Голубая кровь (СИ) - Гордиенко Татьяна Васильевна

— Но вы же не всегда его находили, — предположил Логвин Пирс, вспомнив, как называли эту команду официально.

— Да, победа не всегда была за нами, и мы часто шли на риск быть убитыми. Некоторые из нас и погибали, спасая ценой своей жизнь целые планеты и тысячи людей.

Логвин снова невесело улыбнулся:

— С Эсфирь вы точно потерпите поражение. Для неё не существует слово «компромисс». Уж поверьте мне, я-то её знаю.

— Но попытаться-то стоит! — уговаривал его Рэм. — Быть может, мы остановим Эсфирь. Разве вы не хотите, чтобы она прекратила убивать?

Логвин задумался. Эти трое были откровенны и сейчас предлагали свою помощь, не ставя никаких условий и не пытаясь заработать славу на поимке грозного убийцы, за которого назначили баснословно огромное вознаграждение, способное обеспечить любого человека и его семью роскошной жизнью до самой смерти. Если они вскоре покинут Теру, то в случае, если Эсфирь схватят, вряд ли у неё будут хорошие адвокаты и милосердные судьи, способные понять её. Да и разве он, Логвин Пирс, не по собственной воле сам открыл им тайну Эсфири? Логвин вздохнул, и устало провёл рукой по своим седеющим волосам.

— Знаете, я много лет никому, даже жене, не говорил о том, что Эсфирь убивает Красных Вампиров. От моего молчания зависела жизнь девочки, которую любим я и моя жена. Груз этой тайны камнем лежал у меня на душе и становился всё тяжелее с каждым днём. Иногда я смотрю на Эсфирь, как на чудовище, но не могу предать её, ведь она единственный человек на этой планете, который может заставить расплатиться Красных Вампиров за всё зло, что они причинили людям. Возможно, в моём поведении было что-то эгоистическое и не достойное порядочного человека, так как, хотя я в этом никогда и никому не признавался, где-то в глубине души, в её самом дальнем углу, я полностью одобрял деяния Эсфири. Потому что она делала то, что — стыдно признаться — не смог сделать я: она казнила убийц моего Эдуарда, которому они сломали жизнь, и я, услышав об очередном убийстве, испытывал наравне с ужасом и торжество. Вы даже не представляете, какое это ощущение, когда знаешь, что справедливость берёт своё, пусть и в обход закона! И я заботился о Эсфири, как об оружии моего возмездия тем убийцам. Таким образом, я становился её сообщником, но ради неё я пойду и на эшафот, ибо ей я обязан её решимостью и отвагой, её железными нервами и бесчувствием к врагам. Эта терианка была и остаётся словно отражением моих самых тёмных углов души, ведь я, как и она, потерял по вине Красных Вампиров близкого мне человека. Моя радость и мой тяжкий крест — вот что я могу сказать об этой девушке-убийце, с которой меня связала сама судьба. Но сейчас, когда я вам всё рассказал, мне стало легче, ибо всё это безумие, с точки зрения здравого смысла. Я вырастил в своём доме кровожадного зверя. И потому есть часть и моей вины в том, что сегодня во многих домах женщины и дети не смогут заснуть от страха и будут сидеть, сбившись в один угол. А их мужья и братья будут ходить возле них с оружием в руках, ожидая, не появится ли в их доме загадочный и жестокий убийца. Ведь не всем известно, кого убивает Эсфирь и потому её боятся и виновные, и невиновные. Узнав, что вам поручили ловить Одинокого Убийцу, я испугался за Эсфирь. Ведь всякое могло случиться, и вы вполне могли, случайно или нет, вычислить и поймать её. Тогда я решил рискнуть и всё рассказать вам, надеясь, что вы поймёте моё положение, и по-человечески, а не как палачи, взгляните на жизнь Эсфири. Я уже сам не знаю, как жить и чего ждать от такой жизни, ведь моя воспитанница в душе звереет всё больше с каждым днём, и меня это беспокоит. Может, я был плохим воспитателем? Может, я делал что-то не так? Я решил довериться вам, надеясь, что вы сможете помочь ей, — признался Логвин.

— Вы всё сделали правильно, — одобрил его поступок Том, — и мы постараемся повлиять на Эсфирь. Мы сделаем всё возможное, что в наших силах.

— Спасибо, — поблагодарил Логвин Пирс, — я рад, что не ошибся в вас. Здешние люди вряд ли поняли меня и помогли бы моей воспитаннице. Где сейчас Эсфирь, я точно не знаю, хотя в этом году, вопреки моим страхам, она не исчезала ни на день. У Эсфири есть крёстная мать Леония. Она живёт в одном квартале отсюда. Эсфирь часто бывает у неё, особенно, когда сердится на меня за мои нравоучения. Ведь какой бы доброй Эсфирь не была, но она с характером и ласковой её не назовёшь. Леония вдова и у неё двое детей, сын и дочь. Сын Леонии, его зовут Рэтас, имеет небольшой ресторанчик для более бедных жителей Аулента. Поищите Эсфирь у её крёстной матери или в ресторане Рэтаса. Это всё, что я могу вам сказать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Вы помогли нам, а мы обещаем, что постараемся помочь Эсфири, — пообещал Артур и, уточнив, где именно живёт Леония, Группа Риска удалилась.

Выйдя из дома Логвина, Том и Рэм заметили, что Артур о чём-то сосредоточенно думает. Так сосредоточенно, что разве не размышляет вслух. Он машинально шагал к гостинице, не обращая ни на кого внимания.

— Артур, нам нужно найти Эсфирь. Уже совсем стемнело, — напомнил Том, тронув командира за плечо.

Тот, оторвавшись от своих мыслей, остановился и, видимо, только сейчас заметил, куда идёт. Том и Рэм вопросительно поглядели на него.

— Или мы чего-то недослышали в рассказе Логвина Пирса или он сделал новое открытие, — сказал Рэм Тому.

— Скорее второе, Рэм. Вы правы, Эсфирь необходимо найти как можно скорее и этим, быть может, мы убьём двух зайцев, — произнёс Артур.

— Я не понимаю тебя, но вижу, что ты действительно сделал открытие. Давайте зайдём на несколько минут в гостиницу, и ты объяснишь, в чём дело, — предложил Рэм, не желая, чтобы их кто-то услышал или вообще прохожие обратили на них лишнее внимание.

Когда все трое вошли в кабинет и закрыли дверь, Артур сказал:

— Я думаю, что мы напали ещё на один след Лэс-Теры. Быть может, он тоже ложный, но его стоит проверить.

— Это как-то связано с Эсфирью? — догадался Рэм.

— Да, — ответил Артур, — У неё, как и у Нейман де Эриндо, есть кое-что общее с Лэс-Терой. А именно то, что Лэс и Одинокий Убийца оба неуловимы. Эсфирь единственная знает особенности Красных Вампиров и умеет их находить. Лэс-Тера тоже не раз способствовала тому, чтобы преступников в этом городу стало меньше. И при том это были злоумышленники, которых никто не мог поймать. Они обе обладают каким-то сверхчутьём, но при этом Лэс никогда не пыталась поймать Одинокого Убийцу, хотя он считается самым опасным преступником. А это значит, что она либо боится этого человека, и не решалась иметь с ним дело, либо она и есть Одинокий Убийца и потому не могла сдать в полицию саму себя. Поэтому Эсфирь вполне может быть Лэс-Терой. Только так можно объяснить то, что Лэс, переловившая всех отпетых нарушителей закона, оставила на свободе самого грозного убийцу.

— Весьма логично и походит на правду, — допускал подобную версию Том.

— А я не согласен, — возразил врач. — Эсфирь не может быть Лэс-Терой.

— Почему же не может? — спросил Артур.

— Мы видели Лэс достаточно близко, — пояснил Рэм, — и тебе, Артур, хорошо известно, что она носит другую одежду, ездит верхом и главное, если бы это была Эсфирь, об этом знал бы Логвин Пирс. А у Эсфири нет даже коня. Она чуть ниже Лэс-Теры и её волосы сильно вьются и, хотя длинные, но не достают и до колен, а у Лэс они почти до пят.

— Но разве трудно поменять одежду и надеть парик? — нашёл контраргумент Том. — К тому же, Ласточка появилась гораздо раньше, чем была убита семья Эсфири, и потому она могла быть Ласточкой и не говорить об этом Логвину. Помните, Логвин сказал, что эта девочка уже в раннем возрасте отлично стреляла. Коня же можно прятать в лесу. И ещё, Красные Вампиры прекратили резню вскоре после того, как Ласточку стали звать Лэс-Терой.

— А что это доказывает? — не сдавался Рэм. — Руководясь подобными совпадениями, мы можем найти ещё полсотни девушек, годных на роль Лэс-Теры.

— Это значит, — ответил Том на вопрос Рэма, — что, почуяв неладное, и то, что кто-то знает их тайну, Красные Вампиры затаились, и их так и не смогли найти даже лучшие сыщики. А раз их не могли найти профессионалы, тогда как Вампиров могла распознать девочка, которая знала лишь о татуировке на пальцах и кинжалах? Вряд ли Эсфирь могла бы с этим справиться, даже если ею двигала жажда мести. Из всего этого можно сделать вывод, что Вампиров найти и убивать могла лишь Лэс-Тера, от которой на этой планете нет секретов.