Америkа reloaded game (с редакционными примечаниями) - Кирилл Еськов

– Ладно. В порту, за теми пакгаузами, у меня была назначена встреча с агентом. Во время встречи мы подверглись вооруженному нападению с целью то ли захвата, то ли ликвидации… в стиле и духе, привнесенном вам сюда резидентурами янки и дикси. Нападавших было под дюжину: из «скорпиончика» – не отстреляешься. Агент бросил бомбу в того, который… выглядел в точности как зомби, и мы успешно удрали через возникшую брешь в их цепи. В общем, самооборона; вот, собственно, и всё… Правда, к моменту моей встречи с инспектором Пелипейко картина эта, сам понимаешь, может оказаться… заметно подретушированной моей Службой.

– Похоже, не врешь… – проворчал внук гаитянскй бабушки и вновь сконцентрировал взгляд на кончике своей сигары. – На всякий случай, тебе и твоей Службе на заметку – неофициально, разумеется… Криминалисты собрали всё, что осталось от того бедняги… в том числе – то, что налипло на стенки прохода между пакгаузами, – (Виктора передернуло). – Так вот, медицинские эксперты утверждают, что это – не ткани живого человека.

– А чьи же? – ошарашено откликнулся Виктор и, непроизвольно понизив голос, уточнил: – Мертвеца?

– Ну, так-таки они не говорят. Мы для начала решили проверить то мясо на морфин – раз уж мэтр сам помянул всуе вещества …

– Тест Дюпре – восстановительное действие на йодноватую кислоту, дающее свободный йод?

– Да, модификация классического теста под количественный анализ: выделившийся йод растворяют в хлороформе, и затем – колориметрия. Так вот, содержание морфина в тех тканях соответствует нескольким смертельным дозам – где-то так семь-восемь. Затем обнаружилась еще куча всякой активной органики – у них там собрался целый консилиум, сыплют названиями, каких я сроду не слыхал в курсе криминалистики… Кажется, покойник состоял из той активной органики чуть менее, чем полностью.

– Так это, выходит, и в самом деле был настоящий зомби?!

– Не берусь судить. И, в любом случае, – он был, а не есть. Просто рекомендую твоему адвокату раздобыть результаты этой экспертизы – их, разумеется, сразу засекретили, а с эскулапов взяли подписку о неразглашении, – и пусть-ка Аристид для начала докажет, что взорванный вообще являлся человеком. Кстати, личность потерпевшего так до сих пор не установлена; и что-то мне подсказывает, что – и не будет…

– Ты хочешь сказать, – невесело рассмеялся Виктор, – что можно попытаться переквалифицировать статью с «убийства» на «уничтожение собственности»? С переводом обвинения из публичного в частное?

– Ну, это только если ты сумеешь еще и заткнуть рот шестерым свидетелям, – отмахнулся обер-лейтенант. – Я-то имел в виду – просто потянуть время, по формальным основаниям. С такой экспертизой даже само заключение коронера о взрыве как причине насильственной смерти может зависнуть довольно всерьез.

– Ты ничего не говорил про свидетелей!

– А ты не спрашивал. Свидетели, с писанными под копирку показаниями – подстать заявителю: шестеро служителей вудуистского храма, что на окраине Старого креольского кладбища; по нашим данным, все состоят в тонтон-макутах.

– Та-аак…

– Ну, а поскольку от твоего агента-бомбиста ждать свидетельских показаний, надо полагать, не приходится – уноси-ка ты, брат, ноги из города; на что тебе, похоже, и намекают прозрачно. В женское платье переодеваться не обязательно. С формулировкой обвинения Пелипейке до завтра не управиться – мы позаботимся.

– Не могу, Фридрих: служба.

– Тогда уходи на нелегал. Мы зажмуримся… на некоторое время.

– Не могу: мне по моей должности следует быть на самом виду.

– Грохнут, отморозки ведь…

– Всё в руце Господней, – деловито перекрестился Зырянов. – Будем драться.

– Ну, удачи вам. Только деритесь поаккуратнее… в смысле закона.

– Само собой. Еще чем-нибудь порадуешь – не меня лично, а Службу?

– Порадую, а то как же… Наш разведотдел сообщает, что эскадра контр-адмирала Гудвина разделилась: на блокаде Нового Орлеана осталась одна мелочевка, а все три многопушечных паровых фрегата отошли от побережья. Куда-то…

– Ага… Только их, скорее всего, уже не три, а пять: еще два многопушечных фрегата под «матрасом со звездами»*

-------------------------------------

* «Матрас со звездами» – жаргонное именование флага США (прим. ред. ).

-------------------------------------

вошли в Мексиканский залив, обогнув Флориду.

– Спасибо! Поскольку весь жалкий военный флот дикси давно утоплен, задач для кораблей этого класса у берегов Юга, вроде бы, вообще не просматривается…

– Вот именно. А что – конфедераты?

– В Ориндже, на пограничной станции «Дороги жизни», спешно оборудуют пушками поезд из четырех платформ. Вашими, между прочим, пушками – штольцевыми скорострелками!

– Холера… А о приготовлениях друг дружки им известно?

– Не похоже. Просто мысли обоих катятся по одним и тем же рельсам.

– М-да… А ваши не собираются ли – так, порядку для – привести наконец армию в боевую готовность и выйти из режима демилитаризации Нового Гамбурга?

– В правительстве сочли, что поздно: в нынешнем раскладе такая ремилитаризация-де как раз и станет отличным сasus belli … А что говорят ваши?

– То же, что и всегда: «Калифорния готова драться за Техас, как за себя – но если Техас не готов драться за себя сам…»

– Да Техас-то готов, – проворчал контрразведчик, – а вот техасское правительство с техасским президентом-миротворцем – не факт, не факт… Впрочем… – и тут он вновь помедитировал на огонек своей сигары, – впрочем, если обстоятельства вдруг сложатся так, что отступать им будет некуда – исконное техасское мужество наверняка к ним вернется.

В наступившем молчании принялись гулко отбивать «шесть склянок» часы на каминной полке. «Прям как в историческом романе, – с раздражением подумал Виктор. – А ведь он никак не мог знать о полученном уже мною приказе… Ну, стало быть – так тому и быть!»

– Могу ли я передать это в Петроград как мнение вашего Департамента – а не обер-лейтенанта Штрайхера?

– Да. И Департамента, и Генштаба. Честь имею!

…Разложив перед Швейцером с Шубравым весь возникший невеселый пасьянс, Виктор отчетливо понял, по выражению лиц старших товарищей, что эту игру ему точно придется брать на себя:

– Итак, компаньерос, мы имеем приказ Центра – с впервые, насколько мне известно, используемым грифом «зеро»: любой ценой обеспечить прибытие в Новый Гамбург некоего большегрузного железнодорожного эшелона, вышедшего вчера из Эль-Пасо. Шифровка уточняет, что «любой ценой» означает именно – любой : «Ликвидируйте кого угодно, погибайте хоть всей резидентурой до последнего человека (первое предпочтительней), но груз доставьте»; конец цитаты. Режим демилитаризации на нас не распространяется, а техасцы препятствовать транзиту не станут – хотя и помощи, в случае нападения, не окажут.

Теперь – про меня, любимого… Уходить в бега или в подполье я счел для себя невозможным: на мне замыкается слишком много связей, в том числе – связь со Штрайхером, а тут, при обострении, потребуются консультации в непрерывном режиме. Думаю, цель той провокации – как раз убрать меня из города, неважно, каким способом. И единственный для нас вариант контригры – ошельмовать обвинение мэтра Аристида встречным иском.

Моя линия защиты будет такова. Да, я действительно заказал мэтру, известному своими связями в криминальном мире, зомби в рабочем состоянии, для научных экспериментов; какового зомби он для меня успешно раздобыл (это его дело, откуда) и предъявил на встрече в порту. Однако взамен уговоренных двух тысяч клугеров он ни с того ни с сего затребовал с меня пять; я, естественно, отказался платить – деньги-то не мои, а казенные. Тогда один из телохранителей мэтра (какие-то странные нигритяне, Ваша Честь, все в черных очках и соломенных шляпах, и, похоже, крепко под веществами!..) с криком: «Так не доставайся ж ты никому!» швырнул под ноги зомби какой-то сверток. Последовал мощнейший взрыв, меня контузило, и как я выбирался из порта – сам не помню… Я бы, может, и оставил эту дурацкую историю без последствий, Ваша Честь (тем дуракам и самим, видать, досталось крепко), но, раз они на меня же еще и так в наглую переводят стрелки – заполучите-ка, ребята, встречный иск, за мою контузию! А вот – не надо, будучи обдолбанными в хлам, шутковать со взрывчаткой: техника безопасности сие решительно возбраняет!А теперь, Карл Иванович, я попрошу вас выступить в профессиональном качестве: облечь эту историю в строгие юридические формулы и подать заявление в полицию, от моего имени – покуда сам я пребываю на одре болезни, кхе-кхе. Прямо сейчас, сегодняшним числом. Ну и насчет той экспертизы на вещества – озаботьтесь.

– Да подать-то несложно… – почесал в затылке глава «Швейцера и партнеров». – Но тут ведь не ситуация «его слово против моего слова», компаньеро резидент! Шестеро свидетелей, этих самых… служителей культа вуду – как мы ошельмуем все их показания, даже если они и впрямь «писаны под копирку»?