Обладатель великой нелепости - Борис Левандовский

– Боже… что это было? – дрожащим голосом проблеял Седой. – Меня аж мутит, как подумаю…

– Заткнись! – через плечо бросил главный, сидевший впереди рядом с Боксером, бывшим за рулем, и у которого так тряслись руки, что он не мог попасть ключом в замок зажигания.

– Быстрее! – рявкнул он на водителя и выругался.

– Неужели он… оно… А если это логово Отрывателя… – снова подал голос Седой.

– ЗАТКНИ СВОЮ ПОГАНУЮ ПАСТЬ!!! – заорал главный.

Всеми настолько овладела слепая паника, что никто не обратил внимания на сильный запах бензина в салоне машины. И что одна из дверей – левая задняя – оказалась приоткрыта, потому что ее замок был сломан снаружи. Косому, который через нее и запрыгнул в «лянчу», было не до таких мелочей. Из разбитого носа у него снова потекла кровь. Он и сейчас не замечал, что дверь не может как следует закрыться, и через щель с улицы задувает холодный ветер.

Бьющийся как в лихорадке Боксер все еще не мог справиться с зажиганием.

– Дай!.. – главный, перегнувшись в бок, выцарапал у него ключи.

При этом его левая рука оперлась о спинку водительского кресла.

– Что это? – он поднес к глазам мокрую ладонь, пытаясь ее рассмотреть в полумраке салона, и сразу почувствовал, что и сам сидит на чем-то мокром.

Пользуясь задержкой, Боксер вырвал у него ключи обратно и наконец-то попал в замок зажигания.

…Внезапно костлявая узловатая рука с тупым треском пробила заднее стекло машины и чиркнула бензиновой зажигалкой «Зиппо»…

Только один Косой успел обернуться, чтобы на миг увидеть чей-то ухмыляющийся оскал.

Через секунду после того, как салон вспыхнул, «лянча» взревела мотором и сорвалась с места, с истошным визгом стирая об асфальт протекторы шин. Мгновением позже во внутреннем кармане пиджака объятого огнем главного запищал никем не услышанный сигнал сотового телефона…

Резко набрав ход, пылающая огнем и вопящая человеческими голосами машина через двадцать восемь метров вильнула вправо и на скорости сорок шесть километров в час врезалась в толстое дерево.

Спустя три с половиной секунды ночь расколол мощный взрыв. Он выбросил из покореженной «лянчи» два и еще четверть горящих как соломенные чучела человеческих тела.

Раскаты взрыва, разбежавшиеся по ночному городу упругой звуковой волной, еще не утихли, когда Отрыватель голов был уже далеко…

Глава 2

Последний шанс эксперта

Чужаки, которые вторглись в его Убежище, не представляли особой опасности.

Вся (или почти вся) память Германа была в его распоряжении – они только слепые исполнители, жалкие марионетки, платящие свои долги перед хозяином. За ниточки дергал человек по имени Алекс – вот кто являлся настоящей угрозой. Он знал Германа как никто другой. Он мог посылать людей снова и снова, чтобы разыскать своего бывшего друга и партнера. Отрыватель прекрасно понимал, что двигало Алексом, во всяком случае, в той же степени, что Герман. Допускать это было опасно, тем более, сейчас, перед самым началом последней трансформации. Вмешательство людей и так уже нарушило ее естественный ход.

Машина посланников ярко пылала на ночной улице; взрыв разбросал вокруг нее горящие останки.

С угрозой по имени «Алекс» пора было кончать.

Он не нуждался в справочном бюро или записной книжке Германа – все, что было нужно, находилось в его голове.

* * *

Вот-вот это должно было случиться…

Независимому Эксперту, который уже болтался над Пропастью «на кончиках пальцев», представился первый и последний шанс использовать против «машины» свое тайное оружие – воспоминания о том коротком промежутке времени, когда двенадцатилетний Гера побывал в фотосалоне в 1980-ом году.

Он не знал, чем именно это способно привести «машину» к разрушению, если вообще могло причинить ей вред. Но это была единственная возможность, последняя попытка.

Его бездействие в последние недели не было промедлением, – «машина» стала слишком сильна и была способна парализовать любые его усилия.

Но сейчас близились новые перемены, и «машина» на короткий срок становилась уязвимой.

Главное, чтобы его сил хватило продержаться до нужного момента – другого шанса ему никогда больше не выпадет.

И тогда «Я» умрет…

* * *

21 октября, 23:29

Бронированная дверь прогнулась, но выдержала его удар. И, похоже, она могла продержаться еще очень долго.

Отрыватель отклонился в сторону и врезался плечом в стену метром правее косяка, – справиться с кирпичной кладкой было проще и экономнее по времени.

Теперь он быстро слабел, завершающая трансформация могла начаться с минуты на минуту. Сила и скорость реакции снизились уже почти наполовину. Если бы люди Алекса задержались с приходом в Убежище минут на тридцать-сорок…

Впрочем, даже в тот момент, когда они появились, неведомые инстинкты предтрансформационного периода уже начинали действовать.

Четвертая переходная фаза (четвертый приступ) был словно холодная волна, поднимающаяся откуда-то снизу, от которой невозможно нигде укрыться или отсрочить. Теперь нужно поторопиться – всего час назад он мог поднять планку реакции настолько, что бегущий изо всех сил человек представлялся лишь огромной двуногой улиткой, тянущей ноги-щупальца в попытке преодолеть проездную дорогу между завтраком и ужином. Сейчас же, даже собственные движения казались ему издевательски вялыми и медлительными.

После седьмого удара в стене образовалась вертикальная брешь около сорока сантиметров в ширину, и Отрыватель прорвался в квартиру Алекса.

Каким бы медлительным он себе не казался, его вторжение, с момента первого удара, заняло не более пяти секунд; проход в кирпичной стене словно продолбил тяжелый скоростной молот.

Он сразу же убедился, что в квартире находится как минимум один человек – значит, Алекс был здесь.

Отрыватель пересек обширный холл (за его спиной рухнул на пол большой слой штукатурки). Оказавшись в длинном коридоре, он миновал прохладную гостиную, еще более холодную комнату. Затем коридор в этой части квартиры повернул и закончился теплой дверью кабинета – похоже, Алекс находился здесь. Хотя свет зачем-то горел по всей квартире.

Он распахнул дверь кабинета и вошел. Часть письменного стола, спинка и сидение стула с крутящимся основанием мерцали улетучивающимся теплом. Алекса не было. Отрыватель замер, пытаясь на слух определить местонахождение хозяина – по дыханию или сердцебиению. Однако близкая трансформация сильно притупила остроту восприятия. Либо Алекс находился слишком далеко.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});