Король-Провидец - Кристофер Банч

— Вчера вечером вы сказали одну фразу, заинтересовавшую меня. Вы приехали в Никею от скуки?

Маран ненадолго задумалась.

— Так я обычно говорю людям, — ответила она. — Но дело не только в этом. Мой род — один из самых старинных, и Аграмонте без тени сомнения полагают, что вся Нумантия должна вращаться вокруг них.

— Многие из нас так считают, хотя и не признаются в этом.

— Но не так убежденно, как Аграмонте, — возразила она. — Мой отец, например, несколько лет назад застал меня читающей книгу под названием «Обязанности мужчины». Вы ее не читали? Так вот, там сказано, что все мужчины имеют обязательства друг перед другом. Если у человека есть рабы, то он должен заботиться о них и освобождать некоторых за выдающиеся заслуги, чтобы после смерти Колесо вернуло его в лучшее положение. Кстати, род Аграмонте не освободил ни одного раба на протяжении минимум пяти поколений, о которых мне известно.

В этой книге также говорится, что правители людей обязаны править мудро, твердо и осмотрительно, иначе они теряют право на трон, и что лучшее из возможных правлений — это благосклонная к подданным, но жесткая монархия.

Поскольку мой отец состоит в близкой дружбе с большинством членов Совета Десяти, эти утверждения можно считать ересью. Между прочим книга, хотя и не полностью запрещена, но изъята из широкого обращения.

Моя семья считает, что все регламентировано, все установлено раз и навсегда. Ирису — лучший из богов, и Умар хорошо поступил, когда отрекся от мира в его пользу. Они не верят в достоинства Колеса и хотя неохотно признают, что плохой человек в следующей жизни может опуститься на низший уровень, но полагают, что большинство из нас возвращаются на тот же уровень, на котором мы умерли.

— То есть, лорд всегда остается лордом, а крестьянин — крестьянином?

— Именно так, от зари времен и до скончания дней.

— А как вы думаете?

Маран помолчала.

— Я думаю, их убеждения глупы. Я думаю, что человек должен меняться вместе с миром, как сменяют друг друга времена года. Наши правители не кажутся мне самыми мудрыми, но чье правление было бы лучше?

Честно говоря, поэтому я и приглашаю к себе домой людей с разными и неординарными идеями.

Женщинам у нас не дают возможности учиться, — добавила она. — И это тоже кажется мне неправильным.

Я был согласен с ней. Имея достаточно средств, мой отец мог бы поступить в лицей, но если бы моя мать пожелала расширить свои познания, полученные от наставника в девичестве, то это вызвало бы вопли ужаса и бурное неодобрение. То же самое относилось и к моим сестрам. У них не было других наставников, кроме странствующих учителей, которых мой отец просил погостить в доме, часто всего лишь за стол и ночлег или за жалкие гроши.

Я тщательно подбирал слова для ответа.

— В таком случае, я полагаю, что брак с графом Лаведаном и возможность отойти от консерватизма членов вашей семьи были для вас большой удачей?

Воцарилось молчание, и долгое время я не слышал ничего, кроме поскрипывания рессор и шуршания колес по брусчатке мостовой.

— Да, — наконец ответила она ровным, бесцветным голосом. — Да, разумеется.

— Ваши слова, сэр, — это прямая измена! — выпалил какой-то мужчина.

— Ничего подобного, — спокойно возразил Тенедос. — В моих речах не было и намека на измену Совету Десяти. Они — наши законные правители, и я верно служил им, как вам следовало бы знать. Будь я человеком вспыльчивым, ваши обвинения могли бы оскорбить меня. Но вместо этого позвольте мне вернуться к предмету моей лекции.

Я попытаюсь выразить свои мысли еще проще. Колесо вращается, и все мы с этим согласны. Оно приносит перемены, приносит новую жизнь. Оно диктует нам всем, как мы должны жить.

Нам, нумантийцам, нужно учиться следовать этому закону. Мы должны изменяться: ведь само время не остается неизменным. Когда-то у нас было крепкое, сильное королевство... по крайней мере, так говорится в легендах.

Совет Десяти установил опеку над троном во время великих потрясений, поклявшись сохранять ее лишь до тех пор, пока это будет необходимо.

К этому я и призываю. Разве нашим правителям не пора взглянуть на себя, на свои дела, и может быть, услышать звук поворота Великого Колеса?

Вот, например, вы, сэр. Разве вы не согласны, что Совет Десяти вынужден тратить слишком много времени на бесполезные совещания?

— Согласен, — неохотно признал человек, споривший с Тенедосом.

— Разве не правда, что в результате они подолгу не принимают важных и нужных для страны решений?

— Я соглашаюсь и с этим аргументом.

— В таком случае, не логично ли задать себе вопрос: не будет ли правление более эффективным, если количество членов Совета сократится, скажем, до пяти?

— Кощунство! Так было всегда!

В наполненной слушателями аудитории послышались смешки. Люди начали понимать, что Тенедос одерживает верх.

— Тогда давайте вернемся к моему предыдущему тезису. Почему всегда, всегда, всегда должно быть так, а не иначе? Почему попытку представить себе Совет Пяти нужно обязательно считать изменой? Разумеется, это не так. Было время, когда ряды Совета редели из-за болезней постоянных членов, и до избрания новых членов наши правители исполняли свои обязанности в уменьшенном составе, однако небеса не падали на землю, не так ли?

Пойдем дальше. Я призываю вас к смелому полету фантазии. Как насчет Совета Четырех... или даже Трех?

— Или даже Одного, сэр? — выпалил тот, к кому он обращался.

— Вы сами высказали эту мысль, друг мой, — Тенедос благосклонно улыбнулся. — Итак, давайте посмотрим на Одного.

— Кого вы рекомендуете? — послышался женский голос. — Бартоу? Скопаса? Махала?

При упоминании последнего имени смех в зале усилился.

— Я не политик, леди, — ответил Тенедос. — Я чародей, который пытается стать философом. Поэтому если уж мы заговорили об одном правителе, давайте не будем называть конкретных имен.

Не будем рассматривать никого из тех людей, которые сейчас правят Нумантией. Представим новую, свежую и сильную кровь.

Поговорим о человеке, который придет издалека, который путешествовал по всей стране — от симабуанских джунглей до лесов и ферм Каллио — а не о тех, кто провел всю свою жизнь в Даре, или хуже того, в Никее.

Поговорим о человеке, который считает себя нумантийцем, а не просто уроженцем Никеи, Дары или Каллио. О человеке, желающем распространить эту точку зрения на весь народ Нумантии, расширить наши горизонты и узреть величие, которое лежит за ними.

Истинно говорю вам, друзья мои, Нумантия — великая страна. Да, сейчас у нас есть проблемы, но они временные и не оставят в истории значительного следа. Если дать стране нужное направление и с умом использовать ее природные ресурсы, наша нация может стать величайшей из всех, и слава ее будет сиять в небесах.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});