Сказание об Иле - Альберт Иванович Калинов

прорычал человеко-зверь.

– Мне льстит сей трон, ты нарек его гробом… Благодаря тебе он будет наводить трепет и рабский страх на тех, кто окажется пред ним.

– Многообещающее начало! – провыл властелин тьмы и толкнул своим удилищем трон. Тот медленно подплыл к сыну Илеи. – Он твой.

– Теперь дай клятву служить мне, как служит пес!

Роха не спеша уселся, приняв поудобнее позу. Он по хозяйски осмотрел сие могучее сидение. А после осторожно достал спрятанный под одеждой серп и полоснул им по деревяшке.

– Что ты там делаешь?! – встревожился Изгл.

– Ничего, жуки поселились в нем и точат, – понес Роха какую-то околесицу и продолжил ковырять дерево.

– Какие жуки! Клянись же! – приблизив свою морду, негодовал повелитель мглы.

Наконец сын Иля увидел то, что искал. На засохшей деревяшке выступила смола. Она появилась узкой полоской, как появляется из раны кровь. Из нее шел свет. Не было сомнений в том, что она та самая, с таинственного древа в Закрае.

– Что это? – взревел зверь, отводя глаза от света.

– Клянусь, что буду верен Светлому Илю, честной матери и доброму отцу!

Роха выломал у трона подлокотник. Холодное сияние коснулось собачьей головы. Роха размахнулся и со всей силы ударил подлокотником по звериной морде. Искрящиеся капли смолы прилипли к шерсти, зашипели и попали страшилищу в глаза. Оно завыло, как будто взывая все силы тьмы на помощь. А потом со всей силой обрушило страшный удар. Трон едва не развалился, он отскочил, словно опавший лист от порыва ветра, а Роха едва не вывалился в бездну.

– Проклятый Иль-ль-ль! – с ненавистью прорычал царь подземелий и, подобно псу, принялся вылизывать себя.

Изгл не мог открыть глаза, и ярость накатила на него снова. Властитель тьмы бросился на поиски обидчика. Он метался от свода к своду, размахивая ржавым крюком. Не зная, жив человек или мертв, Изгл неустанно бил наотмашь и, высекая искры, своим удилищем хлестал по сторонам. Спасенный же не медлил и, держась за трон, как за коня, раз за разом ускользал от зверя. Несколько раз удары чудовища почти достигли цели. Тогда мелкой моросью вверх взметывались капли смолы, так разорванное дерево орошало мглу. И к прочим бедам Рохи добавился еще и этот смертоносный дождик. Он едва успел спрятаться под трон. Спасаться под ним было так же надежно, как под дырявой крышей в ненастный день. Но воспитанник мастерового все же успевал увернуться от всех напастей. Когда же шутовское сиденье окончательно развалилось, оставив Роху один на один со зверем, Изгл вдруг начал распухать. Он увеличивался в размерах, неведомая могущественная сила распирала его изнутри. Удилище выпало из неуклюжих гигантских лап. Царь истемников беспомощно завалился вперед, и его тяжелая голова уперлась в стену. Вниз посыпались камни. Вздыбленная шерсть чудовища окаменела первой, затем настал черед пальцев рук и ног. Изгл стал таким огромным, что занял все пространство. Роха, не раздумывая, запрыгнул властителю пещер на спину, уцепился крепко за шерсть и стал подниматься наверх ― чудовище все увеличивалось и увеличивалось в размерах.

Вот уже Роха приблизился к краю ямы. Долгожданный выход! Вокруг собрались псы. Почуяв неладное, они забегали по периметру ямы и в нарастающей тревоге начали скулить. Два из них, захлебываясь от злости, скребли когтями небольшой уступ. На голову Спасенному посыпался песок, а следом и собачьи туши. Слышно было, как они несколько раз ударились о каменное страшилище и наконец затихли, издав последний взвизг.

«Но где Мастеровой? Неужели эти твари сожрали его?» ― подумал Роха

Когда доверху оставалось ровно три человеческих роста, псы один за другим стали прыгать вниз. Оказываясь на окаменевшей голове властителя тьмы, они мгновенно бросались на Роху. Спасенному даже пришлось спуститься ниже, туда, где собаки не могли достать его. В конце концов их собралось столько, что в этой толчее псины, расталкивая друг дружку, срывались дальше, в пропасть. Тем же, которым посчастливилось удержаться, доставались удары острым серпом. Роха бил, бил… затем сползал вниз на плечи Изгла и снова ловко забирался наверх, чтобы нанести очередной удар. Вдруг сверху послышался человеческий крик. Роха закинул голову и увидел на краю ямы Мастерового. Спасенному даже показалось, что его наставник застыл в прыжке. На спине наставника, вцепившись в одежду, висела одна из этих подземных тварей. Уже через мгновение Мастеровой рухнул на замешкавшихся псин, те взвизгнули и метнулись в темноту, прочь с головы повелителя пещер, в бездну.

– Роха! – крикнул Мастеровой.

– Я здесь, отец!

В следующий момент Мастеровой спрыгнул ниже и помог своему воспитаннику, повисшему на гигантской морде Изгла.

– Истемники отовсюду бегут к яме! Надо спускаться ниже! ―Только сейчас Мастеровой оценил весь масштаб произошедшего и, оглядывая застывшую голову Изгла, выдохнул: – Конец чудовищу…

В это время сверху послышался нарастающий гул. Сотни ног и рук забарабанили по поверхности. Гул стих у самого края.

– Вон они! – кто-то проревел на наречии истемников.

И тут же темная масса посыпалась вниз.

– Бежим! – закричал Мастеровой.

С плеч на спину и дальше, к гигантским ногам, ― этот путь проделали Роха и Мастеровой так быстро, что смогли оторваться от погони. Но что же делать дальше?

– Что это? – Тяжело дыша, наставник показал на пророческие изображения, на которых Изгл стоял у колыбели.

– Как раз оттуда и появился этот человеко-зверь! – с тревогой ожидая приближения истемников, ответил Роха.

– Туда, скорее!– поторопил его наставник.

Но как же им добраться, ведь ниже только черная пропасть.

Роха заметил единственный оставшийся от разбитого трона кусок. Как детский кораблик, тот по-прежнему одиноко плавал в пустоте. Им Спасенный и воспользовался. Как за соломинку, схватившись за него, эти двое по очереди добрались до стены, и Мастеровой, насколько это позволяла ситуация, осмотрел рисунки.

– Сюда! ― наконец позвал он.

Его привлекла самая первая картина, на которой зверь стоял у врат. Стоило искателю скрижалей протянуть к ней руку, как тут же изображение пропало, а на его месте появилась дыра.

– Туда! – скомандовал Мастеровой.

Сначала они ползли, а потом шли, выпрямившись в полный рост. Здесь было так темно, что хоть добавь себе третий глаз, ничего не разглядишь, кругом лишь мрак. Передвигаясь на ощупь и доверив Провидению свою судьбу, Роха и его наставник в конце концов оказались около сказочных по красоте врат. Хрустальные створы преградили им путь.

Было видно, как сквозь них пробивались тоненькие лучики света, они искрились и падали людям на чумазые лица. Роха с наставником дружно навалились. Врата же не поддавались им, стояли непоколебимо, как стена. Тогда Роха вынул серп и принялся орудовать им, ковыряя как отмычкой. Затем он бил по