Мила Рудик и Чаша Лунного Света - Алека Вольских

Дверь палаты экстренных случаев была слегка приоткрыта. Мила и Ромка, посмотрев вокруг и убедившись, что их никто не видит, подошли к двери и заглянули в узкую щель.

Боком к ним в своем багряно-золотом кафтане стоял Велемир. В нескольких шагах от него над большой кроватью склонилась госпожа Мамми. Профессор Корешок лежал на постели и, выпучив глаза, что-то невнятно мычал, как будто хотел сообщить нечто важное, но у него не получалось. Черной Метки у него на груди не было. Она лежала на прикроватной тумбочке, но, несмотря на это, Мила мгновенно обнаружила ее среди всех других предметов в комнате, как будто Метка обладала особой способностью — притягивать к себе взгляды.

Вокруг кровати почему-то валялось очень много мусора. То тут, то там: обломки металлических перьев, общипанные гусиные перья и черно-белые волосы от них повсюду, огрызки карандашей, раскрошенные мелки и разорванные в клочья хлопья бумаги, папируса и пергаментных листов.

— Он что-то хочет сказать, — заявила госпожа Мамми, одетая сегодня в зеленое платье и поверх него — длинный белый фартук, — это же очевидно!

В ее руках была дощечка для письма и длинная деревянная ручка с металлическим пером. Она подошла к профессору Корешку и, посмотрев на Велемира, сказала:

— Вы только посмотрите, что происходит, — и с этими словами протянула дощечку с пером профессору Корешку.

Профессор Корешок даже не успел поднять руки навстречу, как перо выскочило из рук госпожи Мамми, взлетело в воздух, как будто его подкинули, и разломилось напополам. Осколки полетели в разные стороны. Госпожа Мамми испуганно ахнула. Дощечка в ее руках задрожала. Знахарка поначалу пыталась ее удерживать, схватившись обеими руками, но дощечка с яростным содроганием вырвалась и стремительно ринулась в сторону окна. Разбив цветное стекло, она вылетела вон.

— Вы видели!? — задыхаясь, воскликнула госпожа Мамми, обращаясь к Владыке. — И так все время. Что только я не пробовала! Даже шариковую ручку…

Госпожа Мамми осторожно покосилась на Владыку, который в этот момент округлил глаза и посмотрел на нее с интересом. Она аккуратно прокашлялась и пояснила:

— Племянник подарил. На фабрике по производству шариковых ручек работает, — госпожа Мамми нахмурила лоб, словно припоминая, на чем же она прервалась. — Ах, да! Так вот: что я только не пробовала и каждый раз одно и то же! Это какое-то очень пакостное заклинание! Тот, кто это с ним сотворил, — изобретателен, как сам дьявол. И если такие волшебники помогают Гильдии…

Она ахнула и закрыла себе рот ладонью, а глаза ее выдавали чрезвычайную неловкость, когда она поняла, что наговорила лишнего. В этот момент профессор Корешок на постели замычал еще громче и беспокойно начал метаться на простынях. Он лихорадочно махал руками, как будто звал на помощь или чего-то требовал. Госпожа Мамми бросилась его успокаивать.

— Чары немоты и неприкасаемости, — глядя на Корешка несколько отстраненным взглядом, как будто сквозь него, произнес Велемир.

— Вы думаете? — повернулась к нему госпожа Мамми и тут же обернулась обратно, реагируя на очередной мычащий звук, доносящийся из груди профессора Корешка. — Тихо, тихо, профессор! Мы о вас позаботимся.

— Очевидно, что так, — ответил Велемир. — Но для Дома Знахарей будет несложно с этим справиться. Однако я склонен думать, что это не особенно поможет нам понять, что же произошло с профессором. Судя по его тяжелому состоянию, то «пакостное заклинание», как вы изволили это назвать, дорогая госпожа Мамми, совершеннейшая мелочь по сравнению со всем остальным. Боюсь, что другие заклинания — а здесь, совершенно очевидно, присутствуют и другие — далеко не так безобидны. А если это действительно так…

Госпожа Мамми повернулась к директору, и лицо ее взволнованно вытянулось.

— Да, Владыка?

Велемир тяжело вздохнул.

— Если это так, то профессор Корешок может навсегда потерять возможность рассуждать здраво.

— Владыка? — госпожа Мамми явно собиралась с духом, чтобы спросить о чем-то важном. — Владыка Велемир, ведь кто-то же должен знать, что происходит? Я имею в виду…

— Да-да… я понимаю, о чем вы. Все очень странно. И, конечно, те, кому положено, пытаются во всем разобраться, но… Видите ли, госпожа Мамми, самый страшный и опасный враг — это тот, у которого нет лица. А у нас именно такой враг. Гильдия и в прошлый раз была для нас безлика. Хотя в этот раз все иначе. Большинство чародеев живут во Внешнем мире, здесь нас значительно меньше. Но там пока не было ни одной Черной Метки…

— Дайте им время, — хмуро заявила госпожа Мамми. Но тут же она громко всхлипнула и дрожащим голосом добавила: — Сколько замечательных чародеев тогда…

— Ну, будет вам, будет… — сказал Велемир, успокаивающе погладив госпожу Мамми по плечу. — Слезами горю не поможешь.

Велемир подал ей носовой платок. Госпожа Мамми поблагодарила и поспешно вытерла мокрые от слез глаза.

Мила и Ромка переглянулись и на цыпочках отошли от двери. Оба были очень удивлены увиденным.

— Ты думаешь, мы ошиблись насчет Корешка? — спросил Ромка по пути наверх.

Мила решительно покачала головой.

— Нет, не ошиблись, — твердо ответила она. — Я только что вспомнила: в тот день, когда мы с тобой встретились в Транспространственном посольстве, профессора Корешка толкнули, а из его чемодана выпала одежда. Не знаю, почему я не подумала об этом сразу, но сейчас я уверена — это были вещи похитителя из Менгира: зеленый гномий колпак, который я приняла за платок, и черная маска, показавшаяся мне просто дырявой тряпкой. И к тому же в тот момент он уже направлялся к арке номер один, а значит, уехал самыми первыми дилижансами, и на момент ограбления уже был в городе. Раньше нас, заметь. Так что и по времени все совпадает.

— Но если Корешок и похититель из Менгира — один и тот же человек — тот, кто помогает Гильдии, — задумчиво произнес Ромка, — то почему на нем Черная Метка?

На этот вопрос у Милы ответа не было, но она многое бы отдала, чтобы узнать, чем именно Корешок не угодил Гильдии. За что он получил Черную Метку?

* * *

С начала апреля все преподаватели стали напоминать студентам о приближающемся окончании года и о том, чем это для них грозит, так что Черная Метка для студентов Думгрота стала далеко не единственной заботой. Альбина перестала задавать на дом теорию, а вместо этого заставляла отрабатывать заклинания, заявив, что будет довольна только тогда, когда даже спросонья, не успев продрать глаза, они будут выкрикивать заклинания так, чтоб при этом волшебная палочка метала гром и молнии, а не издавала комариный писк. Профессор Мнемозина, наоборот, задавала слишком много читать, а потом всех без исключения заставляла чуть ли не наизусть пересказывать пройденные параграфы. Не стал исключением и профессор Многолик. Очередной урок тайнописи, который при не улучшающемся состоянии Чёрка все еще приходилось вести ему, профессор начал с небольшой лекции по этому поводу.

— Как вы все, конечно, знаете, на первом курсе экзаменов у вас не будет. Вместо этого будет более легкая форма проверки знаний — зачеты. На зачетах вам необходимо будет показать, что вы удовлетворительно усвоили пройденный материал. Поэтому уже сейчас мы начнем его повторять, чтобы вы могли освежить в памяти и закрепить свои знания.

Многолик провел рукой вдоль доски, и на ней появилось несколько строк текста.

— Задание следующее: превратить в Лгущее письмо данный текст. — Он мягко улыбнулся классу. — Что делать — вы знаете. Когда закончите — несете мне на проверку. Приступайте.

Когда Многолик сел за стол и опустил глаза в раскрытую перед ним книгу, лица многих выглядели озадаченными. Это была самая первая тема, которую давал им на тайнописи Чёрк, и подавляющее большинство просто не помнило, как подступиться к заданию. Мила наклонилась над столом, чтобы посмотреть, что там делает Ромка в другом ряду, и от зависти закусила губу — ее приятель вовсю упражнялся с заклинаниями, и, кажется, что-то у него там происходило.

Белка взволнованно листала конспект.

— У меня ничего не получится, — беспокоилась она шепотом. — Я даже забыла, что и в какой последовательности произносить.

Мила пожала плечами и решила, что спрашивать у Белки не стоит — слишком уж нервничает. А вот посмотреть в конспекте — это мысль. Мила нашла в рюкзаке свой конспект — она его туда давно забросила, потому что Белка все равно все записывала, а на тайнописи они сидели рядом и всегда могли пользоваться одним.

«Для начала необходимо зачаровать лист», — прочитала Мила, открыв конспект на первой странице.

Расшифровать зачарованное письмо для Милы было раз плюнуть — благо опыт имелся, а вот зачаровывать на практике еще не приходилось. Она пробежала глазами по строчкам конспекта — вроде ничего сложного. Мила быстро глянула в сторону Ромки. Тот размашистым движением руки быстро переписывал на пергамент текст с доски. Значит, лист он уже заколдовал.