Осажденные камнем (ЛП) - Гудкайнд Терри

Не объясняя своих действий, Лани подошла к каменному столу и взяла кувшин с водой, оставленный для членов палаты волшебников.

Натан с любопытством поднял взгляд:

— Я думал, тебе не нужно пить и есть.

Лани заглянула в кувшин с водой.

— Это оружие. Моя собственная магия.

— Я помню твою магию наблюдения. — Эльза улыбнулась и повернулась к Натану. — Она похожа на магию переноса, но Лани проще работать с водой. Она может призывать ее и использовать в качестве проводника — как акведуки под Ильдакаром.

— Этот дар исходит изнутри, смешан с моей кровью. — Лани погладила выгнутый бок кувшина. — Мы с Ренном делились тем, что вычитали в малоизвестных текстах, и обнаружили много забытых легенд и заклинаний. Тору не слишком заботили наши исследования. Она считала себя на пике сил и не желала учиться чему-то новому.

— Учиться нужно постоянно, — сказал Натан. — Даже когда я на тысячу лет застрял во Дворце Пророков, я продолжал читать и учиться. — Он погладил подбородок. — На самом деле я делал это не из альтруизма, а в надежде найти способ сбежать, чтобы жить своей собственной жизнью.

— Я рада, что в итоге тебе это удалось, Натан, — сказала Эльза. — И рада, что ты здесь.

— Снова обретя сердце волшебника, я могу помочь Ильдакару.

— Но достаточно ли силен твой дар, чтобы остановить генерала Утроса? — спросила Лани.

— Разумеется, я не способен на это в одиночку. — Он смущенно отряхнул подол балахона. — Но если все помогут своей магией, мы сможем победить древнего генерала и полукаменную армию.

— Только если знаем, что делает враг. — Лани повернулась с кувшином и, к всеобщему удивлению, вылила воду на голубой мрамор.

Натан поднял ноги, чтобы брызги не попали на его сапоги. Сидевший напротив Квентин поднял взгляд от списка, раздраженно что-то проворчал и вернулся к работе.

— При помощи магии наблюдения я могу шпионить за нашим врагом. — Лани опустилась на колени рядом с растекающейся по полированному полу лужей. — Могу увидеть, что делает Утрос, если поблизости есть открытая вода. — Она вздохнула. — Жаль, здесь нет Ренна. Он всегда делился со мной силой, но я сделаю это и без него. — Она встретилась взглядом с Эльзой. — Я сделаю это ради него.

— Он обязательно вернется, — сказала Эльза.

Лани простерла руки над водой и призвала дар, заставив появиться изображение. Тора использовала ту же магию, шпионя за своим народом через умывальные чаши Ильдакара.

— Генерал Утрос ничего не заподозрит. Мне просто нужно найти воду поближе к нему…

Лани закрыла глаза, держа белые как мел ладони над поверхностью воды. Направляя дар, она опускала руки, пока ее пальцы не коснулись водной глади. Образы стали четче, и тогда она открыла глаза.

Натан с любопытством смотрел на формирующиеся тени и вскоре узнал место, где они с Никки разговаривали с генералом.

— Это его штаб.

Лани прищурилась.

— Мы наблюдаем то, что сейчас делает Утрос, что он говорит и видит. Я смотрю через чашу в его покоях. — Голос ее упал до шепота, а выражение лица стало более напряженным.

Рябь на поверхности успокоилась, и лужа стала походить на зеркало на полу. В воде Натан увидел Аву и Руву с выбритыми головами, их белая кожа была покрыта загадочными завитками и узорами. Видение было красным, будто они смотрели через витраж.

Генерал Утрос приблизился, пока колдуньи пели, занятые магией. Сидевшая на полу Лани ахнула. Она застыла, но не посмела прервать видение. Она старалась изо всех сил, и поражающая картина становилась все более отчетливой.

Утрос потерял половину лица. Кто-то срезал обожженную кожу на его щеке. Рана была свежей и кровоточила.

Колдуньи продолжали песнопение, взывая на древнем языке, затем обратились к генералу:

— Мы призываем дракона. Он должен явиться.

Натан и Эльза изумленно отшатнулись.

— Добрые духи, они могут призвать дракона?

Когда Лани снова ахнула, обе колдуньи вдруг посмотрели в воду, точно орлы, заметившие кролика с высоты. Лани отдернула руки, пытаясь разорвать связь, но Ава и Рува наклонились и направили в воду грубую волну магии, отслеживая связь с Лани.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Нет! — крикнула Лани, когда вода на голубом мраморном полу забурлила, как суп в котле.

Видение распалось, но вода продолжала дергаться, собираясь, а потом поднялась полупрозрачной пенящейся колонной и бросилась в лицо Лани. Она подняла руки, пытаясь стряхнуть воду, которая накрыла ее удушающей простыней.

Натан и Эльза перепрыгнули через каменный стол и бросились на помощь. Квентин оторвался от книг и с недоумением уставился на происходящее.

Лани дергалась, но не могла избавиться от воды, которая покрывала все ее лицо, проникая в рот и нос, не давая дышать.

— Она захлебнется! — воскликнул Натан. — Мы должны помочь!

Эльза нацарапала руну переноса, пытаясь переместить воду. Жидкость стягивалась на лице Лани и извивалась подобно медузе, вползая в нос и глаза. Лани не могла дышать, но сопротивлялась.

Натан манипулировал воздухом, создавая вакуум, чтобы высосать воду, но Ава и Рува объединили свой дар и контратаковали. Он не смог отреагировать достаточно быстро.

Вода надавила на носовые пазухи Лани и ее горло. Ожившая жидкость сломала ей челюсть, разорвала трахею, расколола изнутри скулы и заполнила ее голову и легкие.

Пока Натан и Эльза отчаянно пытались ей помочь, Лани рухнула на мраморные плиты. Пол теперь был сухим, поскольку вся вода находилась внутри нее. Видений не было.

Мертвая колдунья лежала на полу. Ее лицо стало бесформенным и дряблым, ведь все кости были перемолоты в труху. Ее твердая кожа провалилась внутрь, и вода вытекла из носа и рта, растекаясь по мрамору. Злая ирония.

— Ох, Лани! — Эльза обхватила плечи мертвой женщины. — Ох, Лани.

Позади них стоял потрясенный Квентин.

— Я не знал, как остановить это, — сказал Натан, чувствуя себя подавленным и беспомощным. — Я не смог ее спасти. Добрые духи…

— Да уж, добрые духи, — произнес Квентин. Он повернулся к Эльзе и Натану. — А теперь нам следует бояться еще больше. Мы знаем, что генерал Утрос призывает дракона.

Глава 57

Лила никогда не позволяла себе расслабиться, и Бэннон подозревал, что она просто не умеет этого. Молодая Морасит сохраняла бдительность, мускулы ее были напряжены, рефлексы наготове. Даже когда она делила с ним постель и проявляла немного нежности, она оставалась взведенной пружиной, готовой распрямиться.

Она вела его вниз по наклонным улицам к арочным воротам, выходившим на крутой обрыв, и Бэннон понимал, что это не праздная прогулка.

— Мы всегда должны быть настороже, — сказала она. После побега из вражеского лагеря она больше не называла его мальчишкой. Возможно, это знак уважения, а может, Лила просто забывалась. — Стены Ильдакара защищали город тысячи лет, но речные укрепления тоже хороши.

В квартале торговцев она свернула к входу в туннели снабжения, проложенные внутри песчаникового утеса, и он последовал за ней в прохладные освещенные факелами проходы. Мускулистые рабочие катили бочки и грузили мешки с зерном в телеги, в которые были запряжены медлительные яксены или широкоплечие мужчины. Лила быстро шла по широкому туннелю.

— Откуда берутся все эти припасы? — спросил Бэннон. Он знал о торговле с деревнями в холмах, но осаждающая армия отрезала эти пути сообщения.

— Когда мы жили под саваном, Ильдакар должен был быть самодостаточным, — сказала Лила. — Запасы могут обеспечивать нас многие годы, поэтому блокадой генерал не добьется успеха, как бы долго он ни ждал.

Бэннон остановился у деревянных кадок, полных рыбы с обвисшими усами. Рты рыбин были открыты, глаза остекленели.

— Это свежая рыба, — сказал он. — С реки?

— Как только саван спал, многие деревни вверх по течению стали торговать с нами, — сказала Лила. — Мы все еще получаем много провизии, и армия на равнине этому не мешает.

Идя вслед за Лилой по туннелю, он заметил впереди дневной свет, который был ярче факелов. Морасит подвела его к широкому проему в отвесном утесе над рекой, остановилась на краю и посмотрела вниз.