Полное собрание сочинений. Том 19. Июнь 1909 — октябрь 1910 - Владимир Ленин (Ульянов)

Теперь, когда голосовцы мобилизовали все силы против Плеханова и выдвинули против него все свои ушаты с помоями – вплоть до г. Потресова и до воспоминаний о том, как «обижали» Мартова в 1901–1903 (sic!) годах, – теперь это бессилие голосовцев становится особенно явным. Аксельрод и Ко уже безнадежно опоздали политически, издавая в апреле, за границей, сборник личной ругани против Плеханова, когда в России февральская «Наша Заря» и мартовское «Возрождение» перенесли вопрос совсем в иную плоскость, когда Плеханов в № 13 ЦО перешел уже от истории своих столкновений с голосовцами к борьбе против современной политики их. Голосовцы так же беспомощно барахтаются, вспоминая старые (вплоть до 1901 года!) «обиды», как впередовцы, все еще взывающие к добрым сердцам о защите от БЦ.

И посмотрите, как выдают себя все больше и больше наши «обиженные», которые совершенно так же беснуются в 1910 году при одной мысли о соглашении «Ленина – Плеханова» (их терминология!), как год тому назад бесновался из-за этого Максимов. Подобно Максимову голосовцы стараются представить дело так, будто речь идет чуть не о личном соглашении «Ленина с Плехановым», причем действия последнего объясняются «диким капризом» (стр. 16 «Необходимого дополнения»), «обращением Савла в Павла», «порханьем» и т. д. и т. п. Мартов из кожи лезет, чтобы, вспоминая «пятилетнюю деятельность» (ibid.[49]) Плеханова в роли меньшевика, скомпрометировать его (задним числом) за это порханье, не замечая, что он как раз этим всего больше оплевывает сам себя.

В том же самом «Необходимом дополнении» коллективная редакция «Голоса» уверяет нас (стр. 32), что Плеханов был «велик» именно в течение указанного пятилетия (1904–1908 годы). Посмотрите-ка, что отсюда выходит. Меньшевики объявляют «великим» Плеханова за деятельность его не в течение тех 20 лет (1883–1903), когда он оставался верен себе, когда он не был ни меньшевиком, ни большевиком, а был основателем социал-демократии, – а именно в течение тех пяти лет, когда, по признанию самих же меньшевиков, он «порхал», т. е. не держался последовательно меньшевистской линии. Выходит, что «величие» состояло в том, чтобы не падать целиком в болото меньшевизма.

Но именно пятилетняя история меньшевизма, которую Аксельрод и Мартов вспомнили на голову себе, дает ряд фактов, помогающих объяснить раскол меньшевиков не такими мизерными, личными причинами, на которые напирает Мартов.

Плеханов кооптирует Аксельрода и Мартова в 1903 г., объявляя в № 52 «Искры», в статье «Чего не делать», что хочет маневрировать с оппортунистами и маневрами исправить их. Он доходит при этом до самых крайних нападок на большевиков. Он старается вытащить в конце 1904 года явно скатившегося к либерализму Аксельрода («План земской кампании»), но делает это так, что не говорит ни единого слова по поводу таких перлов, как объявление демонстраций перед земцами «высшим типом демонстраций» (в брошюре «Письмо к ЦК», изданной только для членов партии). Весной 1905 г. Плеханов убеждается в безнадежности «маневров» и уходит от меньшевиков, основывая «Дневник» и проповедуя соединение с большевиками. № 3 «Дневника» (ноябрь 1905 г.) совсем не меньшевистский.

Потратив около полутора года на маневр с оппортунистами внутри партии (с конца 1903 до весны 1905 г.), Плеханов с начала 1906 года и в течение 1907 года предпринимает маневрирование с кадетами. Он доходит при этом до гораздо больших оппортунистических крайностей, чем остальные меньшевики. Но, когда он, провозгласивший «маневрирование» во время I Думы, после разгона ее (в № 6 «Дневника»), предлагает соглашение революционных партий для борьбы за учредительное собрание, то «Пролетарий» (№ 2 от 29 августа 1906 г., в статье «Тактические колебания») тотчас отмечает, что эта позиция совсем не меньшевистская[50].

Весной 1907 года, на Лондонском съезде, Плеханов – по рассказу Череванина, цитированному уже мною в предисловии к сборнику «За 12 лет», – борется с организационным анархизмом меньшевиков[51]. Ему нужен «рабочий съезд», как маневр для развития партии, а не против партии. Во второй половине 1907 года, как поведал в «Необходимом дополнении» Мартов, Плеханову «пришлось потратить не мало красноречия», чтобы отстоять необходимость нелегального (т. е. партийного) органа меньшевиков против Аксельрода (предпочитавшего, очевидно, легальные органы, фактически непартийные). В 1908 году конфликт из-за статьи Потресова является поводом к его разрыву с ликвидаторами.

О чем говорят эти факты? О том, что теперешний раскол меньшевиков не случайность, а неизбежность. «Маневрирование» не оправдывает того, кто делал ошибки во имя маневров, и я ничего из того, что писано мной против этих ошибок Плеханова, не беру назад. Но «маневрирование» объясняет, почему одним меньшевикам легко уйти к независимцам, а другим трудно и даже невозможно. Социал-демократ, который, маневрируя, ведет рабочий класс за кадетами, приносит ему не меньший вред, чем тот, кто делает это в силу имманентного тяготения к оппортунизму. Но первый сумеет, сможет, успеет остановиться там, где вторые скатятся в яму. Русская пословица говорит: заставь известного человека богу молиться – он лоб расшибет. Плеханов мог бы сказать: заставь Потресовых и Данов идти вправо для маневра – они пойдут вправо для принципа.

То, на чем остановились известные меньшевики, вполне оправдывает их название: «партийные меньшевики». Они остановились на борьбе за партию – против независимцев-легалистов. От этого простого и ясного вопроса тщетно пытаются увильнуть г. Потресов и редакция «Голоса Социал-Демократа» в ««Необходимом дополнении».

И Энгельс боролся с S. D. F. (английские социал-демократы) – вертится Потресов (стр. 24). Софистика, любезнейший. Энгельс поправлял партию{113}, а вы ведь не говорите, как поправить партию, вы даже не говорите прямо: нужна теперь нелегальная социал-демократическая партия, нужна РСДРП или нет. Перед лицом Столыпина вы говорите: нет («Наша Заря»), а перед лицом членов партии, в нелегальной печати, вы этого не смеете сказать, вы виляете и вертитесь.

«Ленин – Плеханов рекомендуют войну против новых форм рабочего движения» (стр. 31), «мы исходим из состояния, условий и запросов действительного рабочего движения» (стр. 32), – уверяет редакция. Софистика, любезнейшие. Вы сами признали, что пленум сделал все для признания этих новых форм, да и большевики своей борьбой до пленума доказали это. Не из-за того мы расходимся, нужны ли «новые формы», нужно ли вести легальную работу, нужно ли основывать легальные общества, совсем не из-за этого. Мы расходимся из-за того, позволительно ли ведущим подобную работу легалистам, вроде группы Михаила и Ко, группы Потресова и Ко, считать себя социал-демократами, будучи независимыми от партии социал-демократов, или социал-демократические партийцы обязаны признавать партию, проповедовать ее необходимость, работать в ней, работать над ее организацией, устраивать нелегальные ячейки везде и во всех союзах для правильных сношений с ней и т. д. И вы прекрасно понимаете, что расходимся мы теперь – после пленума – только из-за этого.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});