Баллантайн - Уилбур Смит

приказал ей присутствовать на всех допросах и аккуратно записывать полученные сведения. С началом экспедиции он редко видел аль-Джамаль, занятый более важными делами. Поселившись во дворце местного правителя, Осман узнал от одной из своих рабынь, что самая молодая жена наконец-то ответила на его постоянное внимание долгожданным прекращением месячных.

Осман остался доволен этой новостью. Его четвертая жена являлась племянницей халифа Абдуллахи, поэтому ее беременность обретала важное политическое значение. Ее звали Заматта, она была красива, но явно злоупотребляла жирной пищей, имела огромный живот и такую же грудь, похожую на вымя коровы. Осману требовалось от женщин нечто большее, чем музыкальные услаждения или готовность раздвинуть ноги по первому требованию. Он сделал свое дело и не имел никакого желания проводить время с постылой Заматтой.

В первые дни допросов аль-Джамаль скромно сидела позади помоста в зале для приемов, на котором восседал Осман, но на третий день он приказал ей расположиться перед ним, чтобы наблюдать за ее работой. Она сидела на ковре скрестив ноги и тщательно записывала все, что говорили его гости. Ему нравилось смотреть на быстрые движения ее рук и белоснежные щеки, когда она наклоняла голову над письменным столиком. Как и положено, она редко поднимала глаза, стараясь не встречаться с ним взглядом, однако пару раз загадочно улыбнулась, заметив его внимание. И это заинтриговало халифа. За всю свою жизнь ему нечасто приходилось встречать женщин, которые могли привлечь его своими мыслями и поступками, а это был именно такой случай.

– Прочитай мне все, что ты записала, – попросил он.

Она подняла на него свои странные светло-голубые глаза, от которых у Османа захватило дух, и повторила записанное, не заглядывая в бумагу. А закончив, неожиданно наклонилась к нему и тихо прошептала, чтобы только он один мог услышать:

– Не верьте ему, великий господин. Он может обмануть вас. – Это были ее первые слова, адресованные именно ему.

Лицо могущественного халифа осталось бесстрастным, но он лихорадочно обдумывал сказанное. Всем этим людям сообщили, что халиф собирает сведения для улучшения торговли с Абиссинией и подготовки его официального визита в Гондар. Неужели эта женщина догадалась о его истинных намерениях, или кто-то ее проинформировал? Осман продолжал расспрашивать сидевшего перед ним человека, но теперь отнесся к нему более внимательно.

Этот пожилой владелец каравана был довольно состоятельным, если судить по его дорогой одежде. Он оказался весьма умен, подробно рассказывал Осману о своих планах на будущее и не вызывал никаких подозрений. Он сказал, что принадлежит к племени хадендова, но при этом явно игнорировал цветастую джиббу, а в его речи ощущался странный чужой акцент. Осман усомнился в его происхождении, однако отбросил эту мысль, стремясь отыскать другие признаки его неверности, которые обнаружила аль-Джамаль. Купец наклонился, чтобы взять с подноса бронзовую чашку кофе, и на его оголившейся шее мелькнуло серебряное украшение. Осману достаточно было мимолетного взгляда, чтобы узнать висевший на цепочке коптский христианский крест, украшенный затейливым орнаментом.

Это был абиссинец, который почему-то решил скрыть свое истинное происхождение. Неужели за ними шпионят? Он улыбнулся гостю:

– Все, что ты сказал мне, очень ценно, благодарю тебя. Когда ты отправляешься в свое следующее путешествие?

– Великий халиф, через три дня я еду в аль-Глош с двумя сотнями верблюдов, нагруженных каменной солью, чтобы обменять ее на медную руду.

– Иди с Богом, добрый купец.

– Оставайся с Богом, всемогущий Аталан, и пусть ангелы небесные охраняют твой покой.

Когда владелец каравана ушел, Осман подозвал к себе аль-Нура и тихо сказал:

– Этот купец – шпион. Убей его, но только тайно и без свидетелей. Никто не должен знать, кто это сделал.

– Как скажете, так и будет.

Когда свита покидала зал для приемов, низко кланяясь халифу и восхваляя его достоинства, аль-Джамаль тоже стала собираться, но Осман остановил ее:

– Посиди со мной, нам нужно поговорить.

К тому времени Ребекка хорошо освоила роль наложницы. Махди показал ей, как надо ублажать своего арабского господина. Главная особенность такого поведения заключалась в безудержной лести и славословии. Ее всегда удивляло, с какой радостью и охотой они воспринимают совершенно чудовищные преувеличения в свой адрес, являвшиеся на самом деле пустым звуком. Она тоже научилась произносить хвалебные речи своему хозяину, надежно скрывая в душе истинные чувства. Ребекка села рядом с ним и застыла, опустив скрытое черной накидкой лицо.

– Сними накидку, – приказал он. – Я хочу видеть твое лицо во время разговора. – Она безропотно подчинилась, и он долго разглядывал ее, а потом спросил: – Почему ты улыбаешься?

– Потому, мой господин, что я счастлива находиться рядом с вами. Мне доставляет огромное удовольствие служить вам.

– А в твоей стране все женщины такие, как ты?

– Мы говорим на одном языке, но женщины очень разные. Великий халиф, смею вас заверить, что ваши женщины тоже очень разные.

– Наши женщины все одинаковы, – возразил Осман. – Главная причина их существования заключается в служении мужу и услаждению его желаний.

– В таком случае им крупно повезло, великий Аталан, в особенности тем, кому выпала большая честь принадлежать вам.

– Как ты научилась читать и писать?

– Мой господин, меня обучили этому еще в раннем детстве.

– И твоей отец не запрещал тебе этого?

– Нет, милый господин, напротив, он поощрял мою учебу.

Осман покачал головой с явным неодобрением.

– А что же его жены? Он позволял им так легкомысленно относиться к порочным занятиям?

– У моего отца была только одна жена – моя мать. Когда она умерла, он больше не женился.

– А сколько у него было наложниц?

– Ни одной, великий халиф.

– Значит, он был очень беден и занимал низкое положение в обществе.

– Мой отец был представителем нашей королевы и пользовался ее уважением и покровительством. У меня есть письмо, в котором она сама говорит об этом.

– Если бы королева действительно уважала его, то подарила бы дюжину жен взамен умершей. – Осману нравилась ее манера отвечать, когда каждый ответ сразу же вызывал потребность задать следующий вопрос. Он даже представить себе не мог, как можно жить в стране, где постоянно идут дожди и так холодно, что капли, не успев долететь