Эпилог (СИ) - Хол Блэки

Я, конечно же, поблагодарила Басту за понимание, но не прониклась соболезнованиями. Наверное, потому, что наша маленькая компания умела считать деньги, предпочитая разумные и полезные траты пустому швырянию висов налево и направо.

Местом девичника стали центр столицы, закрытая зона в "Инновации" и два дэпа по разные стороны от дивана, застывшие статуями. Но Аффа и Вива обращали на бугаев в черных костюмах ровно столько внимания, сколько внимания уделяют мебели. Аффа, прежде не бывавшая в именитом кафе, изучила обстановку и осталась довольной увиденным. Вива же вела себя так, словно завтраки и ужины в "Инновации" являлись для неё доброй традицией.

Ну и пусть нас не развлекал стриптизер, а чуткие уши дэпов улавливали каждое слово. Зато мы вдоволь навизжались, загрузив программу с иллюзиями. Испробовали на себе всевозможные вариации, входящие в меню кафе: прыгали с огромной высоты в бурлящий водопад, летели над землей на гигантском орле, парили в космосе и погружались в океанские глубины. Стены и пол закрытой зоны исчезли, явив бескрайние просторы. Иллюзии получились настолько достоверными — ветер в лицо, привкус соли на губах, шум прибоя, крики птиц, метеоритные течения, — что мы почти потерялись в реальности. Почти — потому что Аффе периодически названивал её парень Сима и отвлекал. Сначала в подробностях выпытал, где мы, с кем мы и как мы. И потом донимал звонками: как сидится-естся-пьется и развлекается; как нас обслуживают; не пристают ли незнакомые парни, пытаясь завязать знакомство; не случилось ли какое-нибудь ЧП. И так далее, и в том же духе.

— Симка! — рявкнула девушка после десятого или пятнадцатого звонка. — Тебе там весело? Весело. Вот и нам не мешай веселиться, а то отключу телефон. Всё, досвидос… Бывают же люди, — проворчала она, убирая телефон. — Между прочим, это твой Мелёшин его подначивает. Почему тебе не звонит, а через Симу расспрашивает? Ведь вместе же развлекаются.

Потому что Мэл придерживается правил установленной игры. А у меня с утра щекочет под ложечкой. Скоро, скоро… Уже завтра… Осталось меньше суток до того момента, когда жених подхватит невесту на руки.

— Ох, и налопалась я, — откинулась Аффа на спинку дивана. — Суперски!

— Учти, если завтра платье не сойдется, переделывать не буду, — объявила мне Вива. — Сама виновата. И так растолстела как сарделька. Капельки пьешь?

Пью, пью. Ударными дозами. Иначе не сидела бы здесь и не веселилась, а загибалась бы от волнения и панического страха.

— Не объедайся на ночь и постарайся выспаться, — посоветовала девица. — Ну, запасли жирок, пора и закругляться. Предстоит великий день.

Она права. Завтра самый старший Мелёшин спозаранку отправит в столицу машину, которая привезет Виву в алую зону, и стилистка приступит к облагораживанию моего образа. А Аффа с Симой подтянутся к Городской управе на гражданскую церемонию. Как-то так. Завтра в это же время я буду глубоко замужем.

Вечером я вышла на балкон. Дождь словно поджидал меня и тут же зарядил — сначала на грани слухового восприятия, а чуть погодя припустил. Воздух пах хвоей и влажной свежестью. В лесу заухал филин и смолк.

Константин Дмитриевич сказал, если завтра тучи не разойдутся, над домом установят непромокаемый вис-козырек, чтобы невеста дошла до лимузина, не промочив ножки и не испортив прическу. А я устала смущаться и неловко блеять, мол, не стоит беспокоиться и волноваться. Не сахарная, не растаю.

А еще в груди зрела неудовлетворенность. Казалось бы, программа завтрашнего дня распланирована поминутно, и сбоев быть не должно. Недоразумение с брачным контрактом улажено, и Мэл согласился с моим мнением. Но вместо того, чтобы последовать совету Вивы и лечь в постель, я пялилась в уплотняющуюся темноту.

Правду говорят, что вечером мысли окрашиваются в иные тона, нежели днем. Теперь условия брачного договора не казались мне унизительными. Наоборот, на первый план вылезли угрызения совести. Меня приняли в большую семью: мама Мэла, сбилась с ног, устраивая торжество по высшему разряду, отец Мэла не поскупился на дорогущий свадебный подарок, дед Мэла приветил меня в поместье как желанную гостью, да и прочие родственники отнеслись без неприязни. И чем отблагодарила я, строптивая шмакодявка, возомнившая о себе невесть что? Не представляю собой ничего примечательного, зато дерзость и гонор лезут как каша из кастрюли. Выпендрёжница. Конечно же, ни Ираида Владимировна, ни Мелёшин-старший слова мне не скажут и не станут поучать и воспитывать, но им будет неприятно. В качестве невестки я и так не ахти, вдобавок веду себя высокомерно. Как сказал Мэл, договор — пустая формальность. Разве с его подписанием что-либо изменится? Наоборот, мой мужчина взвалит на себя ещё больший груз ответственности. А вот я могу не оправдать надежд семьи. Вдруг родится не наследник, а дочка, похожая на меня? Девочка, которая никогда не увидит волны…

Замужество — это не только я и Мэл. Это его семья, заведенные традиции и обычаи. Уважение к старшим, дружеские отношения с кузенами и кузинами, почтительность к дядьям и тетушкам, подарки на дни рождения племянников и племянниц.

Если в обществе узнают, что я топнула ногой, закапризничав, Мэла назовут подкаблучником. Тюфяком, который не может сладить с женой. А что говорить о подчиненных, которые когда-нибудь появятся? Руководство компании, наоборот, понизит Мэла в должности и ни за что не доверит серьезные задания.

Отвратительно, в общем. Где мой телефон?

— Эвка! — протянул родной голос, теряясь в музыке и гаме. — Не утерпела-таки.

— Не утерпела. Развлекаешься?

— Ага. Ревнуешь?

— Вот еще. Хотя Макес и проболтался Аффе, что ты нанял парочку стриптизерш.

Мэл увесисто выругался, прикрыв микрофон, но я расслышала.

— Эвочка, я ж не для себя заказал, а для… для веселья! Для друзей.

Попробовал бы он заказать для себя. Ух, я бы тогда примчалась в "Вулкано" и устроила повторный апокалипсис. Но мое доверие сильнее.

— Я, собственно, не за этим звоню. Если хочешь, подпишу договор.

— Серьезно?! — Похоже, Мэл протрезвел.

— Серьезнее не бывает.

— Что изменилось?

— Ну-у… Произошла переоценка ценностей.

— За один день?

— Чему удивляешься? Мы, девушки, существа легкомысленные. Меняем мнение по десять раз за час.

Мэл помолчал. "Я поделюсь с тобой экстази на кончике языка…" — надрывался певец на заднем фоне.

— Ловлю на слове. Курьер доставит пакет через час. Смотри, не усни до его приезда.

Меня кольнуло разочарование. Согласился. Не стал отговаривать от поспешного шага.

Кольнуло и пропало. Всё правильно, сомнений нет.

— Не волнуйся. Дождусь.

— Странно всё это, — хмыкнул он. — Наверное, пила и не закусывала.

— Знаешь, что! Жду твоего курьера ровно час, а потом ложусь спать, и до утра меня пушками не разбудишь.

— Уже бегу, кисуля, — ответил Мэл шутливо.

Ну-ну. Сколько же литров спиртного он выхлестал?

Курьер появился в алой зоне через пятьдесят минут. Невозмутимый молодой человек из адвокатской конторы, одетый в строгий костюм, несмотря на позднее время. Он терпеливо ждал, пока я подписывала листок за листком, в присутствии Зинаиды Никодимовны и начальника охраны. Они стерегли меня в четыре глаза. Вернее, оберегали.

А назавтра была свадьба. Нет, не так. Назавтра была Свадьба.

Была Вива, выгрузившаяся из машины с объемистой сумкой и платьем в черном чехле. Для стилистки выделили малую гостиную на первом этаже, и Вива строго-настрого запретила посторонним входить и отвлекать по мелочам. Она собиралась творить сказку.

Сегодня Золушка выходит замуж за Принца. Сегодня её ножки примерят хрустальные туфельки, а кожу обласкает белье из нежнейшего шелка.

Вива выпотрошила сумку, вывалив гору флакончиков, бутылочек, тюбиков, карандашей и прочей косметической мелочевки. Удивительно, как она умудрялась находить нужную вещь в куче мале. Стилистка трудилась над моим обликом не меньше пяти часов. Пару раз в малую гостиную приносили подносы с завтраком, но Вива, увлекшись, забыла о еде, я же забыла о перекусе от волнения. Омлет остыл, как и кофе со свежеиспеченными булочками. Ломтики буженины потаскал Кот, прохаживавшийся кругами по гостиной.