Возрастные кризисы - Гейл Шихи

После всех лет, потраченных на создание карьеры (или потраченных напрасно), мужчина в середине жизни часто поворачивается к семейному гнезду как раз в то время, когда дети бывают наиболее буйными. Известны тысячи подобных примеров.

"Он начал с нуля и создал свою компанию, которая имеет сейчас представительства по всему миру, — смущаясь, рассказывала Нора, жена молодого президента компании. — Но в последний год он испытал личный кризис. (Молодому президенту исполнилось сорок лет.) Все меньше он думает о себе и о своей работе. Он старается узнать, как обстоят дела у детей.

Я думаю, он хочет восполнить все время своего отсутствия. Внезапно он берется за домашние дела, например, устраивает для нас загородную прогулку. Мне это надоело. Я чувствую себя девушкой-подростком. Все уходит. А я бы так хотела провести выходные вдвоем. Мы выбились из синхронности".

Отцы крепко держатся за детей, прося у жизни невозможного — вернуть потерянное прошлое.

Мы уже не раз говорили о том, что юноше следует проявить свою верность кому-то или посвятить себя какой-то идее для того, чтобы предпринять отрыв от родительских корней. Те корни были выдернуты из наших сердец. Отца призывают отказаться от давления на сына или дочь, которые раньше видели в нем хранилище всей мудрости мира, а теперь попадают под влияние сомнительных героев и мессий. Родители, конечно, воспринимают это как похищение ребенка. Разрешим ли мы какому-то незнакомцу спекулировать на потребности нашего ребенка в новой и прославленной модели, отравить душу ребенка, которого мы так долго растили и воспитывали? Или, может быть, не отравить, а просто запутать в искусных суждениях? Это борьба за власть над эмоциями.

«По правде говоря, — пишет Уильям Гибсон, отец охваченного сомнениями шестнадцатилетнего юноши, — несколько лет я страдал по моему мальчику, и что-то в моем сердце отмерло, когда его детство прошло и он выскользнул из моих рук».

Боясь, чтобы его сын не погряз в наркотиках и нигилизме, Гибсон испытал колебания, когда мальчик обосновался в Испании под покровительством Махариши. Гуру из Индии указывал путь к сознательному счастью через чистую жизнь и занятия медитацией. Сам Гибсон был католиком. Однако эти существенные различия в вере не ослепили отца. Гибсон поступил очень мудро: он отправился в Испанию и увидел, что мальчик нашел излечение в своих собственных методах. Гибсон пишет дальше: «Я не испытываю благоговения перед его учителем, но знаю, как это важно для развития его личности».

Я завидую его способности описать свою боль. Многие мужчины не имеют такой отдушины, обсуждая конец сдвига отношений «отец-ребенок».

Таким образом, сорокалетний мужчина, вероятно, сражается одновременно на трех фронтах. Он позволяет себе выражение эмоций, как только жена начинает отличаться от него. Он проявляет такое внимание к детям, словно они будут давать ему рекомендацию. Таким образом он старается проявить свою продуктивность, когда оказывается в состоянии застоя на работе. Возможно, это не было бы для него таким жестоким ударом, если бы он знал, что все это предсказуемо. И что это временное явление и необходимая подготовка к периоду успокоения, который затем последует.

Где— то в сорок пять лет мужчина обычно повторно стабилизируется в жизни. Пройдя через жестокие испытания, он, вероятно, начнет устанавливать связи с комплектом условий жизни и приоритетов, которых он достиг. Если он изменил эти условия и приоритеты, находясь в кризисе, связанном с серединой жизни, это окажет благоприятное воздействие на его развитие и настроение. Он не может сразу измениться. Как мы увидим далее при анализе второй половины жизни, этого никто не может. Однако равновесие возвращается.

Отношение мужчины к своей повторной стабилизации бывает разным. Он может быть заряжен энергией обновления, а может быть подавлен комплексом неполноценности (и тогда вопросы, связанные с серединой жизни, снова проявятся, когда ему исполнится пятьдесят лет).

В пятьдесят лет приходят зрелость и новая сердечность. Жажда соперничества, разрушившая столько отношений в прошлом, смягчается большим знанием себя. Если мужчина смирился со своим одиночеством, то родители могут быть прощены. Если его индивидуальности уже никто не угрожает, то он может стать более расслабленным в отношениях с коллегами и установить теплые взаимоотношения с бывшим наставником. Если он прекратил измерять собственную ценность только статусом своего положения, то сможет принять ту часть работы, которая наиболее значима для него. Если он разрешил проявиться в себе противоположному полу, то сможет обрести верного друга в своем партнере.

Это все возможно при условии, что он предоставил жене те же самые права в отношении себя.

Мать отпускает из гнезда

Производительность — это прекрасный путь. Все мужчины — исследователи развития взрослых людей — соглашаются с Эриксоном в том, что дорога к обустройству в середине жизни проходит через заботу, обучение и служение другим людям.

Однако они не видят различий между жизненными циклами мужчин и женщин и не учитывают тот факт, что служение другим людям — обычное для женщины дело. Первая половина жизненного цикла большинства женщин наполнена воспитанием детей, обслуживанием мужей и добровольной заботой о других. Если у молодой женщины есть карьера вне семьи, то она, как правило, связана с обучением или воспитанием.

Когда женщина во второй половине жизни ищет обновление цели, это вызвано тем, что в ней просыпаются таланты, которые не были окончательно сформированы, и подавленное когда-то честолюбие. Женщина становится агрессивной для того, чтобы реализовать свои убеждения, а не для того, чтобы проявить агрессивность по отношению к кому-то.

Но основное различие между мужчинами и женщинами заключается в степени производительности. Утрата репродуктивной способности заставляет женщину направить свою энергию в другое русло. Независимо от того, в каком возрасте женщина узнает, что у нее больше не будет детей, у нее появляется интригующий феномен. Высвобождается новый тип созидатель-ности (творчества).

Это не означает, что она должна отказаться от заботы о других людях. Напротив, опустошение гнезда позволяет многим матерям расширить заботу о будущих поколениях до уровня местной политической реформы, национального движения, международного конгресса, даже до защиты человеческого рода.

Если мужчины в борьбе против стагнации в середине жизни побеждают с помощью производительности, то женщины стремятся разрушить границы зависимости путем самоутверждения.

Почему же цивилизованная и интеллигентная супружеская пара подобная семье Килпатрик, о которой мы говорили в начале этой главы, так часто пропускает это переключение в сорокалетнем возрасте? Давайте вернемся немного назад, к тому моменту, когда у одного из супругов появились первые сигналы, свидетельствующие о приближении середины жизни, прежде чем другой супруг зарегистрировал у себя внутренний сдвиг. Как всегда, темпы развития партнеров различны.

Вторая попытка гражданина-солдата

Морскую пехоту отправляли во Вьетнам, но он, конечно, не был призван. В свое время он был на войне в Корее, но теперь никому не нужен тридцатисемилетний резервист с женой, четырьмя детьми и богатой юридической практикой.

Солнце в эту весну растекалось по долине как жидкое серебро. У него было много времени. Годы бедности остались позади. Десять лет он был бедным, затем еще пять — искал свою нишу на рынке труда и вылезал из долгов. Теперь дом их мечты уже строился. У Килпатрика хватало времени, чтобы тренировать команду Малой лиги и заниматься с детьми альпинизмом. Если ему удавалось покорить вершину, он был весь мокрым от пота. Когда нога соскальзывала, его обдавало холодом, происходил выброс адреналина в кровь… Еще одна попытка сразиться с природой, и он пойдет домой, и ляжет рядом со своей загорелой женой, и будет смотреть войну по телевизору, нажимая кнопки на пульте дистанционного управления. Казалось, все идет прекрасно. И это его беспокоило. Страшное дело, когда герой морской пехоты расслабляется.

Его жена случайно открыла конверт на имя Килпатрика, пришедший из корпуса морской пехоты. Это был отказ в ходатайстве служить на действительной военной службе. Для нее желание мужа было новостью. Жена зарыдала, а затем боль превратилась в холодный гнев. Как он только мог подумать об этом? Вечером она решила поговорить с мужем.

«Я хочу участвовать в боевых действиях во Вьетнаме. Я хочу служить государству», — ответил он ей.

«Твои обязательства перед семьей стоят на первом месте», — это прозвучало как бесспорная истина. Пегги представляла себе жизнь адвоката похожей на жизнь, которую вел ее отец: удачная богатая практика, набитый деньгами сейф, вечера в семейном кругу, возня с детьми и работа в саду. Она думала, что вышла замуж за точно такого же человека. Однако Кил-патрик, еще учась в юридической школе, отправился на войну в Корее, хотя запросто мог отговориться. Она тогда была беременна. Это нелегко забывается.