Рейтинговые книги
Читем онлайн По старой доброй Англии. От Лондона до Ньюкасла - Генри Мортон

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88

Более того, они все здесь были яркими личностями! В том-то и заключался секрет «Клуба Джона»: люди здесь раскрепощались и становились сами собой. Они снова — как в далекие школьные годы — резали правду-матку в глаза и не боялись последствий. И я подумал, что именно такая атмосфера доброго товарищества — с хорошим застольем и хорошей беседой, с добрым вином и ядреным табачком — царила в английском бизнесе девятнадцатого столетия. Увы, все это было давно — еще до того, как великая богиня Спешки (другие имена ее — Путаница и Неразбериха) прилетела к нам из-за океана вместе со своими неизменными спутниками — гамбургерами на скорую руку и последующим несварением желудка.

Я обменялся прощальным рукопожатием с «Джоном» и с сожалением покинул комнату, заполненную табачным дымом и дружеским смехом. Пора было возвращаться в родной двадцатый век — на пыльную и безликую Мур-стрит.

5

В фабричной суматохе — где грохочут динамо-машины и визжат электропилы, вгрызающиеся в холодную сталь, где корчится и пенится расплавленный металл, — там вы встретите самого знаменитого человека Брама.

И хотя он сам о том не догадывается, но человек этот является символом индустриальной эпохи. Ибо он совершил поистине революционное открытие. Можно даже сказать, что сама индустриальная эпоха началась в Бирмингеме с паровой машины, которую изобрел этот диспепсичный гений по имени Джеймс Уатт. Физически он был не слишком-то силен, лицо покрывала болезненная бледность, столь характерная для заводских рабочих, но в глазах горела особая сила и энергия. Уатта никак нельзя отнести к разряду бесплодных мечтателей. Подобные поэтические натуры не приживались в условиях современного производства — год-другой, и они оказывались на кладбище! Его легкие были изрядно натренированы на матчах любимой команды «Астон Вилла», но все же главная сила этого человека заключалась в его руках (они, кстати, являли собой довольно странное зрелище — сильные, мужские кисти на тонких, жилистых и бледных, как у девушки, руках). Подобные руки характерны для промышленного века, являются его порождением. Фабричного рабочего можно безошибочно опознать по этим рукам, ибо они столь же разительно отличаются от рук сельского труженика, сколь и лицо горожанина от грубой, обветренной физиономии деревенского жителя.

Человек, олицетворяющий собой промышленный Брам, день-деньской стоит у рычага своего устройства. Рабочие обязанности привязывают его к этой мощной, эффективной машине, не лишенной благородства линий, чистой и блестящей. По правде говоря, он и выглядит как слуга своей машины, а отнюдь не как ее хозяин.

Стальная колея тянется от устройства в глубь заводского цеха. Там группа мужчин разгружает партию тяжелых железных заготовок для колес, потом их по одной перекатывают к человеку, который олицетворяет собой Брам. Каждая заготовка представляет собой почти правильное кольцо, если не считать небольшого зазора примерно в дюйм шириной. Работа человека заключается в том, чтобы при помощи машины сварить эти разорванные кольца, устранить зазор и затем отправить исправленные заготовки — уже отмеченные сварочным шрамом — обратно в цех. А там его товарищи уложат заготовки в форму, где им придадут нужную форму.

Вот одно из колес, подпрыгивая, катится к человеку, который олицетворяет собой Брам. Он уже готов: делает шаг навстречу и своими большими, сильными руками ловит железный «бублик», затем одним неуловимым движением разворачивает его и устанавливает в нужное положение. Теперь начинается самое интересное: человек отступает назад, берется за рычаг машины и резким движением дергает его до упора вниз…

И сразу же возникает целый сноп искр… яростно-светящиеся точки. Они искрятся на гранях зазора — шипят, потрескивают, плюются. С каждой секундой их становится все больше. Затем, в какой-то неожиданный миг, происходит качественный скачок — миллионы искр, собравшись воедино, преодолевают зазор. Это удивительное зрелище — как фонтан красно-желтых звезд летит на двадцать футов в воздухе и, еще не погаснув, падает на каменный пол.

Сквозь каскад электрических звезд виднеется неподвижная фигура человека, который олицетворяет собой Брам. Он стоит, держа руку на рычаге, и его бледно-серое лицо ничего не выражает. Трудно даже представить, какую гигантскую мощь он каждый раз высвобождает, нажимая на рычаг. Кажется, будто в руке его сосредоточены все молнии Юпитера! Однако он, похоже, об этом даже не задумывается.

Проходит несколько ослепительных мгновений, искры постепенно умирают. Вот и упала последняя звезда. Человек отпускает рычаг. Снова шагает вперед и, взявшись за колесо, резко сталкивает его на рельсы, по которым оно недавно прибыло. Колесо катится обратно. На том месте, где прежде был зазор, теперь зияет яркий шрам из докрасна раскаленного металла. Колесо катится вниз, свежий шрам постепенно остывает — из ярко-розового превращается в тускло-красный, а затем и вовсе фиолетовый.

С металлическим лязгом по колее катится новая металлическая заготовка. Чуткие, умелые руки человека уже готовы принять ее!

Вниз рычаг, и все повторяется сначала.

Я догадываюсь, о чем думает человек, который олицетворяет собой Брам, этот непревзойденный мастер огня и звезд. Мне понятны те одинокие мечты, что озаряют часы долгого бдения возле машины, ибо я слышал, как он изливает свое сердце.

Резкий свисток знаменует окончание смены!

Бригада прекращает работу.

Человек, который олицетворяет собой Брам, устало выпрямляется, вытирает руки кусочком ветоши. Взгляд у него задумчивый — там, в глубине глаз застыла какая-то неотвязная мысль. Мне кажется, я чувствую, с каким удовольствием человек уходит на отдых от машины. Из глубины цеха к нему направляется группа рабочих. Они подходят ближе, улыбаются, и человек улыбается им в ответ! Затем на губах его рождается возглас, который представляет нечто среднее между воинственным кличем и воплем измученной души.

— «Вилла» вперед! — кричит он…

Если вам непонятно, что это значит, поезжайте в Бирмингем и выясните все на месте!

В высоких наполненных паром цехах люди берут каучук, нагревают его и прожаривают до тех пор, пока все помещение не наполняется специфическим запахом. Это странный, не поддающийся описанию запах — почти аромат, в котором мало что остается от изначального запаха антисептика. Затем разогретый каучук подвешивают, и он вытягивается, превращается в тонкие теплые полотнища. Если вы думаете, что на этом все кончается, то должен вас разочаровать — ничего подобного! На следующем этапе каучук окрашивают — подмешивают к нему цветные порошки: красный для будущих камер и черный для покрышек. Затем бесконечно пропускают смесь между валков — вращающихся цилиндров. В конце концов каучук начинает пениться и пузыриться, как горячий шоколад. Вот теперь он готов!

1 ... 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу По старой доброй Англии. От Лондона до Ньюкасла - Генри Мортон бесплатно.
Похожие на По старой доброй Англии. От Лондона до Ньюкасла - Генри Мортон книги

Оставить комментарий