Ночные кошмары - Нора Робертс

– Не позволю. – Однако Ной сунул руки в карманы и начал расхаживать взад и вперед. – Послушай меня. Несколько дней назад он изложил мне две версии событий того вечера. Первая почти полностью совпадает с результатами твоего расследования. Вплоть до подробностей. Он бы мог отлично сыграть сцену убийства в каком-нибудь кровавом триллере. А потом рассказал вторую версию. Что приехал туда и нашел ее. Был белый как мел, и у него тряслись руки. То кричал, то говорил еле слышно. Как на «американских горках».

– И какой версии ты поверил?

– Обеим. Фрэнк кивнул.

– И последней изложил ту, согласно которой он невиновен. Чтобы впечатление было сильнее. Ной со свистом выдохнул

– Да. Я тоже подумал об этом.

– Может быть, он все еще хочет, чтобы реальной оказалась вторая версия. Ной, я верю в одно: он хотел бы, чтобы в тот вечер Джулия не открыла ему… Не забывай один принципиально важный момент, – добавил Фрэнк. – Он неплохой актер и умеет подать себя.

– Я и не забываю, – задумчиво пробормотал Ной.

Ной решил заглянуть к матери. На следующий день ему предстояло отправиться в Вашингтон. На этот раз он полетит, а там возьмет напрокат машину. Время дорого.

Селия сидела на задней галерее и разбирала почту, время от времени прихлебывая травяной чай из высокого стакана. Она подставила Ною щеку, а потом положила перед ним конверт с грифом.

– Ты видел? Они хотят прекратить финансирование программы по сохранению северного слонового тюленя!

– Нам будет его очень не хватать.

– Это просто подлость! Конгрессмены прибавляют себе жалованье, тратят миллионы долларов налогоплательщиков на изучение изучения изучения, но отказываются давать деньги на то, чтобы спасти от исчезновения еще один вид живых существ!

– Ну и бог с ними, ма.

Она фыркнула, отложила письмо в сторону и взяла следующее.

– Отец в молодежном центре.

– Знаю. Я видел его там. Решил по дороге заскочить и повидать тебя. Завтра улетаю в Вашингтон.

– Рада за тебя. Может, останешься пообедать? Мне дали новый рецепт приготовления артишоков. Хочу попробовать.

– Гм-м… Звучит заманчиво, но мне надо собраться.

– Врунишка, – рассмеялась она. – Ты надолго?

– Смотря по обстановке.

– Как двигается книга? Есть трудности?

– Есть, но их не так много.

– Тогда в чем дело?

– Я защитился. – Он взял стакан с чаем, сделал глоток и поморщился. Там не было ни капли сахара. – В личном плане. Зациклился на Оливии Макбрайд.

– В самом деле? – по слогам протянула Селия и улыбнулась, как довольная кошка. – Разве это не чудесно?

– Не знаю, насколько это чудесно и чему ты так радуешься. В последний раз ты видела ее подростком.

– Я читала письма, которые она писала твоему отцу. По-моему, она умная и рассудительная молодая женщина. Не чета твоим вертихвосткам. Особенно этой твари Карин. Кстати, ее все еще не нашли.

– Вот и прекрасно. Пусть сидит в своей дыре как можно дольше.

– Пожалуй, ты прав. Но вернемся к нашим баранам. Мне нравится, что ты наконец кем-то увлекся. Ты никогда не говорил, что увлечен женщиной. Только то, что с кем-то встречаешься.

– Я интересуюсь Лив много лет.

– Серьезно? Да ты что? Когда вы виделись в последний раз, ей было двенадцать!

– Восемнадцать. Я ездил к ней шесть лет назад, когда она училась в колледже.

Удивленная, Селия отложила очередной конверт.

– Ездил к ней? Ты никогда не говорил об этом.

– Потому что тогда не слишком преуспел. – Он шумно выдохнул. – О'кей, излагаю сокращенный вариант. Я хотел написать книгу. Еще тогда. Поехал к Оливии, чтобы заручиться ее помощью. А когда увидел… Черт, меня как обухом по башке шарахнуло. Только посмотрел на нее, и все…

– Ной… – Селия положила ладонь на его руку. – Я и представления не имела, что ты способен на такие чувства.

– Был способен, но все испортил. Когда Лив обнаружила, зачем я приехал, это причинило ей боль. Она не стала слушать ни оправданий, ни объяснений. Просто захлопнула дверь.

– А теперь открыла снова?

– Думаю, для этого ей пришлось снять пару замков.

– Раньше ты не был честен с ней, и это плохо кончилось. Ты должен был кое-чему научиться.

– Научился. Но сначала мне придется уломать ее. – Поделившись с матерью, Ной почувствовал облегчение и широко улыбнулся. – Она стала куда упрямее, чем была в восемнадцать лет.

– Что ж, тем дороже будет победа. – Она похлопала его по руке и вернулась к почте. – Ной, я тебя знаю. Если ты чего-то хочешь, то не отступишься. Непременно добьешься своего. Хотя, может, и не сразу.

– Со стороны все выглядит так, словно я был влюблен в Оливию Макбрайд чуть ли не с рождения… Мама! Что с тобой? – Селия смертельно побледнела, и Ной вскочил с места, решив, что у нее сердечный приступ.

– Ной… О господи! – Ной прикоснулся к лицу Селии, и она схватила его за руку. – Посмотри. Посмотри…

Он машинально взял протянутое матерью письмо и попытался успокоить Селию.

– Не бери в голову. Посиди спокойно. Дыши глубже. Сейчас я вызову врача.

– Нет. Ради бога, посмотри сам! – Она показала на листок бумаги, который Ной положил на стол.

Ной взял листок в руки. Копия была плохая, смазанная, но он узнал работу полицейского фотографа, заснявшего труп Джулии Макбрайд на месте преступления.

Копия этой фотографии имелась в его досье. Ной видел ее тысячи раз, но в контрастных черно-белых тонах она выглядела еще более пугающей.

Нет, не фотокопия, понял он. Компьютерный сканер. Как и сделанная под ней подпись печатными буквами:

«ЭТО МОЖЕТ СЛУЧИТЬСЯ СНОВА. ЭТО МОЖЕТ СЛУЧИТЬСЯ С ТОБОЙ».

Когда Ной посмотрел в испуганные и ошеломленные глаза Селии, им овладел холодный гнев.

– На этот раз он нажал не на ту кнопку, – пробормотал Ной.

Ной дождался возвращения отца. Но ни мольбы, ни уговоры не заставили его дождаться прибытия полиции.

Этот сукин сын играл с ним как кошка с мышкой и чуть не преуспел. Теперь он угрожал его родителям. «Месть», – решил Ной. Он вышел из машины, хлопнул дверью и размашисто зашагал по бульвару Сансет. Месть копу, который помог засадить его. Через членов его семьи. Заманить сына, посулив рассказать правду, взять деньги, а потом напугать жену.

Ной вошел в парадное многоквартирного жилого дома, бросил взгляд на лифт и предпочел подняться по лестнице. Убожество, подумал он. Краска облупилась, ступеньки выщерблены, в воздухе витает запах кухни…

Но он еще не впал в убожество.

Любимыми жертвами этого ублюдка были женщины. Ной постучал кулаком в дверь квартиры на втором этаже. Женщины и маленькие девочки. Молодец против овец…

Он постучал еще раз, подумывая, не садануть ли в дверь ногой. Гнев вспыхнул в нем с новой силой.