Троцкий. Книга 1 - Дмитрий Волкогонов

Что представляла из себя армия вначале? Довольно мозаичное объединение: Корниловский полк, Георгиевский полк, три офицерских батальона, юнкерский батальон, Ростовский полк из студенчества, две батареи… Однако, окрепнув в донских и кубанских станицах, непрерывно получая людское и материальное пополнение, в том числе и от бывших союзников царской России, Деникин повел крупную игру… Его армия насчитывала уже десятки тысяч человек.

После ноябрьской революции в Германии Москва аннулировала "похабный", по словам Ленина, Брестский мир, и немцы убрались с юга России. Но руки были развязаны теперь не только у большевистского правительства, которое получило передышку, но и у Антанты, решившей помочь белому движению, чтобы покончить с "русской смутой". В эти месяцы территория бывшей гигантской империи представляла разворошенный муравейник, в котором возникали и исчезали партии и правительства, где никто не знал, что будет завтра, где жизнь бурлила вне рамок закона (старые были отменены, новые неизвестны), где миллионы смятенных, дезориентированных, часто озлобленных людей готовы были поддержать то красных, то белых либо пытались покинуть пределы Отечества, спасаясь от пришедших напастей.

А тем временем Деникин — екатеринодарский вождь белого движения — не терял времени даром. Пока Колчак, "верховный правитель России", терпел одно поражение за другим, что в итоге завершилось его гибелью, к Деникину пришли большие победы. Не случайно Троцкий, выступая с докладом на VII Всероссийском съезде Советов рабочих, крестьянских, красноармейских и трудовых казачьих депутатов 7 декабря 1919 года, заявил: "Деникин был, несомненно, для нас гораздо опаснее Колчака". Колчак "висел на тонкой ниточке Сибирской железной дороги", а Деникин разлился конной лавой на российских просторах[73]. Лето и осень 1919 года — пора наивысших успехов главнокомандующего вооруженными силами юга России. В конце июня 1919 года в Царицыне, который был взят его войсками, он издал директиву, согласно которой трем основным группировкам предписывалось "захватить сердце России — Москву…". Преодолевая неорганизованное сопротивление редких частей Красной Армии, корпуса Деникина быстро двигались к столице. Главнокомандующий, сохраняя внешнее спокойствие, но с внутренним ликованием читал донесения командира конного корпуса Мамонтова, который своим дерзким рейдом прорвался далеко на север.

В октябре 1919 года все в штабе Деникина почувствовали: желанное может скоро свершиться. Осталось всего каких-то верст двести… Взяты Воронеж, Орел, вот-вот должна пасть Тула…

Кто в отсутствие Колчака может стать "верховным правителем" России? В таких случаях, известно, все смотрят на победителя…

Деникин еще раньше сформировал "Особое совещание", впоследствии преобразованное в правительство. В предвкушении близкой победы Деникин не заметил, как большевистское руководство, перегруппировав свои силы, сформировав крупные конные соединения и объединения, готовилось нанести мощный контрудар.

Выступая 29 июля 1919 года в Пензе на собрании партийных работников, Троцкий верно заметил: "Отступление на юге объяснялось тем, что у Деникина сил было больше, у нас — меньше. Теперь их больше у нас и меньше у Деникина. У Деникина нет резервов, у нас резервы — неисчерпаемы. Конницы у нас больше, чем у противника, — мы ее формируем самым лихорадочным образом… Деникин зарвался. Захватив огромную территорию, он должен создать власть, чтобы удержать ее, а так как вся Россия разбилась на два лагеря, Деникин вынужден призывать к власти старых помещиков, бывших губернаторов и земских начальников… Это — лучшая пропаганда против Деникина… Для укрепления растянувшегося фронта Деникину недостаточно одной конницы, ему приходится прибегать к принудительной мобилизации рабочих и крестьян, и этим он подготовляет условия разложения своей армии. Я думаю, что еще осенью мы нанесем решительный удар Деникину"[74]. Нельзя не отметить верный анализ и прогноз, которые Троцкий сделал в публичном выступлении.

Генерал А.С.Лукомский вспоминал позже в Берлине, что никто не обратил внимания на рост недовольства в тылу деникинских войск. "Грабежи и реквизиции, бесчинства возвращавшихся старых хозяев, ухудшение условий жизни беднейших слоев, — пишет генерал, — подтачивали тыл Деникина". Приказ о "самоснабжении" частей привел к погоне за "военной добычей". По донесениям разведки Троцкий тоже знал, что положение Деникина непрочно. В конце июня 1919 года, находясь в Воронеже, нарком писал: "Банды Деникина, продвигающиеся с юга, — это уже не авангард англо-французских войск, нет, — это вся та армия, которую контрреволюция способна ныне выдвинуть против нас. За спиной у Деникина нет ничего, кроме враждебного ему тыла"[75]. Обыватели в страхе смотрели на "спасителей", которые часто были похожи на обыкновенных мародеров. Растянутая на широком фронте Добровольческая армия противостоять мощному удару дивизий красных не смогла. Части Деникина покатились на юг значительно быстрее, чем шли к Москве. Главком метался, отдавал приказы, выдвигал на наиболее угрожаемые направления последние резервы, писал обращения к офицерской чести — все было напрасно…

К концу 1919 года Красная Армия уже была в Ростове, Новочеркасске, приближалась к Новороссийску. Незадолго до падения Ростова Деникин, чувствуя, что белое движение не простит ему этого поражения (увы! У всех неудач должны быть виновники, и обычно ими становятся высшие руководители), подготовил нечто вроде политического завещания: "Наказ Особому совещанию" (правительству). Деникин продиктовал одиннадцать пунктов. Из-за пространности документа приведу лишь некоторые идеи "Наказа".

Единая, Великая, Неделимая Россия. Защита веры. Установление порядка. Борьба с большевизмом до конца. Военная диктатура. Всякое противодействие власти — и справа, и слева — карать. Вопрос о форме правления — дело будущего. Русский народ создаст верховную власть без давления и навязывания. Внешняя политика — только национальная русская. За помощь — ни пяди русской земли. Проявление заботливости о всем населении без различия. Противогосударственную деятельность пресекать, не останавливаясь перед крайними мерами. Прессе — содействующей — помогать, несогласную — терпеть, разрушающую — уничтожать. Суровые кары — при посредстве Управления Юстиции…[76]

Генеральский "Наказ" в немалой степени отражал умонастроения значительной части не только тех, кого Советская власть сделала "бывшими", но и либерально-демократического крыла политических сил России, со страхом взиравших на плоды великого потрясения.