Тайны открытий XX века - Александр Волков

Что касается гипотезы о «Homo erectus morechodus», тут Тобайес мог сослаться на ряд открытий, сделанных авторитетными учеными. Один из главных его аргументов — результаты археологических экспедиций на острове Флорес.

Начиная с 1977 года австралийский археолог Майкл Морвуд вел раскопки на этом острове. В конце 1990-х годов он обнаружил здесь каменные орудия труда. Возраст древнейших находок составил 840 тысяч лет.

Однако Флорес во все времена был отделен от суши глубоким проливом. Для крупных млекопитающих этот водный барьер был непреодолим. Можно назвать лишь два исключения: стегодонты и Homo erectus.

«Логично предположить, — говорит Морвуд, — что Homo erectus уже пользовался какими-либо плавучими средствами. Ведь выявлены параллели в развитии орудий труда, которыми пользовались на Яве и Флоресе. Очевидно, племена, населившие Флорес, по-прежнему поддерживали тесные отношения с населением континента (в ту пору Ява соединялась с Евразией, составляя юго-восточную оконечность континента. — А.В.)». А как еще можно было поддерживать отношения, не совершая регулярно поездки с одного берега на другой?

Морвуд также убежден в том, что Homo erectus мог разговаривать. «Без языка невозможно было детально спланировать плавание и подготовиться к нему». И если быть последовательным, то надо и за тогдашними обитателями Северной Африки признать право пересекать морские проливы на саморучно снаряженных плотах. В Юго-Восточной Азии универсальным материалом прямоходящих корабелов был бамбук, на берегу Африки, — наверное, древовидный можжевельник, пинии, кедры.

Морские кочевья гоминидов

Итак, моря и в глубокой древности не разделяли страны и племена, а соединяли их. «Мы должны, наконец, признать, какую огромную роль сыграла вода в развитии и распространении гоминидов», — говорит Филип Тобайес. Наши предки обычно собирали пищу по берегам морей, рек и озер, куда чаще обычного сходилось зверье. В поисках добычи люди привыкли заходить в воду, не боялись бултыхаться и плавать; здесь они научились передвигаться, оседлав плавучие стволы деревьев. Отсюда недалеко и до идеи скреплять несколько стволов кряду, чтобы можно было увереннее преодолевать большие расстояния.

И все же, стоит взглянуть на карту современной Европы, как вкрадывается недоверчивая улыбка. От Туниса до Сардинии — 175 километров. И этот путь люди проделали на небольшом плоту, не зная, куда приведет их игра волн? Кажется, наука, а вместе с ней и род человеческий, совсем потеряла почву под ногами. В эпоху плейстоцена периоды потепления чередовались с длительными периодами похолодания. Тогда Северную и Центральную Европу, словно Антарктиду, накрывали ледники. Их высота достигала 2,5 километра. В это время уровень Средиземного моря падал почти на 120 метров. Обширные шельфовые участки моря пересыхали. Острова Капри и Эльба становились частью Италии. Сардиния и Корсика соединялись сухопутным мостом. Их отделял от суши пролив шириной всего 25 километров. Расстояние между Европой и Африкой в районе Гибралтарского пролива уменьшалось до пяти-десяти километров.

Значительно ближе к Тунису оказывалась и Сардиния. В 2001 году итальянский палеоантрополог Сержио Гинесу обнаружил в пещере на севере Сардинии ископаемую человеческую кость. Ее возраст — не меньше 250 тысяч лет, то есть она попала сюда задолго до того, как в Европе появился анатомически современный человек. На этом же острове был найден скелет Mammuthus larmarmorae — африканского слона, жившего в среднем плейстоцене. Кстати, о слонах: нидерландский палеонтолог Пауль Сондаар, обследовав 17 средиземноморских островов, обнаружил, что на десяти из них в древности водились слоны и стегодонты. Очевидно, животные могли пересекать отдельные участки Средиземного моря вплавь. Возможно, сказанное относится и к человеку. Некоторые исследователи предполагают, что само присутствие слона на том или ином острове — словно маркер — свидетельствует, что когда-то сюда добрался и человек.

Где слон, там и человек. И в воображении историков, разгоряченных тайнами прошлого, возникает трогательная картина. Волны моря тихо стремятся вдаль. В их лазури серым пятном проступает широкая спина слона. Зверь медленно уплывает в открытое море. Он тянет хобот, указывая путь стайке людей, приютившихся на плоту. Спина слона обвязана веревкой, сплетенной из лыка. Другой ее конец прицеплен к плоту. Слон буксирует несколько стянутых вместе бревнышек на другой берег. Этакий водно-гужевой транспорт далекой древности.

«Мы знаем, что в Индии слоны чрезвычайно привязаны к своему погонщику. И тут я задаюсь вопросом, не сумел ли человек до некоторой степени приручить хоботных животных еще в плейстоцене?» — говорит Филип Тобайес. Вопросы, вопросы, на которые предстоит найти ответ ученым XXI века…

4.5. О ЧЕМ ДУМАЛОСЬ ЭРЕКТУСУ

Еще недавно ученые верили, что лишь представители нашего биологического вида — Homo sapiens — наделены интеллектом. Лишь с появлением нас, «людей разумных», возник такой феномен, как культура. Однако недавние археологические находки и новые датировки давно известных окаменелостей позволяют заключить, что еще наши предки — особи вида Homo erectus — выделялись блестящим умом и демонстрировали недюжинные способности.

В XXI веке археологи открывают особую человеческую культуру — культуру Homo erectus. Недаром такой интерес вызывают проводимые сейчас раскопки в немецком местечке Бильцингслебен, где археологи исследуют деревню, в которой люди жили почти 400 тысяч лет назад.

Лишь совершенное мимолетно?

Мы привыкли считать, что Homo sapiens тем и был разумен, что создал уникальную культуру и открыл в себе дар речи. Мы как будто забываем, что многие животные тоже пользуются звуками, выражая страх, боль или симпатию, хотя в их клохтании и урчании не распознать привычных нам фонем. Язык и культура — вот орудия, коими утвердился человек. Они мощнее рубил и дубинок. Иначе как объяснить, что из всех гоминидов уцелели лишь те, в ком сверкнула «искра Божия» — разум?

«Теория, гласящая, что творческое начало зародилось лишь у Homo sapiens, заслуживает того, чтобы ее признали исторической фальшивкой высшего пошиба, — пишет австралийский исследователь Роберт Г. Беднарик. — Основополагающие открытия в области техники совершил вовсе не тот вид человека, к которому мы принадлежим, то есть Homo sapiens, как неизменно утверждали большинство исследователей, а предшествовавший нам вид — Homo erectus. Именно ему мы и обязаны освоением Земли».

Именно человек прямоходящий впервые научился обходиться с огнем. Это событие мы вправе назвать эпохальным достижением человечества. Оно определило его дальнейшую судьбу. Горстка углей, тлевшая в углу пещеры, была таким же по своей значимости артефактом, как и несколько иероглифов, высеченных на камне. Огонь был человеку оберегом и проводником. Он защищал его от хищных кошачьих — самого опасного в ту пору врага для всех особей рода Homo. Его тепло помогло человеку продвинуться далеко на север и выбраться за пределы Африканского континента. Возможно, еще миллион лет назад жители Африки начали использовать огонь. На стоянках человека в Азии и Европе, обустроенных полмиллиона лет назад, находят следы древесных углей, а также обуглившиеся кости.

В пещере Аудиторум в Индии в 1992 году Роберт Г. Беднарик обнаружил наскальные гравировки, выполненные человеком полмиллиона лет назад: чашеобразное углубление диаметром около 5 сантиметров и меандр длиной около 16 сантиметров. В течение двенадцати лет проверялась их датировка, и лишь в 2004 году результаты были обнародованы. К этому времени в Индии, в пещере Дараки-Чаттан, индийский археолог Гирирай Кумар обнаружил скальную поверхность, на которой виднелось более 500 чашеобразных углублений! Полевые исследования этих артефактов, проводившиеся в 2003 — 2004 годах, пока не закончены. И, может быть, задолго до появления знаменитых пещерных галерей в Альтамире и Шове люди — Homo erectus — полюбили рисование? Возможно, холстом им служила их собственная кожа. Или они рисовали на песчанике, коре, древесине — в таком случае по прошествии десятков и сотен тысяч лет не осталось и следа ни от их картин, ни от самих материалов. Ничего — пыль на ветру, и все!

Само время обернулось против человека прямоходящего, притворно обличая его в невежестве и неумении. В удел археологам остались лишь каменные орудия, изготовленные им: ручные рубила, топоры, скребки. Поэтому ученые полагали, что люди данного вида умели обрабатывать только камень — материал грубый и неказистый, ничуть не похожий на те, что использовали, например, ремесленники неолита и более близких к нам эпох.

А чего же иного могли ожидать ученые? Ведь дерево, кость, кожа, кора, сухожилия животных, волокна, как и прочие органические материалы, бесследно гибнут уже по прошествии нескольких тысяч, а то и сотен лет. Поэтому древние культуры поневоле кажутся нам более примитивными, чем близкие к нам. Чем грубее культура, тем старше. Время изнашивает культуру, как человек — одежду. По грязному, засаленному клочку ткани трудно угадать, каким нарядным могло быть платье десять лет назад. Удаляясь в глубь времен, археологи имеют дело лишь с подобными неказистыми клочками и обманываются, принимая их… за высшее достижение той эпохи. Им ведома цена их находкам, но они не знают, что потеряли. Многое, многое безвозвратно гибнет. Лишь совершенное — мимолетно, лишь грубое и ничтожное — вечно.