Невеста - Эли Хейзелвуд

в моём животе бурлит вопрос, а внутри него кипит ответ, робкая уверенность, которая согревает воздух между нами.

Мои ноги сами собой тянут меня к Лоу. Они заставляют меня встать на цыпочки, и я целую его так сильно, как только могу, слишком резко, с избыточным напором, мои руки обхватывают его шею, словно петля. Он не отвечает сразу, но это скорее замешательство, чем нерешительность. Через мгновение его руки смыкаются на моей талии, прижимая меня к стене, углубляя поцелуй. — Мизери, — слова сбивчиво вылетают между нашими губами. Его эрекция упирается в мой живот, и мы оба резко вдыхаем.

— Мы не можем, — говорит он, отстраняясь.

Но когда я спрашиваю «Почему?», его губы снова встречаются с моими. Поцелуй начался нежно, но быстро набирает обороты. — Знаю. Знаю, я думаю… — Мои руки скользят вниз, задирая его рубашку и обнажая полоску тёплой кожи. — Я хочу… — я не могу произнести это вслух, потому что не знаю, что мне нужно. Это связано с правдой, с тем, чтобы он её признал, но это терзающий вопрос, застрявший в моём уме, как заноза. — Можем мы…

— Да. Да, мы можем, — он одновременно полон нетерпения и нежности. — Мы можем.

Прямо за нами стоит диван, но Лоу разворачивает меня, прижимая к стене лицом. Мой лоб и предплечье упираются в неё. — Помедленнее, — командует он, впиваясь губами мне в шею, а другой рукой обхватывая талию. Моё сердце трепещет. В этой скользкой ситуации это именно то, что мне нужно услышать.

— Ты просто восхитительна, — он снова становится оборотнем, Альфой или просто Лоу. Впивается зубами в мою шею. Я стону, и он прижимается ко мне сильнее. — Ты должна сказать мне. Везде здесь твой запах, он сводит меня с ума, я ни о чём не могу думать, кроме как трахнуть тебя. Так что, если хочешь, чтобы я остановился, скажи.

Я сильнее прижимаюсь лбом к стене. — Пожалуйста, не останавливайся.

Он тихо матерится, звучит словно обезумевший. Быстро задирает мою футболку и расстёгивает джинсы. Я выгибаюсь навстречу ему — его губам, груди, члену. Его большая ладонь упирается в стену рядом с моей, и я протягиваю мизинец, чтобы погладить его большой палец. Я прошу большего, и он понимает. Но вместо того, чтобы дать мне это, он ластится к изгибу моей шеи.

— Нам стоит притормозить, — говорит он, его горький смех обжигает мне кожу.

— Наоборот.

— Мизери… — начинает он.

— Я хочу заняться сексом.

Тоскливый, гортанный звук раздаётся у меня на коже.

— Мизери.

— Всё в порядке. Всё получится.

— Нет, не получится.

— Почему?

— Ты знаешь почему, — он обхватывает меня за живот, притягивая к себе, властно и немного разочарованно. — Мы не можем. — Мы оба дрожим от… Эта глубокая, бездонная потребность внутри меня, это желание? Неужели из-за этого люди совершают необдуманные, безрассудные поступки?

— Я просто… Должно быть, такое уже случалось. Самец оборотня и самка вампира. — Наши виды существуют тысячелетиями, и мы не всегда друг друга ненавидели. — Мы могли бы попробовать. Я не боюсь твоего…

Он неуверенно смеётся мне в шею.

— Ты даже не знаешь, как это называется.

— Какая разница?

— Я неправ? — я издаю горький хмык, а он затыкает мне рот лёгким укусом за ухом. — Ты не понимаешь, о чём просишь, так ведь?

— Тогда просто скажи мне. Я буду знать, и…

— Узел. Это называется узел. — Я смакую это слово в голове, поражаясь тому, насколько оно подходит. — Скажи, — приказывает Лоу. А когда я колеблюсь, добавляет: «Пожалуйста».

— Узел. Узел.

Его хватка усиливается. Дыхание становится прерывистым. — Чёрт.

— Ч-что?

— Мне хочется снова услышать это от тебя.

Я повторяю, просто потому что он попросил. Его хватка на моём бедре усиливается, будто ему доставляет ещё большее удовольствие слышать это снова.

— Знаешь, для чего он нужен?

Может, я и не знаю ничего о биологии оборотней, но я не глупая и не наивная.

— Да.

— Скажи.

Я никогда не испытывала ничего более унизительного и в то же время возбуждающего.

— Чтобы оно осталось внутри.

Его рука скользит под мою рубашку, нежно лаская нижнюю часть груди.

— Что должно остаться внутри, милая?

Я закрываю глаза. Сердце колотится вялым, но мощным ритмом, отдаваясь в каждом сантиметре моего тела. — Твоё семя.

Его большое тело на мгновение содрогается. Затем он награждает меня покусыванием мочки уха. — Ты не против этого?

Я киваю. Он стонет.

— Не уверен, что готов рискнуть причинить тебе боль.

Хотела бы я видеть его лицо. — Ты сможешь остановиться. Если будет больно, если это не сработает.

— А если не смогу?

— Сможешь. Я знаю, что сможешь.

— Или не смогу. Потому что слишком сильно этого хочу, — его пальцы скользят вниз, очерчивая края моего белья, костяшки белеют на влажном синем хлопке. Он бормочет что-то о том, какая я скользкая, и когда основание его ладони начинает растирать медленные круги на моём клиторе, я вздыхаю от удовольствия и облегчения.

— Я… я очень хочу.

— Блять, — выдыхает он, а затем перемещается за меня. Его ладонь полностью накрывает мою руку на стене.

Не переживай. Я позабочусь о тебе.

— Дай мне только… Я не могу просто трахнуть тебя вот так, — он стягивает мои джинсы до колен и прижимает меня сильнее к стене. — Дай мне подготовить тебя.

Я не до конца понимаю, что он имеет в виду, пока одна из его рук не обхватывает мою бедренную кость, а другая не проскальзывает внутрь моих трусиков, растягивая хлопок непристойным образом. Он раздвигает меня двумя пальцами и издаёт тихий, благоговейный стон, глядя на то, как он касается меня под мягкой тканью. Его сердцебиение отбивает ритм у меня за спиной, и когда он начинает царапать, затем покусывать мою шею зубами, а после кусает достаточно сильно, параллельно обводя пальцем мой клитор, вот тогда я кончаю.

Это было неожиданно, слишком быстро. Едва начавшись, всё уже закончилось, оставляя меня задыхаться. Но ощущение