Метро 2033. Тени Пост-Петербурга (сборник) - Андрей Дьяков

То и дело сдувая с детали металлическую крошку, механик придирчиво разглядывал результат работы и, недовольно щурясь, снова брался за инструмент. Увлеченный процессом, он не сразу заметил отблески света в камере съездов, но, когда из глубины туннеля послышались шаги, раздраженно бросил напильник на верстак. Мелодия разом оборвалась.

Покровители, как всегда, заявились в самый неподходящий момент. Щурясь от яркого света фонаря, старик вытер руки ветошью и поковылял навстречу гостям. Однако заискивающая улыбка на его лице сменилась удивлением, когда вместо длиннополых плащей мортусов сквозь треснувшие линзы очков удалось разглядеть армированный комбинезон.

Старик крякнул озадаченно – не каждый день в его пыльный угол забредали сталкеры. Тем более, такие, как этот. Рослый, подтянутый, с тяжелым запоминающимся взглядом. Осмотревшись, визитер протянул старику руку:

– Таран.

– Семен Михайлович. Можно просто – Мигалыч.

Рукопожатие сталкера, крепкое и уверенное, механику понравилось. В каждом движении бойца сквозила энергия и внутренняя сила. Вот только странная это была сила. Злая. Да и в глазах гостя отчетливо читалась мрачная решимость. Однако, несмотря на грозный вид, он не вызывал страха, скорее сочувствие. Какое-то горе снедало его изнутри. Личное. Подобные вещи старик определял с ходу. Повидал на своем веку…

– Мортусы сказали, у тебя есть схемы перегонов и ССВ, – прервал молчание Таран.

– Ишь, прыткий какой! Даже если и так, тебе какое дело? – забрюзжал механик, воинственно мотнув головой, от чего чуб седых волос на голове смешно встопорщился.

– Я заплачу. Еда, таблетки… Чем возьмешь?

Старикан с хитрецой покосился на сталкера и затих в раздумьях, словно гадая, как бы не продешевить. Затем, уловив нетерпение наемника, улыбнулся беззубым ртом:

– Разговор.

Таран непонимающе нахмурился.

– С тебя разговор, – пояснил Мигалыч. – Скучно мне тут. Ни одной живой души, кроме крыс да мортусов. Ни те, ни другие до бесед не охочи.

– Некогда мне, отец… – начал было сталкер, но тщедушный механик уже поковылял в свое логово, поманив того за собой.

– Брось, с тебя не убудет! Давай, служивый, уважь старика. А я тебя кваском попотчую. Грибной, вкусный! Собственного приготовления!

Засвистев под нос все ту же бойкую мелодию, он исчез в темноте, загромыхал склянками. Вскоре появился с обшарпанным бидоном и парой алюминиевых кружек в руках. Сдвинув груду инструментов в сторону, водрузил принесенное добро на верстак.

– Так какой, бишь, перегон тебя интересует? Хотя погоди, я, кажется, догадываюсь… Не так уж много соединительных веток между линиями, чтобы ошибиться… Ты ведь к безбожникам собрался, не так ли?

Таран замер с кружкой у рта, перехватив пытливый взгляд Мигалыча. Тот разом посерьезнел, от старческой дурашливости не осталось и следа. Лишь правое веко на морщинистом лице мелко подрагивало – уж не из-за него ли такое странное прозвище? Но нервный тик, пожалуй, был единственным проявлением охватившего старика возбуждения.

– С этими ублюдками у меня свои счеты. – От внимания сталкера не ускользнуло, как механик мельком взглянул на помутневшее от времени свадебное кольцо на своей руке. – У тебя, видимо, тоже. Нам есть о чем поговорить.

И Таран сдался. Поставил автомат у стены и присел на ящик, слушая рассказ гостеприимного хозяина. Общее горе объединяет, а истории у обоих оказались весьма схожи. Разница состояла лишь в том, что по вине безбожников сталкер потерял сына, а старик – жену. К моменту, когда механик поведал о своей беде и обессиленно замолчал, Таран с удивлением для себя обнаружил, как заговорил в ответ. Пережитое требовало выхода, а Мигалыч оказался благодарным слушателем. Он стал первым, кому наемник решился открыться, рассказать о Глебе все, начиная со знакомства и заканчивая страшным финалом. И когда поток путаных фраз наконец иссяк, на душе стало немного легче.

Оба погрузились в молчание. В такие моменты оно гораздо лучше любых слов утешения.

Спустя какое-то время старик зашевелился, забормотал вполголоса:

– Погоди… Сейчас найдем схему. Где-то тут они все. Свет только включу…

Щелкнул рубильник. Зажглись подвесные фонари, позволяя в деталях разглядеть пространство тупика. Таран чуть не поперхнулся, увидев на рельсах странную конструкцию – покрытый слоем пыли мотовоз с прицепом в виде цистерны, из боков и крыши которой торчали необычного вида раструбы. Пока Мигалыч рыскал по своим владениям в поисках карт, сталкер с интересом разглядывал реликтовый механизм, стоявший здесь, по всей видимости, еще со времен Катастрофы.

– Промывочный агрегат, – пояснил старик, вынырнув с кипой пожелтевших листков в руках. – Я на нем до войны работал. Машинистом. Толковая вещь! И простая, как все гениальное. Сам посмотри – пожарная мотопомпа подает воду под давлением. За счет конструкции сопел можно туннель по всему периметру мыть!

Мигалыч увлеченно жестикулировал, суетясь вокруг мотовоза. Сталкер его энтузиазма не разделял, однако внимание Тарана привлек резкий технический запах, шедший от цистерны.

– Что внутри?

– Так это… – сбитый с толку вопросом, старик на мгновение замер, таращась на цистерну, словно видел ее впервые. – Бензин, естественно! Чем я, по-твоему, должен дрезины мортусов заправлять? Все равно стоит без дела, родимая, а так хоть послужит еще…

Сталкер с интересом прошел вдоль состава, изучая поливомоечный поезд.

– А что мотовоз, на ходу?

– Еще бы! – Мигалыч резво забрался внутрь водительской кабины. – Здесь ломаться-то нечему! Движок зиловский, сцепление, коробка передач – любой рукастый слесарь за минуты разберется!

– Что ж ты, отец, здесь кукуешь? Давно бы сел да уехал отсюда.

Механик спустился на рельсы, улыбнувшись затравленно и устало:

– Куда, ехать-то, служивый? Приехали давно… Да и мортусы осерчают, ежели с места снимусь.

Таран кивнул понимающе. В общем-то, он и не рассчитывал на другой ответ от старика, поломанного возрастом, лишениями и потерей близкого человека. Мигалыч, тем временем, зашелестел ветхими свертками, брюзжа под нос и раздраженно откидывая в сторону ненужные схемы. В конце концов, переворошив всю кипу, поднял голову и пожал плечами, извиняясь.

– Не могу найти, хоть убей. Помню, что бытовки там были, где-то посреди перегона, но как, да что – придется тебе на месте выяснять. Если, конечно, сумеешь через заградительные барьеры безбожников прорваться…

– И на том спасибо. Выбора у меня все равно нет. Пройду как-нибудь.

– Ты там поаккуратнее… – Мигалыч участливо засуетился, освещая Тарану дорогу керосиновой лампой.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});