Хранитель мира - Алексей Глушановский

— Отомстить за моих родителей и сестру, разумеется! Ты что, забыл? — Кулачки Стаей сердито сжались, а на лицо наползла тень.

— Конечно нет! Но… Ты же понимаешь, я бард… — попытался как-то смягчить свои обязательства Артур.

— Разумеется, понимаю. Не волнуйся, с ними разберемся мы с сестренкой. — Она нежно обняла довольно заулыбавшуюся Лаурелин. — Ничего опасного для тебя я просить не буду.

Артур улыбнулся. Его не очень-то прельщала мысль играть роль великого мстителя, однако помощь жене — дело святое. К тому же то, как быстро и легко сошлись его девушки между собой, не могло не радовать сердце начинающего многоженца. Вот только один вопрос продолжал назойливо тревожить его сознание.

Как так? Если вчерашнее поведение Анастасии еще было как-то возможно объяснить постэффектами пройденного ритуала, то вот ее сегодняшние действия… Она явно находилась в полном сознании и великолепно понимала все, что происходит. Но при этом ни особой грусти, ни печали по погибшим родичам у нее не наблюдалось. Только жажда действий — и никакой депрессии, что было бы естественно для подростка, у которого совсем недавно убили всю ее семью. Это было странно и непонятно. Покрутив эту мысль и не найдя с ходу решения загадки, он решил спросить девушку напрямую.

— Ничего странного, — спокойно ответила Анастасия. — Просто это ты всего-навсего принял участие в незнакомом и странном ритуале. А для меня, с момента когда мои родители погибли, прошло две жизни! Ты вдумайся — целых две жизни, весьма, между прочим, богатых самыми разными событиями и обстоятельствами. В одной из которых я, кстати, помимо всего прочего, родила от тебя троих детей. Поэтому я, конечно, очень грущу по маме, папе и Иришке и страстно желаю отомстить их убийцам, но жить мне это уже не мешает. Между прочим, по Альстену, Трогвару и Еланне я тоже очень скучаю. — Вглядевшись в непонимающее лицо Артура, она пояснила: — Так звали наших детей в мире Сатрайя… Ну том, с красным небом и башней… Это, кстати, не просто башня, а заклинательный зал нашего с тобой замка…

— Стася, можно тебя попросить? — тихо простонал Артур, держась руками за голову. — Давай ты сейчас будешь просто Анастасией Ким, шестнадцатилетней девочкой с Земли, подругой моей сестры. И никем больше! Ты не будешь вспоминать иные миры, детей, замки, башни и все такое. А то я боюсь, как бы моя башня или, по крайней мере, ее крыша куда-нибудь не улетела. Видишь, я уже вынужден ее придерживать!

— Ага! Теперь чуешь, каково мне было? — злорадно улыбнулась девочка. — Тебе-то я просто рассказываю. А как мне было все это прожить? Все эти жизни и смерти? А потом р-раз — и оказываешься в постели со своим любимым мужем, который, вместо того чтоб помочь и утешить, как полагается, целует в лобик и говорит, что мне еще рано? А потом лежишь и из той кучи воспоминаний, что крутятся в голове, пытаешься выбрать именно те, что принадлежат этому миру и этому телу. Хорошо хоть, когда я еще только обучалась магии, основы менталистики учила и смогла припомнить нужные упражнения.

— Обучалась магии? — Этот вопрос хором произнесли Артур, Лаурелин и просунувшая в дверной проем свою рыжую голову Аленка.

— Ну не я, а Стайша… Она была довольно сильным темным магом. Хотя это все равно я. А что вы на меня так смотрите? — с подозрением спросила Анастасия, оглядывая сложившуюся в комнате композицию из последнего акта знаменитой гоголевской пьесы.

— Гм… — поспешил отвлечь ее Артур. — Стась, ты меня, конечно, извини, но ты сейчас довольно слабо на себя похожа. И так часто упоминаешь события иного мира… Скажи, только честно, кого в тебе больше? Девочки Стаси Ким или этой Стайши как-ее-там?

Невинный вопрос явно не понравился Анастасии. Она нервно огляделась вокруг, затем глубоко вздохнула и с вызовом взглянула в глаза Артуру.

— Я — это я. Анастасия Ким, Стайша кин Калаан, Станислава Кузнецова — это все равно я! Просто в иных жизнях и обстоятельствах. Я помню их все. Но из всех этих жизней самой долгой и с максимальным количеством событий жизнь была у Стайши кин Калаан. По этой причине я чаще всего сейчас и обращаюсь именно к ее опыту. А еще во всех моих жизнях со мной рядом был ты. Любимый. Муж. Защитник. И в этой жизни я не позволю каким-то глупым предрассудкам встать между нами. Есть возражения?

— Нет. — Артур пожал плечами, откровенно любуясь своей юной женой.

Лжи в ее словах не было. Правда, какую-то легкую недоговоренность он ощутил, но акцентировать на этом внимание не стал. Любая женщина имеет право на загадку. Тем более что и он тоже не спешил раскрывать все свои карты. Артур хорошо помнил слова князя Данаана относительно магов, и у него не проходило странное ощущение, что все складывается как-то слишком уж удачно. Встретившись глазами с вопросительно-изумленным взглядом Лаурелин, он едва заметно отрицательно качнул головой, после чего мягко подмигнул резко погрустневшей Дини Ши.

«Тяжела ты, участь султана, — подумалось ему в этот момент. — Всего две жены, даже брачных ночей еще не было, а вот ревность уже есть! А если жен больше? Эх, права, права старая песенка. Чем больше жен, тем больше проблем».

— Девушки, может быть, вы дадите мне переодеться? — сурово нахмурился Артур, демонстративно снимая с батареи развешанный там, постиранный и уже высохший камуфляж, при виде которого все три присутствующие дамы немедленно и не сговариваясь скорчили брезгливые рожицы. — Заодно и какой-никакой завтрак бы отнюдь не помешал… — отпустил он намек на то, что свадьба свадьбой, а кушать хочется всегда.

— Ой, да ладно тебе, — усмехнулась Аленка. — Чего уж там… А Лина со Стаськой и вовсе теперь твои жены, так что привыкай. А насчет завтрака — так мама уже готовит. У нее сегодня выходной. Кстати, ты бы приготовился. За то, что вы там в больнице вытворяли, тебе еще предстоит грандиозная головомойка! Знаешь, как маме влетело от начальства?

— Кстати по поводу головомоек, — с делано суровым лицом повернулся к ней Артур. — Что это вы там вчера, юная леди, говорили о всяких совершенно неприемлемых идеях, которые приходили в вашу рыжую голову? Похоже, какой-то момент был мною в вашем воспитании упущен! И это упущение явно нуждается в исправлении… Очень нуждается!

К тому моменту когда бард закончил свою грозную речь, Аленки в комнате уже не было, а из коридора донеслось протестующее:

— Подслушивать надо меньше! И вообще, это были только мысли, а за мысли наказывать нечестно!

— Глупые мысли! — отрезал Артур. — Очень надеюсь, что больше подобных мыслей у тебя не будет!

— Не будет, не будет! — заметно повеселел голос из коридора. — Теперь такие мысли пусть твои жены обдумывают. Бе-е-е… — На мгновение в дверном проеме показалось веселое лицо девочки, мелькнул высунутый на всю длину розовый язык, а затем рыжая голова снова скрылась за дверью.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});