Взлет и падение Османской империи - Александр Широкорад

23 апреля 1920 г. в Анкаре состоялось открытие Великого национального собрания. В первый же день Кемаль ораторствовал более четырех часов и заключил: «Национальное собрание спасет падишаха, халифа и Османское государство, продемонстрировав всему миру, что османская династия всё еще жива... С нами Аллах!» Ну а затем при закрытых дверях было сказано: «Наша задача — добиться освобождения народа внутри национальных границ. Мы не хотели пантуранистской политики, чтобы не столкнуться с внешними трудностями. Мы не защищали и панисламизм, пугающий иностранцев. Но нам необходима моральная и материальная поддержка мусульман. Впрочем, нас поддерживают исламские государства. У большевиков свои идеи. Я не знаю их точно. Мы считаем, что справедливо использовать любую поддержку при условии невмешательства в наши дела. <...> Так как Стамбул оккупирован англичанами, установление контактов с падишахом ничего не дает»{105}.

На следующий день Кемаль на открытом заседании заявил, что «в настоящий момент Национальное собрание должно сформировать правительство, даже до принятия конституции; президент Национального собрания должен быть также главой правительства. Чтобы консерваторы успокоились и пришли в себя, Кемаль добавляет, что султан — наш верховный правитель, халиф и глава исламского сообщества, поэтому мы не можем допустить, чтобы халифат был отделен от султаната; по той же причине бесполезно и невозможно назначать представителя падишаха в Анатолии. Момент напряженный. Впрочем, никто не сомневается: в течение трех минут непрерывные аплодисменты приветствуют оратора в конце его заявления.

Он снова появляется на трибуне под приветственные возгласы и крики "браво", чтобы выполнять функции президента Национального собрания, которым его только что избрали. Он произносит всего несколько фраз, но каких: "Национальное собрание <...> созвано, чтобы спасти султана-халифа <...>. Я буду работать на благо народа и страны, не преследуя никаких личных интересов <...>. Пусть Аллах даст жизнь и здоровье нашему падишаху и удалит от императорского трона все опасности, чтобы сделать его свободным!"

Успех полный: учреждение Великого национального собрания для управления страной; избрание Кемаля главой Национального собрания и правительства. В состав правительства вошли его друзья: Бекир Сами — министр иностранных дел, Хакки Бехиш — министр финансов, Исмаил Фазыл, отец Али Фуада, — министр труда, Февзи — министр обороны и Исмет — начальник Генерального штаба»{106}.

Теперь Кемаль и его сторонники считали себя законной властью в Турции. Самопровозглашенное правительство Мустафы Кемаля 29 апреля 1920 г. объявило себя «единственным представителем интересов турецкого народа».

Однако у Кемаля нет боеспособной армии. Кемаль считал, что для того, чтобы вырваться из изоляции, в которой он оказался, все средства хороши. 26 апреля он направляет Ленину в Москву «первое предложение Великого национального собрания Турции советскому правительству». Кемаль без обиняков предлагает установление дипломатических отношений между Москвой и Анкарой и участие националистов в «общей борьбе против империализма», причем одним из первых объектов в этой борьбе будет «империалистическое правительство Армении». Взамен же Кемаль просит помощи, причем конкретной: аванс в пять миллионов фунтов золотом, боеприпасы, оружие, медикаменты и продовольствие.

Мусульманский историк Абдуль-Къаддим Заллюм писал по сему поводу: «Письмо от 26 апреля 1920 года — это прежде всего своеобразный вызов истории, тринадцати войнам турок с Россией и враждебному настрою их к русским, о чем свидетельствует поговорка в Анатолии: "Если вода может иногда остановиться, то Россия не остановится никогда".

Это письмо — маленький шедевр прагматизма и политического оппортунизма. Кемаль — не приверженец марксизма, хотя в его библиотеке чуть позже появится десяток книг, изданных турецкой коммунистической партией, в том числе две книги Ленина. Он не представлял, что такое "революционный характер коммунизма", но зато быстро усвоил, какую пользу можно извлечь из антиимпериалистических выступлений большевиков.

Кемаль, впрочем, не питал никаких иллюзий относительно природы сближения с Москвой: "Быть большевиком — это одно, а вступить в соглашение с большевистской Россией — совершенно другое"»{107}.

С 1919 г. Ленин и Троцкий были охвачены параноидальной идеей поднять Восток (то есть всю Азию) против Англии.

В секретном докладе от 5 августа 1919 г. Троцкий писал: «Международная обстановка складывается, по-видимому, так, что путь на Париж и Лондон лежит через города Афганистана, Пенджаба и Бенгалии»{108}. Естественно, что привлечение Турции к разжиганию «мирового пожара» стало навязчивой идеей Владимира Ильича и Льва Давыдовича.

Поддержку Лениным Кемаля можно понять. За день до того, как Ататюрк писал письмо в Москву — 25 апреля 1920 г., — маршал Пилсудский начал генеральное наступление на широком фронте от Припяти до Днепра. «Великий русский патриот» и борец за единую и неделимую, барон фон Врангель вступил в союз с паном Пилсудским и начал наступление на красных в Крыму. Остатки Черноморского флота находились в руках Врангеля. Единственной силой, которая могла выбить союзников из Проливов, была турецкая армия Мустафы Кемаля.

Осенью 1920 г. в Анкару поступило 200 кг золота из Советской России. Позже поступило еще несколько таких «посылок». Во второй половине 1920 г. большевики поставили Кемалю 6 тысяч винтовок, 5 млн. патронов, 17,6 тыс. артиллерийских снарядов. А в 1921 г. — 33 275 винтовок, 327 пулеметов, 58 млн. патронов, 54 орудия, 130 тыс. снарядов, 20 тыс. противогазов и т.д.

Армия Кемаля была в значительной степени вооружена русским оружием, как полученным от большевиков, так и захваченным в огромных арсеналах крепостей Каре и Александрополь.

17 сентября 1920 г. в Новороссийск пришла турецкая канонерская лодка «Айдин-Рейс», а 13 октября — вторая канонерка «Превези». Они пришли по личному приказанию Кемаля, спасаясь от англичан. 27 октября обе канонерки под названиями «Луч Востока» и «Восставший» были включены в состав Морских сил Черного моря, а 11 мая 1921 г. возвращены Турции.

Связь с Турцией в 1921—1922 гг. поддерживалась как советскими надводными кораблями, так и подводными лодками. Так, с июля 1920 г. по 9 февраля 1923 г. подводные лодки АГ-23, АГ-24 и АГ-25 совершили 17 секретных походов в порты Инебола и Самсун. Подлодки перевозили главным образом диппочту, советских эмиссаров и золото.

Подписание договора «О дружбе и братстве» между РСФСР и Турцией. Справа — российская делегация во главе с наркомом иностранных дел РСФСР Г.В. Чичериным, слева — турецкая делегация. Москва. Март 1921 г.

Заручившись поддержкой, кемалисты первым делом начали резать армян. 9 июня 1920 г. Кемаль двинул войска к границам Армении. Началась новая армяно-турецкая война.

29 сентября турки заняли Саракамыш, а затем Ардаган. Армяне могли несколько месяцев держаться в Карсе, но по неясным причинам не сделали этого. 30 октября турки заняли Карс и устроили там трехдневную резню. Турки взорвали бронзовый памятник русским солдатам работы скульптора Микешина. Был разграблен древний собор Архистратига Михаила. С 1921 г. службы там уже более не велись.

7 ноября пал Александрополь. Турки шли на Ереван. 18 ноября Армения вынуждена была пойти на перемирие. Согласно официальным советским источникам, 29 ноября в Армении объявился какой-то «ревком» под руководством Касьяна (настоящая фамилия Тер-Каспарянц). На самом деле оный Касьян в ноябре 1920 г. был членом заграничного бюро ЦК КП(б) Армении, а сам «ревком» был «за границей». Первым делом «ревком» призвал Красную армию на помощь «крестьян, поднявших знамя восстания». Красная армия оперативно вошла в Армению и привезла с собой «ревком» в полном составе. 29—30 ноября в Армении была установлена советская власть. А 2 декабря Ленин дал телеграмму председателю «ревкома» Касьяну: «Приветствую в лице вас освобожденную от гнета империализма трудовую Советскую Армению. Не сомневаюсь, что вы приложите все усилия для установления братской солидарности между трудящимися Армении, Турции, Азербайджана»{109}. Видимо, болезнь вождя начала прогрессировать.

Ввод Красной армии в Армению советская историография рассматривала как интернациональную помощь трудящимся Армении, но одновременно это была и серьезная помощь правительству Мустафы Кемаля. Ведь, несмотря на отступление, армянская армия представляла серьезную угрозу режиму в Анкаре.

А между тем уступки, сделанные Франции в Европе, помогли Англии на время урегулировать в своих интересах ближневосточные проблемы.

10 августа 1920 г. в городе Севре между Англией, Францией, Италией, Японией, Арменией, Бельгией, Грецией, Геджасом, Польшей, Португалией, Румынией, Чехословакией и Югославией, с одной стороны, и Турцией — с другой, был подписан договор, по которому территория Турции сокращалась до четырех пятых. Султанской столицей Турции оставался Константинополь. Но если Турция уклонится от лояльного соблюдения условий договора, союзники оставляли за собой право пересмотреть это решение. Судоходство в Проливах по договору становилось открытым для всех военных и торговых судов без различия флага, как в мирное, так и в военное время. Для выполнения этого условия создавалась Комиссия Проливов, в которую вошли по одному представителю, располагавшему двумя голосами, от США, когда они того пожелают, Англии, Франции, Италии, Японии и России, когда они станут членами Лиги Наций, и по одному представителю с одним голосом от Греции, Румынии, Болгарии и Турции, когда два последних государства станут членами Лиги Наций. Комиссия Проливов имела полную независимость от местной власти, имела свой флаг и свою полицию.