Химера (СИ) - Ворожцов Дмитрий

Этот уклон от выстрела в неестественном направлении чуть не стоил мне пары сломанных позвонков. Но времени кручиниться и причитать не осталось совсем. Тело сжалось, как тугая пружина, и ушло в разгрузку…  Со скоростью болида я направился к вершине окровавленной лестницы. Тесак, удерживаемый двумя руками, с причмоком вошел в солнечное сплетение одноглазого. Немного пропетлял причудливыми зигзагами и остановился в районе аппендикса. Вытаскивать тесак я так и не стал. Неприятное ранение, но не моментально смертельное. Одновременно изо рта и раны в животе Одрика хлынула кровь. Озадаченная болью плоть покатилась с грохотом вниз, догоняя труп моего напарника. Вендетта свершилась, мой «винный» брат отомщен!

— «Картишки», за мной! — проорал я, чувствуя, как вздуваются вены на шее.

Но крику было не суждено достичь его ушей. Они уже лежали отдельно от головы. Ее разворотило выстрелом.

— Эх, больше не увижу, как он рассекает горло пиковым тузом…  — протянул я с печалью в голосе.

Левая рука схватила метательный нож на поясе и ловким движением отправила в путь. Он вгрызся в горло убийцы моего напарника, словно взбешенный жаждой крови бультерьер.

Чувствую — цель уже близко…  Руки опустились к бедрам и через секунду в них уже сверкали кинжалы.

Удар с ноги во вторую дверь слева и…  За ней стоял Колиньи с разноцветными глазами. В руках сверкающий меч. У него был предмет! И даже знаю какой…  Ведь рядом с ним сидел леопард. Здоровенный и прозрачный. Они были с ним единым целым. Он сверлил меня глазами, ехидно скалясь во всю ширину пасти.

Руки со сжатыми в них кинжалами устремились в сторону опасности, но лишь рассекли воздух…  Удар за ударом уходил в пустоту, а сил оставалось все меньше. Он играл со мной, словно кошка с обреченной, но гордой мышкой. Переворот, уклон, выпад…  Леопард уже за моей спиной. Когти разодрали плоть, но неглубоко. Чтобы покалечить, но не убить…  Не повреждая крупных артерий. Вероятно, его это забавляло. Я уже по уши в крови, как свинья с перерезанным горлом. На этот раз в собственной.

Тело уже не слушалось. В него словно залили быстросхватывающийся цемент и закрепили каркас, натолкав арматуры. Колиньи быстрее, ловчее, сильнее и упорнее меня. Он такой, каким был я до сегодняшнего дня. Чудовище!

Еще один выпад…  Я услышал, как порвались сухожилия на ногах. Я уже припал на колени, опираясь обеими руками на рукоятки кинжалов, воткнутых до половины лезвия в пол. Кровь заливала мои глаза…  И больше не было сил…

— Добей…  меня, тварь…

— Что так грубо, «Дровосек»? Я оказался тебе не по зубам? Удивлен?

Колоссальными усилиями я поднял разделанную под отбивную руку и стер с лица вязкую липкую жижу. В полуметре от меня на корточках сидел Колиньи и улыбался. Вместе с ним смеялся и заживший шрам, идущий через всю правую щеку.

— Пошел в…  — но договорить или зацепить его в финальном прыжке я не успел. Острые зубы сомкнулись на моей шее раньше, чем я об этом подумал. Колиньи разрубил мне мечом артерии…

Длинные щупальца сознания, захватившие каждый нейрон тела «Дровосека», постепенно отмирали и рассыпались в прах. Его тело еще боролось за жизнь, получив бразды правления обратно. Теперь разум «Дровосека» и мой вновь стали существовать по отдельности, каждый сам по себе.

«Мавр сделал свое дело, мавр может уходить…  Теперь все зависит от тебя, Алекс…  — еще раз проскочила молнией мысль теперь уже в чужом разуме убийцы, и я растворился в бескрайнем шоковом бреде».

Глаза лишь наблюдали за тем, как руки тела бережно перебирают кровавые ассигнации. Они извлекли их из внутреннего кармана балахона «Дровосека». Голову наполнял звон золотых монет. Мне казалось, что они сыплются на меня с неба. Куча уже подбиралась к подбородку, но я все не мог произнести слово «хватит»…

* * *

Очнулся я на верхней площадке башни. На этот раз она была не черной и зловещей, а обычной Эйфелевой. Ничего неприятного в этот момент на меня не воздействовало. За исключением пронзающего холода под местом, из которого ноги растут. Пробуждение я бы назвал славненьким! Не было ужаса от потери отрубленной головы. Исчезла кошмарная боль искромсанного на лоскутки тела…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Но все это лишь до того момента, пока я не решил осмотреться и оценить обстановку. На этом мое восхищение спокойствием закончилось.

Нельзя сказать, что от обнаруженного зрелища у меня волосы встали дыбом, но и удовольствия мне это тоже не принесло. Безумие вновь рухнуло на беззащитную землю, не пощадив никого…

Туристы с одурелыми глазами нападали друг на друга, пытаясь завладеть всем, что представляло хоть какую-нибудь ценность. Рвали в мелкие клочья одежду, сдергивали золотые цепочки, срывали с ушей сережки. Даже изо рта не брезговали выбивать благородный металл.

Те, кто посильней и поздоровей, трудились весьма плодотворно. Негласным лидером был громадный негр. Он отличался исполинским ростом, непомерной шириной плеч и весом под полтора центнера. Вылитый центровой игрок NBA.

Он был обвешан всевозможными моделями фотоаппаратов с ног до головы. В одной руке держал пакет размером с картофельный мешок, в который складывал награбленное. Второй прикладывался к особо буйным головам, словно молотом об наковальню. По иссиня-черной коже градом стекал пот, но он никак не мог остановиться и продолжал крушить без разбору.

Радовало меня две вещи. Во-первых, крови было немного. Во-вторых, обезумевшие туристы меня не замечали.

Но все в этом мире не вечно…

Мысли оборвал звук глухого сильного удара. Где-то рядом. Вернее всего, над головой. Почти сразу за ним второй, плавно перешедший в безостановочную долбежку мощного перфоратора.

Я повесил на шею артефакт, валявшийся на полу, вскочил на ноги и очумел от увиденного за стеклом зрелища. Громадная угольная птица…

Ворон как с цепи сорвался. Держась лапами за раму и размахивая черными крыльями, он фанатично долбил клювом бронированное стекло. Птица пыталась его как минимум поцарапать, а в худшем случае разбить. Понять по сверлящим меня глазам, для чего это нужно, не удавалось. А говорить он по понятным причинам не умел. Да и, ко всему прочему, даже и не пытался. Слишком был занят неотложными делами…  Судя по силе ударов, мозг у него рассосался. Сотрясение и головные боли ему не грозили.

Грохот не остался незамеченным. Вскоре на меня уже взирала пара сотен очей, хранящих в глубине безумие. Все, что было ценным до этого момента, больше их не интересовало. Тела застыли каменными изваяниями. Туристы замерли в том положении, в каком их застал шум. Стук прекратился и воцарилась тишина…  Лишь слышались подвывание ветра и надрывное биение сердца…

Через несколько секунд в стороны полетело все награбленное барахло, отразившись звоном от металлического пола. Спинным мозгом я почувствовал, что их главная цель кардинально изменилась. Догадаться, кто теперь имеет зеленую стрелочку над головой, не составило труда…

Ополоумевшая масса из человеческих тел с диким ревом рванула на меня со всех сторон. Словно вокруг меня зараженные зомби! А я только что разбил ядовито-зеленоватую блевотную бомбу, уронив ее себе под ноги.

Все, кто могли, мчались ко мне, протягивая скрюченные руки. Кто мог лишь ползти — волочили тела, жутко скребя ногтями о металл. Лишь те, кто лежал на полу с вырванными или сломанными конечностями, не двигался. Но презрительно пожирать меня глазами они не перестали.

Команды «на старт» я дожидаться не стал. Рванул что есть сил в показавшемся мне наиболее безопасным направлении. Виртуозные перевороты. Скользящие подкаты. Нереальные прыжки. Сокрушительные удары кулаками. Весь арсенал средств пошел в ход. Ничего не жалко. Ни рук, ни ног, ни головы…

Десяток метров по ужасной полосе с препятствиями, и я у спасительной лестницы в техническую зону. Сегодня мне повезло. Висячего замка нет, а значит, есть шанс.

Руки перебирали ступеньки к вершине, а я по-прежнему смотрел вниз. Куча безмозглых тел набилась в крошечную клетку, но ползти всем вместе достаточно трудно и вряд ли технически осуществимо. Ведь каждый из них пытался сделать это первым. Я поднимался выше и все больше меня переполнял неконтролируемый восторг. Но лишь до тех пор…  пока не появился «чернокожий титан». Для него преград не было. По крайней мере, не сейчас и не в этом месте.