Пришельцы ниоткуда (сборник) - Жозеф Рони-старший

На террасах взад и вперед расхаживали мужчины и женщины в разноцветных комбинезонах. Женщин можно было узнать по развевающимся волосам. У стариков (мужчин и женщин) походка, был такая же легкая, как и у молодых. Но не видно было детей. Без сомнения, все эти люди были заняты делом. Попадались, однако, и отдыхающие, которые, как Жюльен и господин Зет, стояли, облокотившись о перила, либо полулежали в креслах у балюстрад. Над городом светило ослепительное солнце, но необычные щиты, установленные над домами, отбрасывали густую тень. Жюльен вопросительно посмотрел на господина Зет, а тот поднял руку, как бы выражая ему сочувствие. Жюльен снова устремил взгляд в сторону гор. На горизонте плыли огромные тучи, рассекаемые молниями. Казалось, какое-то препятствие вставало на их пути и они не могли достигнуть лучезарного города.

— Как все это красиво, — пробормотал Жюльен.

Господин Зет вызвался провести его вдоль террасы. По дороге им встретилось несколько человек — здесь людей было немного, — но никто не обратил на них ни малейшего внимания. Жюльен был одет так же, как и все, а господин Зет, без сомнения, был персоной не более значительной, чем какая-нибудь стиральная машина.

За острым углом одной из стен Жюльен заметил широкий портал, ведущий в большой зал. Туда и провел его господин Зет. Они очутились в огромной столовой, где в различных направлениях стояли длинные столы, образуя то ромбы, то параллельные линии. Столы были сервированы, как в любом ресторане. Зал начал заполняться людьми. Робот остановился перед стулом с номером 5027. Тогда Жюльен заметил, что эта же цифра была выведена у него самого на правом рукаве. Он сел за стол и стал терпеливо ждать, а господин Зет занял место у входной двери. Когда возле Жюльена уселись сотрапезники, другой робот принес и роздал галеты. Все принялись жевать. Жюльен последовал примеру своих безразличных соседей и нашел эту пищу очень вкусной. Люди вокруг него говорили по-английски. Наконец Жюльен, собрав все свои познания в этом языке, произнес:

— Меня не представили вам, господа. Жюльен Грэнби.

— Назэр, — произнес сосед справа.

— Элуа, — сказал человек, сидевший напротив.

— Я новичок, — продолжал Жюльен.

— Знаем, — отрезал Назэр, а человек, назвавшийся Элуа, улыбнулся, будто извиняясь за своего друга.

Вид у Назэра был очень мрачный, чему немало способствовали его черные брови. Зато Элуа казался беззаботным.

— Тогда вы должны понять, как мне трудно, — продолжал Жюльен. — Я не привык к вашим порядкам. Чего хотят от меня, простого путешественника?

— Здесь нет путешественников, — произнес Назэр.

— Одни только ремесленники, — добавил Элуа.

Воцарилось молчание. Затем Жюльен задал вопрос:

— Почему мужчины и женщины не едят в одном ресторане?

— Супружеские пары встречаются по вечерам и в выходные дни.

— А кто не женат?

— Те ожидают назначения, — объяснил Элуа.

— Назначения?

— Евгеника, — ответил Назэр. — Психологические и физиологические исследования. Вы, конечно, происходите из очень примитивного племени.

— Значит, здесь обходятся без встреч?

Элуа и Назэр переглянулись и продолжали есть галеты. Слуга-робот принес в огромном графине золотистожелтый напиток. Жюльен предложил налить соседям, но те отказались. Тогда он налил себе. Напиток слегка походил на сидр.

— Почему не видно детей? — спросил Жюльен.

— Они в школе или на стадионе, — ответил Элуа. — Домой они попадают поздно вечером.

Жюльена Грэнби обескуражило безразличие, с каким отвечали на его вопросы. Однако в голосе этих людей звучали и мягкие нотки, напоминавшие о покое и каком-то неведомом счастье.

Жюльен замолчал, решив послушать разговоры соседей. Одни говорили об изменениях в атмосферном давлении, другие — о ежедневной выработке маниоки, сборе сладких бататов или о местах для разведения шампиньонов и изготовлении галет из всех этих продуктов. Было похоже, что здесь не употребляли мяса.

Затем Назэр высказал свои соображения относительно цвета неба: он незаметно менялся в течение дня. На любых широтах при заходе солнца краски, как правило, бесконечно разнообразны, но ученые до сих пор не могут объяснить всех явлений, вызывающих бесконечные изменения цветовой гаммы. Элуа и другие стали называть цветовые оттенки. Завязался спор вокруг фиолетово-черного тона, настолько слабо различимого, что он мог быть лишь психологической иллюзией.

Жюльена приятно поразила тонкость этой беседы. Однако у него сложилось впечатление, что жители острова искусственно отгораживаются от всяких событий, не занимаются политикой и даже пренебрегают радостями любви.

— Какие газеты вы читаете? Какие книги? — спросил он.

— Никаких газет, — ответил Элуа. — Каждое утро нам раздают брошюры, из которых мы узнаем обо всех открытиях и делах, касающихся острова и всего мира.

— Значит, вы знаете и о Франции? — спросил Жюльен.

— Французы производят вино, увлекаются экзистенциализмом и мистическими спорами. Кроме того, они очень экономны, — отрапортовал Элуа.

— Сразу видно, что вы не были ни в Бермоне, ни в какой другой провинции Франции, — заметил Жюльен.

— У нас найдется специалист, который сможет вам обо всем рассказать, — ответил Назэр. — Для этого нужно вызвать робота с запрограммированной информацией.

— Ну а заводы, — спросил Жюльен. — Разве они здесь не такие, как и в других странах мира? Ведь существуют технические предприятия и покрупнее. Чем же гордятся эти люди? Легковесной утонченностью?

— Заводы на острове, — объяснил Назэр, — действуют самостоятельно, без малейшего вмешательства рабочей силы и без всякого управления. Достаточно только время от времени давать инструкции. В этом нет ничего необыкновенного. А мы, как только что сказал мой товарищ, просто ремесленники. Мы все время создаем новые и новые устройства, мельчайшие детали, реактивы, способные привести в действие огромные производства.

Наконец принесли бисквиты, таявшие во рту, после чего все поднялись и направились к дверям. Господин Зет, поджидавший Жюльена, сделал знак следовать за ним. Они прошли сотню шагов по террасе и поднялись по одной из больших лестниц. Перед ними возвышались широкие галереи, где рядами стояли маленькие станки и машины, которые были сделаны с ювелирной тонкостью. Господин Зет подвел Жюльена к одному из станков. Вскоре подошли и соседи по столу — Элуа и Назэр.

— Только что мы получили приказ, — сказал Назэр. — Ввести вас в курс дела поручено Элуа.

Элуа взял с верстака маленький сложенный экран.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});