Чужая в чужом море - Александр Розов

С 6 по 10 год Хартии, Наллэ Шуанг занимал должность шеф–инженера финальной фазы программы транс–меганезийской логистики «Морской караван–сарай». Им полностью разработана и реализована концепция постоянно–обитаемых поселков на «washing–reef» (коралловых рифах, выступающих над водой только при отливе). Эти объекты известны, как «Shuangero». На момент составления досье, в акватории Меганезии функционируют более двухсот «Shuangero» с суммарным постоянным населением около 10.000 жителей.

9 лет назад Наллэ Шуанг стал лидером ассоциации волонтеров центра «Планирование семейного счастья» в Порт–Морсби (Папуа). Центр проводил программы биологически–ориентированного сексуального просвещения, включая и методы раннего прерывания нежелательной беременности, что вызвало конфликт с католическими и англиканскими миссионерами. Правительство Папуа сохраняло нейтралитет, пока Христианский Фонд «Life Protection» не предложил двум крупным чиновникам серьезные суммы «in cash, without taxes». План коррупционной сделки никто не скрывал. Наоборот, ей придавалось торжественность, которая, по ряду христианских доктрин, должна сопутствовать победе «Добра» над «Злом». К берегам Папуа из Сиднея двинулся специально зафрахтованный фондом лайнер «Bethany», на котором проходил симпозиум «За жизнь нерожденных». В финале симпозиума, в Папуа предполагалось закрытие центра «Планирование семейного счастья», с произнесением надлежащих слов в телевизионную камеру.

Так бы и было, но в точке 13 ЮШ, 148 ВД, в 200 милях от ближайшего берега, около 2 часов после полуночи, внезапно был дан аварийный сигнал (тревожная сирена, мигание красных ламп и т.д.). Бортовой компьютер сообщил: «Пожар в машинном отделении, быстрое распространение пламени». Автоматически отключились двигатели и основная электросеть, а в аварийные отсеки начал поступать фреон из системы пожаротушения. Толковый и инициативный капитан сообразил бы, что это какой–то сбой, и вернул бы ситуацию на судне в норму, но на капитане сэкономили. То был тупой исполнитель еще более тупых инструкций. Увидев на дисплее компьютера, что почти четверть нижних кормовых отсеков судна охвачена огнем, он отдал приказ на эвакуацию пассажиров и экипажа. Будь на «Bethany» хороший экипаж, ничего страшного бы не произошло и в этом случае. 900 пассажиров были бы организованно посажены в шлюпки и спокойно спущены на воду. Но на экипаже тоже сэкономили. Бравые матросы, с воплем: «Жопа! Сейчас все взорвется на хрен!», метнулись к шлюпкам, и стали спускать их на воду с явным намерением отплыть, бросив пассажиров. Когда капитан пытался их урезонить, возникла драка, в которой сам капитан, два матроса и четверо пассажиров, получили удары топорами и баграми, и больше их никто никогда не видел. Остальные члены экипажа, крикнув пассажирам на прощание: «Попробуйте спустить на воду остальные шлюпки, это не очень сложно», отошли от «Bethany» в сторону Австралии.

Бортовой компьютер, следуя программе, продолжал неравную борьбу с виртуальным пожаром. Исчерпав запасы фреона, он стал качать забортную воду в левые кормовые отсеки, и нарушил баланс судна. Опасаться пассажирам даже и теперь было нечего: «SOS», автоматически поданный компьютером при обнаружении пожара, был принят австралийской береговой охраной и меганезийским морским патрулем. На помощь лайнеру вылетели с запада, из Айрон Рейндж, австралийские «Sea wolf», а с востока, с Луизиады — меганезийские «Estra mar». Меньше часа отделяло пассажиров «Bethany» от неизбежного спасения, но они успели оказаться в воде гораздо раньше, и не на шлюпках (их не смогли спустить на воду), и не в спасательных жилетах (их не нашли в темноте), а просто с чем попало. Когда над морем вспыхнули яркие осветительные ракеты, картина, открывшаясь пилотам с заходящих на посадку самолетов, напоминала кульминационные кадры фильма–катастрофы «Титаник». Будь температура воды плюс 5 по Цельсию, как в Северной Атлантике, спасать было бы уже просто некого, но в Коралловом море она не опускается ниже плюс 23 — замерзнуть невозможно. Остается только утонуть – и многим это удалось. К утру нарисовался итог: жертвами эвакуации стали 3 члена экипажа и 76 пассажиров. Вполне исправный «Bethany», после отключения спятившего компьютера откачки воды из кормовых отсеков, был отбуксирован в австралийский порт Кернс.

Примерно тогда же инженер Наллэ Шуанг, в сопровождении теле–репортеров, явился в управление окружной полиции Тувалу, на Фунафути, и дал исчерпывающие показания о том, каким образом он вышел через интернет на бортовой компьютер «Bethany», и как именно организовал «виртуальный пожар». Наллэ намеревался только дезорганизовать акцию по закрытию центра «Планирование семейного счастья», предполагая, что экипаж лайнера имеет хоть каплю мозгов, и либо повернет в ближайший порт (предварительно отключив неадекватную автоматику), либо, в худшем случае, эвакуирует пассажиров. Он и представить себе не мог, что лайнер управлялся такими идиотами и засранцами.

Дело дошло до Верховного суда, который сначала занялся злополучным конгрессом на «Bethany». Деятельность Фонда «Life Protection» в Меганезии была запрещена 4 года назад, а теперь суд изучил программу конгресса, и наложил запрет на деятельность еще полусотни организаций–участников. Затем суд постановил, что Шуанг виновен только в выведении из стороя компьютера на гражданском судне в море, а гибель людей была «техническим эксцессом». Шуанг бы легко отделался, если бы не был рецидивистом. В прошлый раз он сделал что–то с логистикой аэропорта Паго–Паго, и багаж транзитного пассажира – некого кардинала, летевшего из Мехико в Канберру — был выгружен и исчез. Поселки центрального Папуа получили лекарственные препараты на сумму 6 миллионов долларов. Говорят, в багаже кардинала был кейс–сейф с золотой утварью, но этого никто не мог доказать, и Шуанг сел на год за дезорганизацию служб транспорта… В случае с «Bethany» все было серьезнее. «Суд приговаривает вас к 10 годам каторжных работ, — объявил председатель, — Вы отправитесь на объекты, актуальность которых для общества наиболее высока. Первые 2 года — это городок Хоррор в Антарктиде, а следующий объект будет назван позже. В интересах дела, суд оставляет вам свободу передвижения, если вы обещаете использовать эту свободу только для работы. Вам понятнен приговор?».

Наллэ ответил, что приговор–то ему понятен, но кто теперь защитит созданный с таким трудом центр «Планирование счастливой семьи» в Папуа. Тут председатель суда изрек афоризм: «Жизнь держится не на Робин Гудах, а на социальных институтах», и зачитал дополнительное постановление. Суд предписывал правительству Меганезии: Во–первых, провести консультации с правительством Папуа о сохранении центра «ПСС». Во–вторых, считать третьи силы, стремящиеся закрыть центра «ПСС», потенциально враждебными. Постановление возмутило т.н. «мировую общественность» сильнее, чем сама история с «Bethany». Это было в анонсах прессы: «Меганезийский суд вынес де–факто условный приговор» и «Власти Меганезии приняли у палача эстафету по опеке фабрики смерти».

История каторжных работ Наллэ Шуанга на момент составления досье:

1–2 год – управление строительством т.н. «экспериментального термического купола» на Земле Мэри Бэрд (Меганезийская Антарктида). Купол завершен, город Хоррор заселен.

3 год – управление доставкой и монтажом комплекса мини–ГЭС на реке Пурари (Папуа). Комплекс работает. Шуанг внесен в список почетных граждан муниципалитета Кинанту.

4 год – Работа шеф–инструктором штаба по восстановлению поселков на островах Фукуо (Вьетнам) после тайфуна Борн. Шуанг награжден орденом Дружбы Народов.

5 год – Формирование авиа–логистики в регионе Антарктический полуостров — Южные Шетландские острова (Чили). Система работает. Шуанг награжден орденом Бернардо.

6 год – Управление монтажом системы автономного жизнеобеспечения базы Муспелл (Меганезийская Антарктида, Трансантарктический хребет). Система тестируется.

*********************************

Шеф–инженер Наллэ Шуанг, рецидивист и каторжник, умел объединять людей в систему, не подстраивая их под проект, а соединяя с проектом так, что каждый занимался именно тем делом, которое у него лучше всего получалось. Проекты Шуанга вростали в местную социальную среду мгновенно, и начинали работать, как бы, сами собой. Через несколько дней после того, как в Макасо был построен «fare–duro» (точнее — собран, поскольку это была модульная экспедиционно–техническая база), стало казаться, что этот трехэтажный дом был здесь всегда — как рыночная площадь, как слоновые деревья, как красная земля под ногами… 200 лет назад британские инженеры строили в Африке плотины и железные дороги, каждый день совершая подвиг и ломая через колено неподатливую социальную среду. Шуанг терпеть не мог подвигов, и поэтому его проекты прорастали, как трава… Или, скорее, как трифи. Это началось с его первого шага. Он не сказал: «я буду строить дом вот здесь и вот так». Он сказал: «ребята, как вам кажется, где будет лучше поставить вот такой дом, чтобы…». После «чтобы» следовал список того полезного, что получится конкретно для каждого из людей, с которыми он советовался. Создавалось впечатление, что Шуанг ничего толком не делает, а только болтает с людьми, участвуя в той или иной работе просто за компанию – чтобы найти повод поболтать. Фаре–дюро стал эпицентром болтовни о всякой всячине. Дневной темой были текущие проблемы, а вечерней – какие–то общие вопросы, иногда почти философские, но все равно, каким–то образом имеющие отношение к проекту. Веселая, шумная и бесшабашная обстановка, которую создавали в фаре–дюро прибывающие и убывающие одна за другой бригады вахтовых монтажников и горных инженеров, как будто возвращала Эстер на 5 лет в прошлое, в кампус колледжа в городке Финикс, штат Аризона… Настал день, когда она собрала свои немногочисленные вещи в две сумки и перетащила их из Миссии в одну из кают на втором этаже фаре–дюро (каютами здесь назывались жилые комнаты, по комфортности примерно на уровне отеля полторы звездочки). Какими соображениями она при этом руководствовалась – вопрос сложный, и она вряд ли могла бы вразумительно ответить на него даже самой себе…