Дозор (5 романов) - Сергей Лукьяненко

— А то можно подумать, ты не трахаешься, — процедил разочарованный, но пытающийся сохранить лицо придурок. — Смотри, я сегодня щедрый.

— Побереги капиталы, — посоветовала я, и щелкнула пальцами. — Они тебе потребуются — тачку чинить.

Повернувшись к нему спиной я неторопливо пошла к зданию. Ладонь слегка ныла от отдачи. «Гремлин» — заклятие несложное, но сплела я его слишком резко. В капоте новенького «Вольво» сейчас копошилось бесплотное существо, да и не существо даже — а сгусток энергии, одержимый страстью к разрушению техники.

Если повезет, то конец мотору. Если нет — полетит тонкая буржуйская электроника, карбюраторы, вентиляторы, всякие шестеренки и ремешки, которыми набито машинное нутро. Никогда не интересовалась, что там у машин внутри, только в самых общих чертах. Но результат от использования «гремлина» представляю прекрасно.

Разочарованный водитель, не тратя особо времени на ругань, уже ехал дальше. Интересно, вспомнит ли он о моих словах, когда его тачка забарахлит? Наверняка. Будет орать «накаркала, ведьма!»

И даже не узнает, насколько прав.

Мысль об этом забавляла, но все-таки день был испорчен. Безнадежно. Пять минут опоздания на работу, и еще — ссора с матерью, и этот придурок в «Вольво»…

С этими мыслями я прошла мимо сияющих, роскошных витрин магазина, подняла с земли свою тень — совершенно рефлекторно, даже не задумываясь, и вошла в здание сквозь невидимую обычным людям дверь.

Штаб-квартира Светлых, расположенная на Соколе, замаскирована под обычный офис. У нас же и место куда приличнее, и маскировка куда веселее. В этом здание, где семь жилых этажей, а внизу расположены роскошные даже по московским меркам магазины, на три этажа больше, чем все полагают. Его ведь так и строили, как резиденцию для Дневного Дозора, и скрывающие подлинный облик здания заклятия вложены в кирпич и камень стен. Те, кто проживает в самом здании, а в большинстве своем это самые обычные люди, наверное испытывают какое-то странное ощущение, поднимаясь в лифте. Будто путь с первого этажа на второй длится слишком долго…

Лифт действительно идет дольше, чем положено. Ведь второй этаж на самом деле — третий, настоящий второй невидим, там размещаются помещения дежурных, оружейная комната, технические службы. Еще два наших этажа венчают здание, и опять же, про них никому из людей не известно. А вот Иной, обладающий достаточной силой, может посмотреть сквозь сумрак и увидеть строгий черный гранит стен и арки окон, почти всегда закрытых тяжелыми плотными шторами. Лет десять назад в здании постановили кондиционеры, и на фоне черного камня появились нелепые ящики сплит-систем. Раньше климат регулировали магией, но к чему тратить ее попусту, ведь электричество гораздо дешевле.

Я как-то видела фотографию нашего здания, сделанную через сумрак искусным магом. Поразительное зрелище! Людная улица, по ней двигается нарядно одетые люди, едут машины. Витрины… окна… из одного окна выглядывает благообразная старушка, на другом сидит кошка — недовольная, мрачная, животные хорошо чувствуют наше присутствие… И параллельно со всем этим — два входа с Тверской, причем один открыт, и в дверях полирует пилочкой ногти молодой вампир из охраны. Прямо над магазинами — полоса сверкающего черного камня, багровые пятна окон… Два верхних этажа будто придавливают здание тяжелой каменной шапкой.

Показать бы эту фотографию жильцам! Впрочем — мнение у всех будет единодушное: бесталанный фотомонтаж! Бесталанный потому, что уж очень нелепым кажется здание… Когда у меня с Завулоном все еще было в порядке, я спросила его — почему наш офис разместили так странно, вперемешку с человеческими квартирами? Шеф усмехнулся, и объяснил, что это затрудняет Светлым любую возможность атаки — ведь в бою могут погибнуть безвинные люди. Понятное дело, что Светлые людей тоже ничуть не щадят. Но им приходится свои действия обставлять множеством фарисейских уловок, и поэтому семь этажей жилого здания — вполне надежный щит.

Крошечная дежурка на первом этаже, куда выходили два лифта (опять же, неизвестных жильцам) и пожарная лестница, казалась пустой. И за столом никого не было, и в кресле перед телевизором. Лишь через секунду я разглядела обоих положенных по штату охранников. Вампир — его, кажется, зовут Костя, он в Дозоре совсем недавно. И оборотень-верфольв Виталий, тоже вольнонаемный, из Костромы, но он работает у нас, сколько себя помню. Оба охранника, согнувшись в три погибели, застыли в углу. Виталий тихо хихикал. На какое-то мгновение мне представилась совсем уж бредовая причина такого странного их поведения.

— Мальчики, вы чем там заняты? — резко спросила я. С этими вампирами и оборотнями церемонится не стоит. Примитив, рабочие скотинки… вампиры — так те ко всему еще и нежить. И при этом претендуют на то, что ничуть не хуже магов и ведьм!

— Иди сюда, Алиска! — Виталий, не оборачиваясь, поманил меня. — Во прикол!

А Костя резко выпрямился и как-то слегка смущенно отступил на шаг.

Я подошла. И в удивлении уставилась на пол.

Вокруг ног Виталия металась маленькая серая мышка. То застывала, то подпрыгивала, то начинала пищать и отчаянно барабанить лапками по воздуху. Мгновение я ничего не понимала, потом догадалась глянуть сквозь сумрак.

Так и есть.

Рядом с объятым ужасом мышонком прыгал здоровенный, лоснящийся котяра. То тянулся к мыши лапой, то клацал пастью. Разумеется, это был лишь морок, причем примитивный, наведенный исключительно для грызуна.

— Вот, смотрим сколько еще продержится! — жизнерадостно сказал Виталий. — Ставлю на то, что через минуту помрет от страха.

— Так, — сказала я, свирепея. — Понятно. Развлекаемся? Охотничьи инстинкты взыграли?

Я опустила руку, подхватила оцепеневшую от страха мышь. Крошечный пушистый комочек дрожал у меня на руке, я легонько дунула и прошептала нужное слово. Мышь перестала дрожать, потом вытянулась на ладони и уснула.

— Жалко, что ли? — с легкой обидой спросил Виталий. — Алиска, да в твоем ремесле этих тварей положено живьем в котле варить!

— Есть несколько подобных заклинаний, — призналась я. — А есть и такие, для которых требуется печень верфольва, забитого в полнолуние.

Глаза оборотня злобно полыхнули, но он промолчал. Рангом он не вышел со мной спорить. Пусть я и простая патрульная ведьма, но уж никак не наемный верфольв.

— А ну-ка, ребята, сообщите мне порядок действий при обнаружении на территории грызунов, тараканов, мух, комаров… — лениво сказала я.

— Активировать дератизационный амулет, — неохотно сообщил Виталий. — Если же будет замечено, что некая тварь не поддается действию амулета, то следует проявить бдительность, захватить ее, и передать дежурному магу для проверки.

— Знаешь… Значит, о забывчивости речи не идет. Вы активировали амулет? — спросила я.

Верфольв покосился на вампира. Отвел глаза.

— Нет…

— Понятно. Невыполнение должностных инструкций. Как старший по наряду получаешь взыскание. Сообщишь об этом дежурному.

Оборотень молчал.

— Повторите, охранник.

Он понял, что сопротивляться глупо и повторил.

— А теперь приступайте к несению службы… — я так и пошла к лифту, неся спящую мышь на ладони.

— Приятного аппетита… — буркнул вслед оборотень. У этих тварей нет никакой дисциплины — звериная половина в них слишком сильна.

— Надеюсь, что в настоящем бою ты будешь хотя бы вполовину столь же отважен, как этот мышонок, — ответила я, входя в лифт. Поймала взгляд Кости — и мне показалось, что молодой вампир смущен, и, пожалуй, доволен, что жестокая забава прекратилась.

В отделе мое появление с мышью в руке произвело фурор.

Анна Лемешева, старшая нашей смены, только было собралась начать свою обычную тираду о молодежи, не приученной к дисциплине: «При Сталине тебя бы за пятиминутное опоздание упекли на Колыму, в лагерь, зелья варить…», как увидела мышонка и онемела. Ленка Киреева взвизгнула, и тут же завопила «ой, какая прелесть». Жанна Громова хихикнула, и поинтересовалась, не хочу ли я изготовить «воровской эликсир», куда вареная мышь входит непременным компонентом, и что именно я потом собралась воровать. Оля Мельникова, заканчивая красить ногти, поздравила меня с удачной охотой.

Я положила мышь на свой стол, с таким видом, будто никогда не приходила на работу без свежей мыши, и рассказала про забаву охранников.

Анна покачала головой:

— Поэтому и опоздала?

— И поэтому тоже, — честно призналась я. — Анна Тихоновна, мне поразительно не везло с транспортом. А тут еще эти скучающие балбесы!

Анна Лемешева — ведьма старая и опытная, не стоит обманываться ее моложавым видом. Ей около ста лет, и повидала она такого, что забава с мышью ей вряд ли показалась жестокой. Но и она, поджимая губы, произнесла: