Зона особого влияния - Светлана Литвакова

— Да, чуть не забыла, там еще должен быть бассейн и зверинец!

— Хорошо живут! — восхитилась я.

Мы совершенно спокойно бродили по городу, на нас никто не обращал внимания. Мимо сновали пестро одетые люди. Некоторые передвигались на нарядных носилках, которые несли мускулистые индейцев в набедренных повязках.

Большинство мужчин носили плетеные из бамбука щиты и были вооружены луками и стрелами с каменными наконечниками. Более знатные были одеты в хлопковые панцири и деревянные шлемы. Встречались и такие, что были одеты в панцири из золотых пластин.

— Высшая знать, — со знанием дела сообщила Лариска.

Женщины, так же как некоторые мужчины, носили множество украшений. Это были: серебряные и золотые браслеты, серьги, кольца на руках, шеях и в носах. Одежда пестрела разноцветными тканями и перьями.

По всему городу бойко шла торговля. Продавали и покупали украшения, керамическую посуду, одежду, ткани, оружие. Продуктовые ряды торговали рыбой, птицей, зерном и медом.

Я заметила, что покупатели расплачивались зернами какао, кусочками хлопковой ткани, медными топориками или серповидными ножами вместо денег.

— Меновая торговля, — объяснила Лариска, поймав мой недоумевающий взгляд.

Вокруг центра располагался пояс усадеб с возделываемыми землями и правильной планировкой улиц и каналов.

Мы находились в одном из четырех секторов города, когда глашатай возвестил о жертвоприношении.

Толпа народа бросилась к храму на площади, увлекая нас за собой.

— Что сейчас будет? — на ходу спросила я.

— Зрелище не для слабонервных! — ответила побледневшая подруга.

Снизу было прекрасно видно жертвенный камень на вершине пирамиды. Вокруг стояли шестеро жрецов, одетых в широкие плащи и головные уборы из перьев.

Один из жрецов, одетый наряднее всех, подошел к самому краю каменной платформы и прокричал в наступившей тишине:

— Глава кальпулли, избранный советом старейшин, пожелал принести жертву великому богу Тлалоку!

— Это бог дождя, воды, грома и гор, — прошептала Лариска.

— Великий Тлалок принимает жертву! Он пошлет дождь на наши поля! Хвала Тлалоку!

— Хвала Тлалоку! — подхватила толпа на площади.

Двое воинов подвели к жертвеннику обнаженного человека лет сорока. Он обвел площадь остекленевшими глазами и покорно лег спиной на камень.

— По-моему его чем-то одурманили, — прошептала я.

Толпа затаила дыхание.

Один из жрецов подошел к жертве и прижал его голову к камню. Еще четверо крепко схватили мужчину за руки и за ноги.

Верховный жрец поднял над головой нож. Серповидное лезвие блеснуло в лучах заходящего солнца. Он резко опустил нож, вспоров грудную клетку от шеи до пояса, затем раздвинув окровавленную плоть обеими руками, вынул еще бьющееся сердце и высоко поднял над головой.

— Тлалок принял жертву! — выкрикнул он и опустил сердце в сосуд, украшенный мозаикой из бирюзы.

— Хвала Тлалоку! — взревела толпа.

Жрецы подтащили бездыханное тело к краю платформы и сбросили его вниз по наклонной стене. Камни окрасились свежей кровью.

Внизу тело подхватили четверо слуг и унесли, в сопровождении воинов.

Меня затошнило.

— Даже не вздумай, — прошептала Лариска, больно ущипнув меня за руку.

От боли тошнота прошла. Вдохнув побольше воздуха я спросила:

— Куда его понесли?

— Я же тебе говорила, — прошипела разозленная подруга, — его съедят!

Мне опять сделалось дурно. Я пошатнулась, но Лариска вовремя подхватила меня под руку.

Толпа не спешила расходиться.

Жрецы, воздев руки к небу, стали что-то выкрикивать, кружась на месте.

Неожиданно небо над площадью стало затягиваться тучами. Тучи сгущались, клубясь над головами и, вдруг, пошел дождь.

Дождь все больше набирал силу и, наконец, хлынул настоящий ливень.

Толпа с криками радости стала разбегаться, укрываясь от льющейся с неба воды кусками ткани.

Город опустел.

Мы спрятались под крышей каменной беседки, надеясь, что ливень не будет слишком долгим.

— Чистейшая магия! — заявила Лариска, отжимая подол юбки. — Для таких фокусов не нужно никаких жертвоприношений! Это может проделать любой студент МИОНа.

— А может и правда эти их боги в Зоне существуют? — с сомнением спросила я.

— Какие боги! — фыркнула подруга, — ты на браслет посмотри!

Я взглянула на руку — камень браслета светился необыкновенно ярко.

— Он уловил энергию волшебства! — сказала Лариска и была абсолютно права. — Чего стоишь? Одежду высуши, замерзнем!

Я быстро сплела заклинание и с облегчением расправила сухую юбку. Стало гораздо теплее.

Дождь кончился и мы решили вернуться в хижину Тлапоки, тем более, что очень хотелось есть.

Парень не слишком обрадовался нашему возвращению, но ничего не сказал, а с поклонами проводил в дом.

Молодая девушка, очень похожая на своего брата разложила на глиняном полу циновки, сплетенные из листьев агавы и поставила еду в керамической посуде. На отдельном блюде подали жареного гуся, как я поняла — довольно редкое кушанье для майеков.

Когда все было готово, она с низким поклоном пригласила нас к столу, а сама стала в углу комнаты, низко опустив голову.

Девушка была одета примерно так же как и мы, за исключением шарфа на голове.

Темные волосы, более длинные чем у Тлапоки, рассыпаны по плечам, смуглые щеки залиты румянцем, красиво очерченные губы плотно сжаты то ли от смущения, то ли от злости на непрошенных гостей.

Тлапока стал рядом с сестрой. В комнате повисло тягостное молчание.

— Ты как хочешь, — воскликнула Лариска, — а я так больше не могу! Средневековье какое-то! — Она решительно подошла к ребятам и взяв их за руки поволокла к накрытому столу. Они упирались, ничего не понимая.

— Значит так, — строгим голосом сказала я, — сейчас мы дружно поедим и поговорим!

Брат и сестра смущенно опустились на циновку, но есть не торопились, исподлобья разглядывая странных гостей.

— Тлапока, — продолжила я, — ты умный парень, но мы тебя обманули. Мы не живем в вашем городе и не являемся местной знатью. Мы пришли издалека и хотим быть просто вашими гостями.

— Откуда вы знаете наших богов? — спросил он, сразу растеряв всю свою покорность.

— Слышали, — уклончиво ответила Лариска.

— Вы совсем не похожи на ацтеков, — улыбнулся Тлапока. — Только рабыни бывают с белыми волосами.

— А майеки? — лукаво посмотрела на него Лариска.

— Очень редко, — подмигнул в ответ он. — Белокожие и светловолосые рабыни стараются выйти замуж за рабов-ацтеков, так у них больше шансов выкупить себе свободу. От таких браков рождаются темноволосые дети. Белые рабыни очень умные!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});