько приятнее было бы, если бы пища оказалась вкусной.

— Она хорошая. Я о Кларе. Спросила, хочу ли я, чтобы мне восстановили лицо. Сказала, что это не больно, она сама несколько раз проделывала такую операцию.

Стэн спросил:

— Ты хочешь?

— А по-твоему, мне это нужно?

— Конечно нет, — немедленно ответил Стэн, хотя на самом деле он даже не думал о такой возможности. — Нужен характер, чтобы заговорить с тобой об этом.

— О, она не хотела ничего плохого, Стэн. Она очень добрая. Особенно если вспомнить, что ей пришлось пережить, — сказала Эстрелла — и была вынуждена объяснить. Выслушав, Стэн согласился, что этого хватило бы всякому. Та же гигантская волна, что опустошила Калифорнию, смела с лица земли и принадлежавший Кларе в южных морях остров Раивеа. Срочная эвакуация позволила избежать потерь, но от маленькой общины, которая составляла главную ценность жизни Клары, не осталось ничего ощутимого.

— Вот почему она здесь, — добавила Эстрелла. — У нее своего рода депрессия. Доктор фон Психоаналитик говорит, что она даже думала о машинном сохранении сознания; только для нее это не сохранение сознания — это просто смерть.

— Гм, — ответил Стэн. Очевидно, можно быть несчастным, даже располагая неограниченными средствами. Потом, заметив, что Эстрелла нахмурилась, спросил: — Что-то случилось?

Она пожала плечами, затем ответила:

— О нет, милый. Совсем нет. Ты не слышал о человеке по имени Вэн?

Стэн минуту подумал, потом сказал:

— Не знаю. Может быть. Кто он?

— Этого я тоже не знаю, — призналась она. — Но пока меня готовили к процедуре, Клара и доктор фон Психоаналитик говорили о нем. Кажется, он им совсем не нравится. — Тут она улыбнулась и сменила тему. — Значит, хочешь узнать, что за тест проводил фон Психоаналитик?

— Конечно. Что, пришлось пописать в баночку?

— Ничего подобного. — Она поджала губы. — Все гораздо проще. Ты знаешь, что он всего лишь точка, Стэн?

— Кто, фон Психоаналитик? Что значит — он точка?

— Что слышал. Никаких измерений. Он сначала задал мне несколько вопросов, а потом как бы сосредоточился, сфокусировал себя в меня и осмотрелся. Он видел зародыш, Стэн. Нашего ребенка! Только, конечно, он еще не очень похож на ребенка.

Стэн не сразу понял.

— Минутку. Он был внутри тебя? Но как он это сделал?

— Просто сделал, Стэн. — Она зевнула и сменила тему. — Знаешь что? Вот бы одолжить такой диван хоть на несколько часов!

— О да, — отозвался он, — согласен.

Но думал он не о диване: ему было теперь над чем поразмыслить. Стэн так углубился в свои мысли, что Эстрелле пришлось толкнуть его. Он и не заметил, как они вернулись к себе.

Они решали, стоит ли позвонить Гипатии и заказать еду, когда кто-то появился у их двери.

Открыв, Стэн с удивлением увидел Гипатию, а за ней — несколько роботов-тележек хичи.

— С наилучшими пожеланиями от доктора Мойнлин, — сказала Гипатия. — Она только что получила с Земли новую мебель и спрашивает, не хотите ли вы этим воспользоваться?

Роботы вкатили груз в квартиру, распаковали, и Эстрелла и Стэн увидели, что получили такую же большую кровать на четырех столбиках, с розовыми простынями, как будто из чистого шелка. Кровать установили, аккуратно застелили, подвернули уголки, и Эстрелла проводила всех к выходу.

— Поблагодарите от нас Клару, — сказала она Гипатии, — но я хочу опробовать эту вещь сейчас же.

Они ее опробовали. Кровать устроила их во всех отношениях, и Стэн не был неловок ни по мнению Эстреллы, ни по своему. Когда они наконец решили поспать, он обнимал Эстреллу и на Лесистой планете Теплого Старого солнца номер Двадцать Четыре все было прекрасно.

13. Сохраненный разум в Ядре

I

Оставив второго Марка Антония трудиться на Колесе, я отправился в Ядро, где какое-то время занимался своими обычными делами. Я не спешил, но задолго до конца первого органического дня большинство моих обязанностей было выполнено гладко и организованно.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});