Очищение огнем (тематическая антология) - Поль Андреота

— Я сегодня попозже вечером иду в одно место, где мне могут пригодиться твои могучие плечи углекопа, Овэйн Арфист. Ты посвящен в Древние Традиции?

Я молча закатал рукав.

— А, твой учитель, значит, был шотландцем? Ничего, основные детали каждого настоящего шабаша сходятся. Ты слышал о Сибилле, госпоже Кошек?

— Нет, — стал врать я. — Мы туда и идем?

— Да. У нее недавно был пожар, но она пригласила нас обоих в другое место. Ты со своими плечами будешь тринадцатым. Не считая жертвы, конечно.

— Конечно, — отозвался я. Мои мысли неслись галопом. Госпожа Сибилла мертва. Она должна быть мертвой. А если нет? И, что более важно, вдруг она узнает меня? Скорее для того, чтобы скрыть свои чувства, чем надеясь на ответ, я спросил:

— Куда ты исчез прошлой ночью? Я не увидел тебя, когда потушил Руку Славы и включил свет.

— Я вернулся в свою комнату, естественно, — ответил колдун. — Тебя перепугала моя телепортация?

— Да не то чтоб очень, — сказал я. — Моя мать все время так делала.

Он не засмеялся. Так что я спросил:

— Это будет церемония в обнаженном виде, Мирддин Странник?

— Ты что, думаешь, я — сектант? Ни я, ни госпожа Сибилла не настолько молоды, чтобы заниматься такими глупостями. Мы, конечно, будем в балахонах. Ты найдешь все необходимое в своей комнате.

— О, ты там все оставил?

— Я послал все эти вещи туда. Подчиненный мне дух в своем животном проявлении имеет вид совы.

— Это достаточно удобно для выполнения поручений, — кивнул я. — Где это место, куда нас приглашают?

— Я скажу тебе, когда придет время, — пробормотал он. — Возьми вещи, которые найдешь в своей комнате, и жди меня у церкви около полуночи.

Затем он встал из-за стола и пошел в комнату для мужчин. То, что он был вынужден подчиняться хоть бы некоторым естественным потребностям, как-то успокаивало.

Я ждал его некоторое время. Затем, когда я сам почувствовал сходное желание, я тоже пошел в туалет, в надежде, что он не станет думать, что я за ним слежу.

Он и не думал.

Туалет был пуст.

В него был только один вход, и если я не ослеп, Мерлин не выходил оттуда!

Открыв дверь в свою запертую на ключ комнату, я обнаружил на матрасе дорогой, но потертый саквояж «гладстон». Я открыл его и вывалил содержимое на смятое одеяло.

Там была тонкая, из черного вельвета, мантия с капюшоном, красный шнур волшебника, который вполне мог подойти для удушения, и большое кольцо с печаткой. Оно было похоже на золотое, хотя на нем и не было пробы, и точно подошло на мой указательный палец. Камень был из полированного гагата или черного стекла, и на нем было выгравировано нечто вроде дракона, надевшего корону вместо воротника. Это, очевидно, был чей-то фамильный герб, или мой колдовской камень.

Кроме вышеописанного костюма мое снаряжение состояло из железной чаши, украшенной рельефными кельтскими письменами, атома, отвратительного на вид магического ножа, или меча, и небольшой записной книжки.

О жезле, очевидно, я был должен позаботиться сам.

Я открыл записную книжку. На первой странице была пентаграмма, изображенная чем-то смахивающим на высохшую кровь. В ее центре старокельтским письмом было аккуратно написано «Овэйн Арфист». В углах звезды были астрономические символы Марса, Меркурия, Венеры, Солнца и Луны. Остальные страницы оказались чистыми.

Я взглянул на часы — у меня было еще много времени, так что я сошел вниз и позвонил Питу Кустису, объяснив ему, где находится кладбище при церкви. Он сказал, что припаркуется неподалеку, в машине без опознавательных знаков.

Я прошелся до магазина магических принадлежностей и спросил мисс Мейб, много ли у нее магических жезлов.

— Фаллических или для сцены? — спросила рыжая красавица.

— Разве есть разница?

— Конечно, есть разница. Ты будешь выглядеть весьма глупо, размахивая членом королевских размеров в театре, разве нет?

— И не только в театре, — рассмеялся я. — Но все равно, мне такой и нужен, я думаю.

Она выдвинула ящик и спросила:

— Пластмассовый или из человеческой кости?

— О, непременно из человеческой кости.

Она достала из ящика нечто похожее на восемнадцатидюймовый пенис и сообщила:

— Это вдвое дороже, так как это одновременно еще и флейта. Он высверлен, так что ты можешь с его помощью управлять ветром или призывать мертвецов, похороненных в неосвященной земле. Конечно, если умеешь играть на флейте.

— Это действительно человеческая бедренная кость?

— Послушай, я только продаю эту дрянь. Я ее не делаю. Наш поставщик утверждает, что это кость, ясно? Я не желаю знать, где он ее выкопал. Ну и кольцо же у тебя! Где ты им прибарахлился?

— Разве оно не отсюда?

— Да нет. Оно выглядит достаточно дорогим. Я раньше работала в ювелирном, так что я узнаю настоящий гагат с первого взгляда.

— А как насчет золота? На нем нет пробы.

— Значит, оно старое. Или поддельное. Если у тебя палец не позеленеет через пару дней, все будет ясно, разве нет?

Я поинтересовался, сколько я ей должен за жезл, и она сказала — пятнадцать долларов. Я сказал, что это дорого, и мисс Мейб вздохнула:

— Тогда иди раскопай какую-нибудь могилу и сделай сам. Так нужен он тебе или нет?

Я заплатил и взял жезл. Затем я вернулся в свою комнату и достал из-под матраца свои собственные магические принадлежности.

Кольт «кобра» калибра 0, 38, заряженный полноценными патронами. Я укрепил кобуру под своим зеленым замшевым пиджаком и сложил остальные предметы в саквояж. Затем, когда я выкурил миллион сигарет, пришло время двигаться.

Мерлин ждал меня на кладбище при церкви Четырнадцати Святых Мучеников, а машину своего черного сотрудника я заметил через полдома на другой стороне улицы.

Кустису и мне следовало бы быть поумнее.

— Мы пройдем задами, с другой стороны, — прошептал Мерлин, поднимаясь с камня, который ему так полюбился.

Я пошел за ним по траве затененного кладбища, размышляя, как бы мне подать знак Кустису.

Но сделать это не было никакой возможности. Со своего места он не мог видеть, что нас там уже нет. Он не станет ничего предпринимать, пока не забеспокоится, почему мы так долго не выходим. Но к тому времени может быть слишком поздно. Кроме телепортации Мерлин Плью знал и другие способы передвигаться незамеченным.

Заднего входа у церковного двора не было. Но Мерлин, прошипев: «Следуй за мной», перескочил через четырехфунтовую кирпичную стену, как кошка!

Я последовал и приземлился на гравий аллеи, находившейся за церковью. Необычайно ловкий старый козел провел меня таким же образом еще через одну садовую стену и вошел в заднюю дверь покинутого дома. Я уже пыхтел, пытаясь успеть за, ним, когда мы перебежали темную улицу, прошли насквозь второе здание и оказались на аллее. Между высокими зданиями с обеих сторон было совершенно темно.

— В этих местах никто не живет? — пробормотал я.

— Это склады, — объяснил Мерлин. — Мы уже недалеко от реки. Осторожнее на этих камнях, Овэйн Арфист. Мостовая здесь нуждается в ремонте.

Я оценил его слова, когда чуть было не вывихнул лодыжку, пытаясь за ним успеть. Я едва мог различить в зловонном мраке передвигающуюся по-крабьи фигуру.

Наконец мы достигли двери, терявшейся во мраке безликого кирпичного пространства. Мерлин тихо постучался, как мне показалось, азбукой Морзе, и дверь открылась без слов. Если за ней кто-то и был, то я его не видел. Я искренне надеялся, что они делали это с помощью невидимых нитей.

Нижний уровень складского помещения слабо освещался далекой лампочкой и был заполнен деревянными ящиками и глиняными бочонками.

Старик остановился у большого ящика, сказав:

— Нам лучше надеть балахоны.

Я открыл саквояж и надел свой балахон, натянув на голову капюшон. Как Мерлин принес свой балахон, можно было только гадать. Ему как будто нравилось материализовывать разные вещи из воздуха.

Когда мы были облачены как положено, Мерлин отодвинул ящик и сказал:

— Влезай, влезай!

— В ящик? — нахмурился я. Затем я увидел, что ящик накрывал лаз в полу. Стальная лестница вела вниз, в подвал, и Мерлин пошел первым. Я последовал за ним и очутился в еще более темном месте. Гротескная фигура Мерлина вырисовывалась на фоне отдаленного мерцающего свечения.

— Сюда, Овэйн Арфист, — пробормотал он.

Мы стали протискиваться между бочками и ящиками, пока он не вывел меня на открытое пространство в одном из углов подвала. Там был алтарь, сооруженный из длинного ящика — или гроба, — покрытый сине-золотой парчой. Зловещий зеленый огонь горел в большом чугунном котле в середине алтаря. Над ним, непристойно освещаемое зеленым пламенем, находилось перевернутое распятие с прибитым к нему женским телом. Фигура была тревожаще реальной, и ее глаза, казалось, смотрели на меня. На ее лице была веселая улыбка. Волосы — на голове и всем прочем — были цвета моркови. Я взглянул еще раз, и — нет, это не та девушка из магазина. У мисс Мейб более плоская грудь.