Рунолог. Том 2. - Актёр Тысячи Масок

инсульт единовременно, наплевав на полное отсутствие необходимых для этого органов, но через некоторое время дух пришёл в себя, очень осторожно закончил то, ради чего я его нанял, и даже согласился поработать на меня ещё некоторое время, помогая мне найти всех причастных к случившемуся, а заодно распихать пару десятков злобных тварей поменьше.

И раз уж пока что у меня есть свободное время, стоит потратить его с максимальной пользой, поэтому, обтеревшись и одевшись, я покинул душ, пообедал, благо время вполне соответствовало, и, загрузившись двойной дозой успокоительного, завалился спать...

Да, самым полезным делом, которое я смог сейчас сделать, оказался банальный отдых для заманавшегося разума и малость задолбавшегося тела. Зато с каким же удовольствием я проснулся на следующее утро — словами не передать! Тепло, хорошо, Илия больше не крутится рядом, будто я фарфоровая ваза, Химико не пытается вжаться в стеночку, дабы я мог беспрепятственно пройти мимо, да и «шпиён», чтоб ему в могилу улететь да вперёд ногами и со свистом, свалил, не оставив никакой замены.

Либо меня всё ещё не отпустило успокоительное, либо моя жизнь действительно классная штука.

Впрочем, обдумав всё за кружкой чая и зрелищем восходящего солнца, я решил остановиться на втором варианте, поэтому обрадовал едва продравшую глаза ученицу тем, что мы наконец-то начинаем занятия вне квартиры, поэтому у неё есть целых два часа на то, чтобы позавтракать, привести себя в порядок и подготовиться к продолжительной пробежке, которая закончится аккурат на моём испытательном полигоне. Буду показывать, что, зачем, на кой и самое главное — как. Заодно подновлю защитные контуры и проведу пару экспериментов, а то у меня после того, что я учудил с эол, голова пухнет от идей, и бумага в записной книжке от схем и предположений скоро совсем чёрной станет — столько я там начеркал всякого-разного. Хорошо, что сразу в гримуар записывать не решился — не хочу там грязь наводить.

Химико проявила крайнюю исполнительность и уже через сорок минут была готова к любой активности, отчего мне пришлось, чертыхаясь, собираться в ускоренном темпе, ибо какой я, блин, наставник, если заставляю своего ученика ждать после того, как сам объявил сборы? Впрочем, я не то чтобы был в обиде за произошедшее, поэтому никаких глупостей чудить не стал, на полном серьёзе сопроводив свою ученицу прямо к своему полигону, по пути вовсю рассказывая о местах, мимо которых мы двигались.

По итогу, когда мы уже достигли полигона, Химико не выдержала и поинтересовалась, почему я такой спокойный. Дескать, вчера я был мрачнее тучи, и даже духи мои были похожи на способные взорваться при малейшем раздражении комки гнева, а сегодня я весь такой добрый, спокойный и... И вот это вот всё, в общем. Я настолько удивился настойчивости японки, которая в обычных обстоятельствах является невероятно уступчивой личностью, что честно признался в поразительно близком знакомстве с некоторым дерьмом, которое могло убить меня ещё до того, как я смог бы осознать произошедшее. А потом разъяснил, насколько мне это не понравилось, посоветовав не забрасывать саморазвитие и акцентировав внимание на том, что для собственной безопасности стоит уметь делать крайне много вещей, первой из которых является связка из «коронный — похоронный». В связи с этим обстоятельством в ближайшее время её обучение приобретёт более практическую направленность — благо знаний, необходимых для такого, у неё вполне достаточно.

Честно говоря, мне показалось, что, когда я заявил, будто реально мог умереть, на лице девушки промелькнуло весьма явное сомнение в данном утверждении, но либо мне показалось, либо она гораздо лучше владеет своим лицом, поэтому я не уверен в том, насколько мои ощущения правдивы. Впрочем, даже если она и проявила некоторую строптивость, никаких возражений не последовало, поэтому Химико дисциплинированно принялась за отработку «Речи», в то время как я принялся чудить из прихваченной в дорогу проволоки «мини-блинюгу».

В этот раз я не стал пытаться скрестить ежа с ужом, приписав к нему кожу хамелеона и клыки гиппопотама, и взял за основу привычный по больнице ритуал исцеления, который помогает организму восстановить свою целостность «по свежим следам». Первая версия работала слишком уж локально, поэтому, немного покопавшись в любезно предоставленных эол «запчастях», я смог собрать нечто более-менее работающее. К моему удивлению, сам по себе такой ритуальный рисунок работал... откровенно говоря, через задницу. Часто терял свою «цель», умудрялся лечить что-то помимо пойманной неподалёку мышки, иногда внаглую обводя своё воздействие мимо её тела и концентрируясь на каком-то растении.

Зато при добавлении дополнительного внешнего управляющего контура на основе рун эта хрень начала работать как часы. Никаких ошибок в концентрации или дозировании воздействия, никаких «Ой, забыла-а!» и перенаправлений воздействий в сторону Венеры с переадресацией в район пояса Ориона. Как по (ха-ха-ха!) волшебству система стабилизировалась и начала работать в едином ритме, позволяя мне оперировать даже некоторыми вторичными опциями вроде рассеивания или задержки воздействия.

Тем не менее, магия — магией, а в сказки я верить малость разучился, поэтому начал перепроверять всё, полностью разобрав это чудо инженерной мысли на составляющие и повторив создание с самого ноля, и всё ради того, чтобы оно продолжило работать как часы.

- Да ну нахуй, так не бывает! — Ошарашенно заявил я, вспоминая все те взорвавшиеся, разбившиеся, сгоревшие и просто не заработавшие эксперименты, большая часть которых приходится на времена, когда я не умел встраивать в артефакты руну «не навреди». Количество провалов это не сильно уменьшило, но их разрушительность упала до минимума. Тем не менее...! — ... Не-е... — Задумчиво протянул я и после нескольких секунд сосредоточенного молчания признался. — Всё равно ни черта не понимаю!

- С-сенсей? — Осторожно уточнила Химико, которую я побеспокоил своими высказываниями. — Что-то... не так?

Озадаченно вздохнув, я попытался сформулировать более-менее понятное объяснение, но единственное, что у меня получилось, так это осознание абсурдности происходящего. Поэтому, тяжело вздохнув, я смог лишь осторожно сказать: «Оно работает».

- А... почему это плохо? — Задумчиво уточнила ученица, и вот тут я уже имел что сказать по поводу происходящего.