Паутина Лайгаша - Дмитрий Браславский

– Но тебе плохо без тех, кого ты любишь?

Паладин на секунду задумался.

– Что такое «плохо»? Мне не может быть плохо без Ашшарат: боги всегда с нами, когда мы того…

– Хотим?

– Нет, заслуживаем. С другой стороны, любовь к родителям не заставила меня всю жизнь провести в родовом замке.

– А любовь к женщине?

– Опять совсем иное! Слово то же самое, но… А почему, если не секрет, ты вдруг заинтересовалась этим именно сейчас?

– Просто за последние дни я поняла, что Темес действительно меня любит. И такому богу стоит служить, – дождавшись, пока паладин вновь обернется, девушка взглянула на него так невинно, что он чуть не расхохотался.

Ленталу отчаянно захотелось пошутить – на его вкус разговор получался уж слишком патетичен. Но сделать это сейчас означало порвать ту тоненькую ниточку, что протянулась между ними во время путешествия.

– Это потому, что он принял тебя обратно?

– Что значит «принял обратно»? – обиделась девушка. – Я же не собака, которая ушла к другому хозяину. И потом…

– Ты, безусловно, представляешь собой лакомую добычу для любого бога: красива, умна, отважна, – все-таки не удержался паладин.

Но Бэх не поддержала шутку.

– Он меня простил, – лаконично сказала она, не скрывая, сколь много вкладывает в эти слова. – Просто простил. Это всегда было для меня важно. Я не знаю, понял ли, поверил ли. Но – простил.

– А почему бы ему не простить свою жрицу? – удивился Лентал. – Которая к тому же примчалась к нему сразу после того, как совершила ошибку?

– Почему? Да по тысяче причин! Хотя бы потому, что настоящая жрица не имеет права на такую ошибку. Потому что я отреклась от него, поверив всем тем гадостям, которые наговорила про Тигра какая-то Зирментай – кстати, он, как и ты, почти уверен, что это была Орроба. Потому что я променяла его Силу на другую. И вернулась обратно не раньше, чем осознала, что обещанная мне Сила – не более, чем иллюзия.

– Так вернулась же– вот что главное! – желая дать коню отдохнуть, Лентал вновь перевел его на рысь.

– Может быть, – девушка несколько мгновений подумала, но потом упрямо добавила, – но не для всех. Для кого-то главным окажется то, что я ушла. И не просто ушла, а к тому, что мне казалось в этот момент лучше. Или, если хочешь, выгоднее.

– Но ты же сама мне говорила, что сделала это для своих друзей. Разве не так?

– Так. Наверно, так. Хотя кто знает, не обманываю ли я себя и других, пытаясь казаться лучше, чем есть на самом деле. Мне самой тоже ведь не помешала бы Сила, обещанная Зирментай.

Бэх надолго задумалась, и Лентал решил не мешать ее мыслям.

Наконец они свернули с тропинки. Подъезжая к поляне, на которой они оставили талиссу, паладин пробормотал:

– Защита снята. Неужели они все-таки рискнули побродить по окрестностям?

– А это действительно опасно? – встревожилась Бэх.

– Как тебе сказать, – паладин пришпорил коня, – вообще-то Лайгаш уже в двух шагах отсюда.

Минут через пять они услышали впереди за деревьями хорошо знакомую мелодию, старательно вызваниваемую дюжиной колокольчиков.

– Ну, по крайней мере, Мимбо жив, – заметил Лентал.

– Мне кажется, даже если мы убьем этого проклятого осла, – пробурчала Бэх, – мотив-то уж точно останется с нами до конца жизни!

– Давай на всякий случай посмотрим сперва, что там творится.

Паладин спешился и, ведя коня под уздцы, приблизился к лагерю. Осторожно раздвинув кусты на краю поляны, он несколько секунд вглядывался в открывшееся перед ним зрелище и вдруг в полный голос произнес:

– Клянусь палицей Айригаля! По-моему, кто-то из нас все-таки сошел с ума! И хорошо, если я.

Глава XXVII

Засов в последний раз жалобно лязгнул и наконец умолк.

Узник, сидящий в углу тесной тюремной камеры, с облегчением вздохнул. Что-то в последнее время стражник начал действовать ему на нервы. Уж для него-то могли бы и кого получше подобрать. Эх, доведется в следующий раз в темнице оказаться, надо будет и о тюремщике подходящем позаботиться. Чтобы в свободное время рисовал полные щемящей тоски акварели, а засыпал в обнимку с томиком Генну.

Ну все приходится самому делать, буквально все.

Еще днем он разрешил стражнику побеседовать с центурионом. И теперь эти двое тщетно пытались вспомнить, кто же, а, главное, когда и за что засадил его сюда. Ничего, пусть помучаются, не зря же им Орден платит.

Но сейчас узника волновало иное. В гигантский гобелен событий вплетались все новые и новые нити, заставляя его недовольно хмуриться.

Подумать только: маг, добровольно отдавший другому чародею частицу своей души! Он уже лет восемьсот как, если не больше, не слышал о подобном безобразии.

Пейзаж, что ли, принять, чтоб не нервничать… Одна из стен камеры послушно открылась в прохладу тихого соснового леса. Остроконечные домики вдалеке, несомненно, принадлежали маленькой эльфийской деревушке…

Тьфу ты, теперь Торрер из головы не идет! То ашдын, то мартлат – час от часу не легче.

– Эй, непоседа, – ласково позвал узник, отвернувшись от так и не умиротворившего душу пейзажа.

– Сам! – привычно донеслось из угла камеры.

– Да ладно тебе, иди сюда, за ухом почешу.

Почувствовав, как теплый бок уютно прижался к его ноге, он нежно провел рукой по загривку зверя. И словно ненароком поинтересовался:

– Ну, и как они там?

– Ужас какой-то, – честно признался сайгак. – Шагу ступить не могут. Если в пропасть не свалятся, то гору на себя обрушат.

– Ох, так я и думал, – тяжело вздохнул узник. – Ладно, малыш, потерпим. Недолго уж нам осталось.

– Вот им точно недолго осталось!

– Нечего сказать, успокоил. Может, тебе еще разок их навестить?

– Эка невидаль, – зверь разговаривал уже сквозь полудрему, – но если ты настаиваешь… Ладно, так уж и быть, подумаю. x x x

Возвращаясь, Лентал всерьез надеялся, что Бэх права и вся честная компания по-прежнему сидит у костерка и мирно готовится к предстоящим битвам.

Однако когда паладин раздвинул кусты, его взгляд упал на траву, вытоптанную с такой неописуемой безжалостностью, точно ударный полк Алых Плащей на полном скаку прошел по ней в атаку на злейшего врага. И благополучно вернулся обратно.

Да и остальная часть поляны выглядела немногим лучше. Огромные куски коры покрывали ее подобно остаткам разрушенной тараном крепостной стены, а на дальнем краю несколько деревьев оказались и вовсе выворочены с корнем, что наводило на мысли об изрядно рассеянном великане.

Земля вокруг них была тщательно выжжена дотла.

В центре поляны восседал Айвен. Иначе это и назвать было нельзя: маг сидел абсолютно прямо, словно ведущий прием королевский советник, под спину ему, для пущей устойчивости, был подложен заплечный мешок Мэтта, а сам гном суетился вокруг, точно заботливая тетушка, старающаяся от души накормить ненароком заглянувшего в гости племянника.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});