Аманда. Энергия Кольца - Алина Багазова

Так вот, молча, мы шли по Лесу, обнявшись, пока, наконец, деревья не поредели и выпустили нас на опушку Леса. Но не с той стороны, где в долине белеет Замок, кажется, немного правее. Собственно говоря, опушка здесь представляла собой пологий пригорок, утопающий в мягкой, шёлковистой траве, спускающийся в долину.

И у самого его основания журчала река. И это журчание успокаивало, расслабляло, а вкупе со стрекотанием кузнечиков, настраивало на лирический лад.

Держась за руки, мы в ночных сумерках сбежали вниз, к реке. Множество светлячков облачками вспархивало из-под ног, кружилось вокруг, словно хоровод небесных звёздочек. Я ахнула, потрясённая этой красотой. Тони тихонько засмеялся.

— Потому я и хотел привести тебя сюда после занятий, чтоб именно в темноте увидела это место. Днём такой красоты не разглядишь.

Он подвёл меня к развесистому дереву у самой воды, склонившему ветви над бурным течением. Наклонившись, поднырнули под его сень и я ахнула вторично. С дерева свисали качели! Большое двухместное сиденье, и если раскачаться, то они летят прямо над водой.

— Давай помогу! — Тони притянул качели, помог взобраться, сел рядышком, и стал не спеша раскачивать.

Через несколько мгновений мы уже тенью скользили над водой, туда и обратно…

— О чём ты хотела поговорить со мной? — после того, как я отказалась от поцелуя, он, видимо, не решался на активные действия, предоставляя мне проявить инициативу.

— Тони… — я собиралась с духом, — хотела тебе сказать… в общем… я не хочу обманывать или давать надежду… относительно нас. В общем, я могу быть тебе только другом! — выпалила я и замерла, ожидая реакции.

— Ну что ж… — вдруг спокойно сказал Тони, — я этого ожидал и готов к такому повороту.

— Откуда ты знал? — поразилась я.

— Я же не слепой, Мань… Когда девушка любит — ведёт себя совсем иначе, чем когда ты ей просто приятен, но она боится обидеть. Спасибо тебе за честность, милая, правда очень благодарен.

— Понимаешь, я совсем запуталась. В тот период, когда появилась здесь, у меня была очень сложная ситуация в личной жизни, — начала несмело, — тогда я очень нуждалась в поддержке и нашла её в твоём лице, поверь, буду тебе благодарна всю жизнь за это…

— И твоё сердце несвободно сейчас, — улыбнулся утвердительно, но совсем невесело, Тони, — и занято вовсе не мной.

Я промолчала. Всё и так понятно.

— Грустно. Но честно и, значит, справедливо, — констатировал Тони, — конечно, в нелёгкий бой лучше идти с надеждой, что ТА САМАЯ любит и ждёт тебя. Однако, боль от ранения в бою не так убила бы, как боль сердечная от несбывшейся, иллюзорной мечты. И если нет и надежды — лучше дружба, верно?

Он улыбнулся теперь уже иначе, тепло и широко. И сжал мою руку.

— Друзья?

— Друзья! — кивнула я.

Назад возвращались тоже обнявшись, я немного продрогла. И, хотя могла согреться без труда усилием мысли, всё же приятнее было идти вот так, естественно, прижавшись друг к другу.

У Домика Воинов мы попрощались. Тони нужно было ещё домой, но к утру он обещал быть пораньше. Я тоже, планировала, не заходя в Домик Воинов, заскочить к себе, явиться перед глазами родителей, а уж потом с чистой совестью — в Школу. Кто знает, может, это будет наша последняя встреча с мамой и папой…

Дома я без аппетита поужинала с семьёй, мама и папа были на редкость неразговорчивы и погружены в собственные мысли, изредка перебрасываясь фразами об обычных бытовых делах.

Саманта тихонько заговорщически поведала мне, что ненадолго появлялась Алия и попросила быть наготове и по первому зову явиться в Школу. Вроде, у Учителей появились какие- то конкретные планы на счёт Снежаны. Я радостно догадалась, что они нашли, как вернуть мою сестрёнку обратно домой. Но вот только останется ли она тут прежней? Не зачахнет ли, вспоминая Школу и Светлый Лес?..

Ладно, всё это будет потом, а сейчас я только и жила, и дышала в ожидании мига, когда перенесусь обратно с реальность боёв и сказочных существ. И, одновременно, страшилась, каждую секунду ожидая срочного вызова Учителей с сообщением, что начался бой.

Закончив ужин, я особенно тепло обняла родителей, желая им спокойной ночи.

Сердце заныло от недопустимости выдать себя, внутренние переживания. Что-то гнетущее словно висело в воздухе, но мама и папа будто не ощущали моего настроения. Кинув на них взгляд в последний раз, сдерживая слёзы, я ушла в свою комнату.

Села за стол, включив настольную лампу посидела немного, тупо глядя в пустоту и собираясь с мыслями, затем достала из ящика стола чистую тетрадку, вырвала листок и начала писать. У меня вдруг возникло стойкое ощущение, что многие из друзей-Воинов сейчас пишут у себя в комнатах, в разных странах и континентах, нечто подобное. Мы никогда не виделись здесь и вряд ли увидимся, но чувствуем друг друга чётче, чем если бы сидели все в одной комнате.

Я замерла. А потом скомкала листок и забросила его в стол. Вырвала другой и крупно набросала лишь: «Мамочка, папочка, я вас очень люблю! Не плачьте, пожалуйста!»

Затем положила его на стол, расправила кровать, выключила свет и, раздевшись, залезла под одеяло.

А потом решительно сомкнула глаза, пресекая ручеёк слёз, и смело потёрла кольцо.

По Лесу шла, едва ощущая землю, которая, казалось, вибрировала от напряжения.

Оно, подобно статическому полю, облаком окутывало реальность Школы, а когда я вошла, в Домике находились уже кое-кто из Воинов. Все сидели за столом, вроде бы разговаривали, как и раньше, но витало что-то в пространстве такое, что заставляло нас быть собранными и даже несколько напряжёнными. Не было той обычной озорной жизнерадостности и лукавого азарта. Мы, словно, в одночасье повзрослели. Каждый из нас ЧУВСТВОВАЛ.

Итак, к этому часу нас собралось пятеро: я, Милена, Феридэ, Витас и Дафна.

Остальные хоть и понимали, как это важно, но не могли пока вырваться сюда. Ну, ничего, подойдут к утру. Снежана снова дремала в нашей с девчонками комнатке.

— Шен должна была уже появитьсяь, — задумчиво сказала Милена, — я встретила её по дороге сюда, но она собиралась заглянуть к профессору по поводу Алишера.

— А что с Алишером? — встревожилась Феридэ.

— Грустит… — опустила голову Милена, — приболел. Скучает по… по Монике…

— Понятно…

— Что-то то неспокойно у меня на душе, ребята.

— Что ты переживаешь? — улыбнулся Витас, — вы же в связке. Она бы тебя позвала, если что.

— Шен бы позвала только в самом крайнем случае, — усмехнулась Милли, — она слишком упряма и отважна, чтоб беспокоить подруг. Я всё же чувствую, что с ней что-то не так.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});