Ученица темного мага - Анастасия Сыч

Устало отложив карандаш, я зевнула, учитель в очередной раз усыпил бедную птицу, и та свалилась на стол бесформенной черной кучей с торчащими перьями.

— Во времена эпохи Возвышения, после Всемирных войн, арохе с особым энтузиазмом проводили эксперименты над живыми существами, начиная от бабочек с паучками и заканчивая людьми и эльфами. Так в результате появились оборотни, морской народ, нимфы, возможно и двуликие. Все проекты спонсировались и проводились под эгидой Рода. Постоянное развитие и саморазвитие, совершенствование мира и себя, стремление раскрыть все возможности разума арохе, синтез магии и науки, познание мира в гармонии каждого способа познания. Прекрасные, воодушевляющие слова, правда? Слишком мало сведений сохранилось о той эпохе, но ее приближенность к идеальности поражает.

Учитель, казалось, размышлял вслух, прохаживаясь по комнате, чудом не наступает на разбросанные бумаги.

— Считается, что никому не известны причины Катастрофы. Но разве они не очевидны? — учитель обратился ко мне. Я попробовала понять, чего он от меня ожидает. Слов, что постоянный прогресс до добра не доводит? Но зачем тогда он все время стремиться создать что‑то новое с такими убеждениями?

— Не отвечай. Я риторически, — Лэйр Сартер тихо цокнул языком. — Этическая сторона любых исследований… Полное это дерьмо, дорогая. Утрин неплохо живет, при всей его любви к вивисекции молоденьких девочек. Рошен Тейлеш, самый известный темный маг Империи Хадч, переходит все границы со своими опытами в менталистике. Много таких. Но все это только магия. Думаю, ты заметила, на каком умеренно зачаточном уровне находятся многие естественные науки, с помощью которых можно объяснить тайны мироздания. Структура, переплетение потоков маэн — то из чего мы состоим со стороны магии, но атомы, клетки, химические элементы — на это все принято не обращать внимания, не смешивать магическую науку с физикой или биологией, какие бы перспективы это не несло.

Я и не подозревала, что в этом мире известно об атомах. Признаться, все мои скудные знания из Земли, затмила магия и ее объяснения законов природы и жизни на планете.

— Учитель, — осторожно спросила я. — А это только твое мнение или официальная позиция…

— Это не только мое мнение. Но и не официальная позиция, зэйрелийские маги и правительство предпочитают также игнорировать многие естественные и большинство технических наук. Это впилось в подсознание арохе за многие поколения, негласное табу. Мы не объединяем магию и технику в первую очередь. Попытки случайными гениями что‑то изобретать редко заканчиваются успешно. Ничего сложнее пороха, да и тот, неофициально, но вне закона.

С одной стороны мне вполне хватало магии, но с другой… Что за бред? Неужели можно выбирать только один путь развития? И зная возможность другого, имея сохранившиеся знания предков, не пытаться взглянуть шире, объединить?

— Как это я могу твердить тебе о ценности каждого подхода, широте взглядов в магии, философии, а при этом так отбрасывать столь же столь же важные вещи, да? — Лэйр Скартер понимающе хмыкнул: — О, моя дорогая ученица, мне временами самому интересно.

Он сел передо мной, подпер подбородок рукой.

— Расскажи мне о своем мире, Тори.

У учителя был вид человека, осознающего неправильность своих действий, но все равно жаждущего совершить большую ошибку.

Понятия не имела, что я могла рассказать Лэйру Сартеру про свой мир. Да я Таэрру лучше знала, насколько можно оценивать реалистичность знаний полученных из книг. За два года он ни разу не интересовался моей жизнью до перехода, и воспоминания становились все более и более смутными.

Рассказать ему о маме, том, как она любила хурму, килограммами ела. А косточки воровато впихивала в землю в большом вазоне с драценой. А еще все время ее подкалывала… Или про папу и его страсть к собирательству окаменелостей, сколько он камней с отпечатком моллюсков или древних водорослей привозил с полей картошки и свеклы.

Ох, Тьма. Все, кыш воспоминания.

Лучше про интернет расскажу, может мой гениальный учитель придумает, как спроецировать технологии моего мира на магию Таэрры.

Прежде чем я открыла рот, глаза мужчины характерно затуманились, показывая установление ментального зова. Через пару сей Лэйр Сартер рассмеялся.

— Не судьба, — он резво вскочил и призвал из какого‑то угла помятый плащ. — Забудь об этом, и сама не вздумай думать… — он осекся и спрятал лицо в руках. Решительно вздохнул, пригладил волосы и сменил тон на насмешливо — равнодушный.

— Ты, кажется, занималась разработками скрывающих артефактов. Сделай пару амулетов для отвода глаз, элементарных, основанных на функции рассевания внимания, на определенной области. Три штучки до утра, будь добра.

Учитель телепортировался, оставив меня наедине со своим раздражением. Очаровательный способ отвлечь меня от размышлений об этом разговоре! Создать три штучки, пусть и таких элементарных артефактов, за пару часов совершенно невозможно.

Лэйр Сартер был отвратительно пьян. Таким я его еще никогда не видела. Этот брезгливый чистюля выглядел как нищий пьянчужка Карк из деревни, разве что без бороды. Мне было очень интересно, как можно умудриться, так вымазать рубашку за пару часов распития вина?

Я попыталась, как обычно пройти мимо, подняться скорее в библиотеку и спокойно что‑нибудь почитать.

— Тори! Дорогая! Иди‑ка ко мне! — голос учителя был неприятно высок и требователен.

Я успокоительно вздохнула и улыбнулась, глядя в потолок.

Ладно. С пьяными темными магами спорить чревато.

Я послушно подошла к мужчине. Затуманенные глаза, казалось, на миг прояснились от выражения моего лица, но много — много алкоголя взяло свое.

— Тори, милая. Ты ведь все, что у меня есть! — после такого шокирующего заявление он меня приобнял, а я сама почувствовала себя подверженной заклятию оглушения. Это же надо, в каком он состоянии…

— Понимаешь, — Сартер усадил меня на диван и сам пристроился рядом, не переставая больно удерживать плечо.

— Нет, — видя этого человека, несомненно, умного и рассудительного, несмотря на кучу остальных отрицательных качеств и убийственно изменчивое настроение, в таком состоянии, я не могла сдержать откровенного раздражения в голосе.

— Что? — он недоуменно скривил рот и возмущено дернул правым глазом. — А-а-а… Тс-с-с… молчи дура, слушай… а то убью… ну покалечу. Слушай, чтобы узнать… я ведь любил, понимаешь?

Я открыла рот, но маг перебил:

— Молчи, дорогая. Ну что же ты можешь понимать? Что ты можешь понимать в жизни? Ты глупая, наивная, гордая девчонка. Гордая и самовлюбленная. Не видящая ничего вокруг на самом деле. Сможешь ли ты вообще полюбить? Вернее, сможешь ты распознать любовь, а? Тсс… молчи… речь не о тебе… Просто знаешь какой сегодня день? Откуда? Конечно не знаешь… Ты так мало знаешь… И ничего в любви не понимаешь. Ты слушаешь меня, брезгливо кривишь вполне хорошенькие губки и поражаешься, тому, как низко опускаюсь я, весь такой крутой, а когда выпью…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});