Цена слова - Елизавета Шумская

Бэррин швырнул в какую-то тварь сгусток огня. Не любимое заклинание, но и на нежить, и на всех остальных, за редким исключением, отлично действует. Калли уже кричал что-то из заклинаний Жизни. Бело-серебристое, но совсем не режущее глаз сияние распространялось вокруг него. А с другой стороны от Синекрылого черная колышущаяся аура, больше похожая на крылья или щупальца, расползалась вокруг Ло, наполняя его глаза такой же тьмой. Ива рассказывала о чем-то подобном, но тогда он даже не представлял, насколько это впечатляет.

Грым даже спрыгнул с коня, чтобы оказаться в самой гуще нападающих. Его полуторник поднимался и опускался, со свистом рассекая воздух, а тела – с хрустом и чваканьем. Ярость, словно живое существо, клубилась вокруг него.

Дэй отчаянно спешила на помощь, рассекая каменными крылами воздух. Если кто-нибудь посмотрел бы сейчас на нее, то увидел, что ее фигура будто расплывается прямо на глазах. Вокруг нее тоже клокотала жажда боя.

Златко увидел, как какая-то тварь прыгнула Грыму за спину, повернуться он явно не успевал, если вообще заметил ее. Бэррин не видел сейчас, остались ли на его друге «щиты», и почти рыкнул. За его спиной тут же развернулись синие крылья. Одно из них чуть изогнулось – благо тролль воевал недалеко, хоть и не настолько, чтобы сам златоволосый успел на помощь, – и встало стеной перед нападающим. Того отбросило на два шага. Бэррин взмахнул крыльями и взлетел, чтобы через миг опустится рядом с Грымом. Калли и Ло мгновенно замкнули кольцо обороны. Странным было то, что никто никому не мешал, даже магии эльфа и вампира не сталкивались.

Через минуту все было кончено.

– Нет, ну как вы могли?! – заорала только что приземлившаяся гаргулья. – Ни одного мне не оставили.

– Ты ее нашла?! – рявкнул тролль на извечного противника.

– Да! – на том же уровне громкости ответила она. – Только там бой. Я даже приблизиться не смогла. Одной там делать нечего.

– Все равно, – нахмурился Златко. Оглядел группу: – Полетели! – Бросил взгляд на Ло: – Хватай другою лапу Грыма, – и ухватил тролля за правую руку. – Дэй, тебе тащить Калли.

Гаргулья и эльф одинаково скривились. Вампир положил свою руку на плечо Грыма.

– Уроните – убью, – пробурчал тот.

Чего только не сделаешь ради друзей.

– Сейчас! – заорала Катерина, и ее чародеи нанесли сокрушительный слаженный удар по магам, держащим заклинание усиления, наброшенное на вейорков. Казалось, над полем битвы громыхнул гром и полыхнула молния. Сильнейшие чародеи противника на несколько бесценных мгновений оказались выведены из строя, а командиры оборотней уже выкрикивали приказы. Перевертыши слаженной волной переходили в одновременную атаку. Их маги творили заклинания одно за другим. Вейорки, тоже оглушенные неожиданной потерей части сил, были растеряны и не готовы к отражению нападения настолько эффективно, чтобы оно захлебнулось.

Колдовство выкашивало их целыми рядами, а Коты из элитных отрядов разведчиков-диверсантов уже добрались до магов Анкела и сейчас методично вырезали цвет чародейства маленького государства в государстве.

Над равниной пронесся торжествующий рев оборотней. Некоторые их группы уже проскочили всю долину и имели возможность мчаться к замку. Бой еще кипел, на поле битвы остались еще значительные силы Анкела, но несколько лучших отрядов Кошек уже готовы были нанести удар по замку мага, потерять который для чародея было просто немыслимо. Сейчас они ждали свою Главу, чтобы одним броском завершить эту битву и эту войну.

Катерина мчалась к ним. И ей нужны были все ее силы.

Магия ритуального круга, против ожидания, не осыпалась подобно стеклу. Ива знала, что ее осколки вполне могут и ранить, если само разрушение кольца не убьет, поэтому сделала единственное, что было возможно в таком состоянии: упала на бок и попыталась прикрыть важные части тела. Обрушение заклинания почувствовала всем существом. Задрожала, ожидая страшной боли, ранений, возможно, даже… Однако пока боли не было, зато одновременно с ломкой круга лопнула и блокировка на ее магии, порвались путы, сковывающие ее движения. Ива не успела порадоваться и хоть что-то сделать, как почувствовала врезающиеся в тело обрывки заклинания. Но боль от них не была оглушающей, страшной. Синяки, конечно, останутся, но это мелочи, право слово. Главное, что она может вновь двигаться.

Травница переждала своеобразный дождь из разрушенной магии, постаравшись максимально прикрыть важные части тела от осколков, и вскочила. Именно тут что-то резануло ее по лицу. Один из последних обрывков чародейства острым стеклом проехался по ее щеке, заставив вскрикнуть и прижать руку к ране. Инстинктивное движение, она почти сразу отняла пальцы от щеки. Они были в крови. Порезы на лице всегда сильно кровоточат. Но даже без зеркала Ива знала, что эта рана не из числа серьезных, хотя болела, собака, просто ужасно.

Травница в первую очередь подумала, что красота пострадает, а потом уже о том, что за ее спиной идет бой и надо бы делать ноги. Помощь себе тоже бы неплохо оказать. Она даже начала оглядываться и одновременно полезла за платком, как вдруг ее внимание в который раз было отвлечено. Кулон вновь начал сиять, вспыхнул ярко-ярко. Из глаз металлической кошки ударили красные лучи. И одновременно девушка почувствовала, будто что-то теряет. Что-то уходит из нее. Медленно, но верно то, к чему она уже привыкла, покидало ее тело, душу. И магия, казалось, успокаивалась внутри.

Ива дернулась и схватилась за подвеску. В этот раз она уже не обжигала, ее сияние поблекло. И в голове прозвучало тихое: «Прощай». Но чужая сила все еще плескалась в крови. Травница внезапно почувствовала, что ей жаль расставаться с ней. Но что делать?

И в этот момент…

– Я все-таки нашел тебя, ведьма!

Знахарка узнала этот голос. Подняла в ужасе глаза и уставилась на мужчину с арбалетом в руке. Застарелые ожоги на морщинистом, хоть и не старом лице. С какой-то кристальной четкостью она разглядела цветочный узор на пуговицах его куртки, родинку на незакрытом участке шеи и трубку для отравленных дротиков на петле у пояса. Такие иногда носили некоторые охотники на нежить, отчего их в шутку прозвали «менестрелями», хотя никакого звука этот «музыкальный инструмент», понятное дело, не производил.

«Менестрель», – кольнуло травницу воспоминание об одном зимнем гадании в избушке ведьмы Нарьи из земель Бэрринов. Тогда последняя карта в ее раскладе была «менестрель». И еще то гадание сулило Иве смерть.

Весь этот обзор не занял и секунды, просто время вдруг остановилось, замерло, мир застыл, пока эти двое смотрели друг на друга. Черная ненависть в глазах одного и понимание, что уже не увернуться, – другой. Что бы она сейчас ни сделала, будет поздно. «Щиты» же она поставить после разрушения круга еще не успела. Все это в мгновение пронеслось в голове чародейки. То самое мгновение, что они смотрели друг на друга.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});