Умри завтра - Питер Джеймс

– Ну да. В канале нашли три тела без органов, а газеты, радио и телевидение врут.

– Это не имеет ни малейшего отношения к твоему трансплантату.

– Конечно, – кивнула Кейтлин. – А копы чего вокруг рыщут?

Линн понимала, что идет ко дну. Слышала безнадежность в собственном голосе. Она против воли оглянулась на лежавшую на столе фотографию.

Вдруг суперинтендент Рой Грейс сказал правду?

Лицо девочки с фотографии горит перед глазами. Это невозможно. На такое никто не способен. Никто не убьет ребенка ради денег… ради другого ребенка… ради…

Ради Кейтлин?

Убьет?..

Страшно хочется, чтобы сейчас здесь был Малькольм. Надо с кем-то поделиться, поговорить, обсудить. Ужас надвигается со всех сторон.

Двадцать три года в тюрьме.

Предупреждаю вас, что полиция и судебные органы весьма серьезно относятся к подобной деятельности.

Она об этом не думала. Обойти систему, воспользовавшись органом жертвы несчастного случая, – да. Ведь Бог не увидит тут ничего плохого?

Но убить ребенка…

Убить эту девочку…

Деньги ушли. Половина. Удастся ли получить их обратно? Черт, нужны вовсе не деньги. Нужна распроклятая печень. Коп наверняка соврал. Есть единственный способ выяснить. Линн схватила мобильник, открыла телефонную книжку, отыскала имя Марлен Хартман. Уже чуть не нажала на кнопку и внезапно одумалась.

Поняла, как это было бы глупо. Если немка узнает, что ее выслеживает полиция, наверняка отменит операцию и смоется. Нельзя так рисковать. Кейтлин оживилась после принятых доктором Хантером мер, но это ненадолго. Линн купила у него время, пообещав нынче днем привезти дочь в больницу. Одно можно сказать точно: если не произойдет чудо, то дочь, вернувшись в больницу, оттуда не выйдет. Ни в коем случае нельзя допустить, чтобы все сейчас рухнуло.

– Эй! Эй! Мам, ты дома?

Линн испуганно взглянула на Кейтлин:

– Что?

– Я спрашиваю: зачем копы рыщут вокруг?

И тут на глазах у Линн Кейтлин обмякла, покачнулась. Линн успела подхватить ее вовремя, удержав от падения.

– Милая! Ангел! Как ты?

Взгляд расплывчатый, несфокусированный. Словно удивленная произошедшим, Кейтлин шепнула:

– В порядке. Зачем приходили копы?

– Не знаю.

– Собираются нас посадить за решетку?

Линн покачала головой:

– Нет.

– Знаешь, видно, они на все готовы. Сильно рискнули – фотку выложили… Конечно, если это не враки.

Голос Кейтлин немного окреп. Она вновь твердо и сосредоточенно посмотрела на мать.

– Может быть, им не терпится раскрыть дело с выловленными телами, – предположила Линн. – Рискуют ради результата. Пробуют все, что придет в голову.

– Ну, у нас дело тоже типа срочное.

Несмотря на все переживания, Линн улыбнулась, обняла дочку, стиснула крепко-накрепко.

– Боже, как я люблю тебя, милая! Очень. Очень… Ты для меня все. Ради тебя я встаю по утрам. Ради тебя хожу на работу. В тебе вся моя жизнь. Знаешь?

– На работу надо бы чаще ходить.

Линн усмехнулась, чмокнула ее в щеку.

– Ты просто чудовище.

– Угу, – тоже усмехнулась Кейтлин. – А ты жуткая собственница.

Линн слегка отстранила ее, удерживая руками:

– Знаешь, почему?

– Потому что я красавица, умница, образованная, весь мир лежал бы у моих ног, если бы не одна маленькая проблема, правда? Бог взял для меня печень как бы не из того сундука.

Линн залилась слезами. От радости, от горя, от страха. Вновь, крепко стиснув Кейтлин, шепнула:

– Они солгали. Он соврал. Не верь ему. Детектив лгал. Мне поверь. Ангел, детка, просто верь мне. Я твоя мать. Верь мне.

Кейтлин тоже обняла ее изо всех своих малых силенок.

– Угу, ладно, верю.

Потом вдруг отшатнулась, вырвалась из рук матери, кинулась к раковине. Линн шагнула за ней, подхватила под руку. Кейтлин жестоко вырвало.

Линн с беспредельным ужасом видела, что в раковину и на кафельный пол выплеснулась не рвота, а ярко-красная кровь. В этот момент, обнимая корчившуюся дочь, она поняла, что ей ни до чего больше нет дела. Плевать, если суперинтендент Грейс сказал правду. Плевать, если девочке с фотографии суждено умереть. Плевать, кому вообще суждено умереть. Если понадобится, сама их убьет, собственными голыми руками, чтобы спасти жизнь своего ребенка.

109

Симона сидела на стуле в комнате без окон, держа стакан кока-колы, и плакала. Комната напоминает тюремную камеру, где она пару лет назад провела ночь, когда их с Ромео арестовали за кражу в магазине. Тот же запах дезинфекции. Ничего нет, кроме шкафов с медицинскими инструментами и лекарствами. Есть так хочется, что желудок болит.

– Хочу Гогу! – всхлипнула она.

Здоровенная медсестра-румынка, от хватки которой рука покрылась синяками и ноет, стоит, подбоченившись, у двери, наблюдает.

– Я его на улице обронила!

– Найду, принесу, – пообещала женщина.

Симона немножко успокоилась, благодарно кивнула, посмотрела в стакан, а потом на медсестру.

– Пожалуйста, дайте что-нибудь поесть, – попросила она в третий раз за те четверть часа, которые тут просидела. – Ну, хоть что-нибудь!

– Пей, – приказала женщина.

Симона покорно сделала еще глоток. Может, когда допьет этот второй стакан, ей дадут поесть, принесут Гогу.

– Какая у меня тут будет работа? – спросила она.

Медсестра нахмурилась:

– Работа? Какая работа?

– Хочу в баре работать, – мечтательно улыбнулась Симона. – Научиться готовить напитки. Знаете, вкусные, разноцветные. Как их… коктейли! По-моему, хорошая работа готовить напитки, с людьми разговаривать. В этом отеле, наверно, шикарный бар, правда? – Видя, что женщина все сильней хмурится, торопливо добавила: – Я, конечно, согласна и на другую работу. На всякую. Убирать могу. Мне нравится убирать. Просто очень уж тут хорошо. И будет еще лучше, когда Ромео приедет! Как думаете, скоро?

– Пей! – велела в ответ женщина.

Симона допила стакан и умолкла, а медсестра так и осталась стоять, скрестив на груди руки, как сторож. Через несколько минут Симону начало клонить ко сну, голова у нее закружилась, все вокруг поплыло, быстрее, быстрее.

Медсестра бесстрастно смотрела, как глаза девочки закрылись, как она, тяжело дыша, свалилась на пол. Тогда женщина взвалила ее на плечо, принесла по коридору в расположенную рядом предоперационную, положила на стальную каталку, сняла с нее всю одежду, жадно проверяя, нет ли при ней чего ценного. Порой уличные гаденыши, вроде этой девчонки, прячут на теле краденые вещи, рассчитывая продать в Англии за наличные. Поспешно натянув резиновые перчатки, пока никто не вошел, сунула палец в рот, во влагалище, в задний проход. Ничего. Никчемная сучонка.

Потом вызвала анестезиолога по внутренней связи и с нескрываемым отвращением доложила, что все готово.

110

Рой Грейс как раз входил в отдел тяжких преступлений, когда камера автоматической регистрации номеров засекла «астон-мартин». Информацию немедленно передали ему. Автомобиль сэра Роджера Сириуса направляется к северу от круговой развязки на шоссе А24.

Грейс сразу же затребовал полицейский вертолет. Быстро прикинул. Максимальная скорость вертолета около ста тридцати миль в час, в зависимости от попутного или встречного ветра. Обозначенный участок шоссе А24 в основном скоростной, но Сириус вряд ли будет рисковать задержанием за превышение скорости. Если едет на восьмидесяти и не свернет с главной дороги, то будет в поле зрения вертолета минут через пятнадцать.

Если не свернет.

Хотя небо сегодня плотно затянуто, облака стоят высоко и обзор неплохой. Грейс подошел к карте Суссекса и частично соседних графств, на которой красными кружками отмечены дома Линн Беккет и сэра Роджера Сириуса. Фиолетовые кружки указывают расположение частных клиник в районе. Их много, включая лечебницы для травмированных спортсменов, диагностические клиники, кожные диспансеры. Конечно, большинство можно исключить как непригодные для серьезных операций по трансплантации.

Он быстро отыскал шоссе А24 и круговую развязку, провел пальцем вверх по дороге на север. Машина может направиться куда угодно. Вполне вероятны городки Хорем и Гилфорд, но частную клинику, оборудованную для трансплантации и располагающую необходимым персоналом, надежнее спрятать где-нибудь в сельской местности.

Посмотрел на часы, с нетерпением ожидая, когда автомобиль засечет другая камера или что-нибудь сообщит пилот вертолета. Он жалел о своем решении оставить наблюдателей у ворот Сириуса, вместо того чтобы преследовать его машину.

Неизвестно, сколько времени в запасе у полиции. Судя по перехваченному телефонному разговору, Линн Беккет с дочерью должны выехать самое большее через два-три часа.