Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вой сразу стих, как будто уши мне залило вязкой болотной жижей. Саркофаг тут же начал нехотя ложиться навзничь. Так же невероятно медленно я в него погружалась.
Дрессированный дельфин мчался в толще вод. Его великолепное обтекаемое тело обременяла безобразная железная опухоль с зарядом смерти. Тот, кто его отправил, ждал на берегу, когда живая торпеда достигнет цели. Тогда он нажмет кнопку. Люди должны быть в безопасности.
Только вот кнопку уже не нажать – рандр, который я несла на себе к цели, разрушен. Да и зачем он мне?
Госпожа Аболан распахнула влажные глаза, улыбнулась. И я услышала: «Рандр связует тебя с миром, а нужно, наоборот, эту связь разъять. Именно разъ-я-ть. Обойдемся словом. Нужны только воля и вера. Воля и вера!»
Саркофаг не торопился закусить. Он всасывал меня неспешно, тщательно, со вкусом и толком гурмана.
И внезапно я почуяла Тварь. Ниг был не там, где виделся и слышался. Безликий, бесформенный, беспредельный, он таился сзади меня, за спиной, в бездне, прикрытой видимостью саркофага.
Когда-то он дождался хорошей добычи – поглотил маленького жреца, неудачника-провидца, разменивавшегося по мелочам астрологии. И Бужда внезапно обрел силу, стал великим пророком и жил невероятно долго для человека. Ниг не может существовать без того, что мы называем чудесами. Это его стихия – круговорот форм. Его дыхание. Его энергия. И он творил чудеса, превращая одни вещи в другие.
Он переставлял горы, пожирая их в одном месте и выплевывая в другом, шутя превращал озера пресной воды в вино, камни в хлеб, а птиц в камни. Но, когда до него добралась Лига, ниг ускользнул, покинул свой якорь – тело смертного, и позволил ему сгнить в хранимом веками как святыня саркофаге. Но и спящим он перетекал в глыбы Цитадели, подминая под себя тесные островки архипелага. А когда его призвали адепты Ордена Гроба, каким-то страшным чудом нашедшие путь к спящему, потребовал нового разумного тела. Не всё же по орденским регалиям сонно ворочаться.
И только Провидец мог дать ему себя, не умерев преждевременно, не утратив связей с этим миром прежде, чем Тварь перехватит и замкнет их на себя. Только тот. кто не погряз в видимости себя, чье присутствие в текущей реальности зыбко, как тающее облако. Только тот, чье настоящее никогда не бывает настоящим в полной мере. Только тот, кто мог разъять связь времен и миров.
И в этот миг разъятия Тварь сомнет его и перехватит нити, и свяжет их так, как сочтет нужным.
И в мир явится Ниг.
Очнется дремлющая плоть Цитадели, оживет земля архипелага.
Очнутся все ее осколки и крупинки в мешочках-ладарах, которые носят у сердца сотни, тысячи тысяч пробужденных.
Очнется овладевшая их пустой оболочкой Сущность – одна на всех, одна во всех – Тварь. Всюду. Во всех концах земли. Ни Владыка, ни Лига не в силах такому помешать. Не в силах даже предвидеть.
И Ниг поглотит мир Вавилора.
Но как ему сегодня не повезло! Сегодня не лучшая ночь для паразитов.
Ты слишком близко подпустил меня, ниг!
И, не оборачиваясь, не глазами, а всем измученным существом я увидела его.
Дрессированный дельфин с зашитой в теле смертью добрался до цели. Она колыхнулась и соткалась из ничего, вспыхнув снопом яркого белого света… Вздыбилась белоснежная безглазая Тварь и раззявила пасть мне в лицо. И замерла, почуяв: «Натх!!!»
Одновременно Оссия махнула раскрытой ладонью, из которой вырвался и разбежался по всему залу сноп ослепительных искр с тонким звоном, от которого вой разом съежился, словно ком снега под солнечными лучами, и гневно крикнула:
– Не подавись, Тварь!
Громовое эхо ответило ей откуда-то издалека:
– Эл…рах…м ол…олин!
Сноп огня прорвал стену. В пролом ворвалась сверкающая золотая молния с бешеной мордой Пелиорэнгарса. За спиной дракона полыхнула еще одна ослепительная вспышка, сдобренная грохочущим гласом:
– Урарэнг Арург!
Ниг с треском заткнулся.
Тварь попятилась, с лязгом схлопнула пасть: «Я твоя смерть, натх! Что по ту сторону смерти?» Я потянулась к ней, произнося ритуальную формулу: «Смерти нет! Но умирание вечно. Я принимаю тебя». Тварь заколебалась клочком тумана и опрокинулась в бездну, увлекая меня за собой. Ниг отступил.
Вся моя мука, вся ярость, вся жизнь уместились в одно желание, в один импульс воли. И он мгновенно был подхвачен многоголосым бушующим потоком, который всю невероятную мощь влил в одно слово и огненным лезвием рассек связь нежити с живым миром: «СГИНЬ!»
Призрак словно лопнул, разнеся вдребезги трон, в последней расходящейся волне сдвигая колонны, давя всмятку людей, гигантской метлой швыряя их к стенам, моментально покрывшимся трещинами. Купол начал крошиться, массивные плиты пола разъезжались сгнившей тряпочкой, снизу фонтанами хлынула вода, стремительно раздирая прорехи. Цитадель сотрясалась до самых корней, рвущихся в рокочущих морских глубинах. Остров разрушался и медленно опускался под воду, и ни у кого не было надежды уцелеть.
Дракона потащило обратно в пролом, но он сложил крылья и ящерицей пополз к центру. Прежде чем опрокинулся саркофаг, подставив меня под летящие сверху обломки купола, я успела увидеть, как Оссия раскрывает сияющий контур рандра. Плита, на которой она стояла, опрокинулась, и женщина мгновенно канула в черный провал. Подобравшийся Пелиорэнгарс не успел ее подхватить и едва увернулся от мощной струи воды, вырвавшейся из щели. От шкуры дракона поднимался пар, и видно было, какую жгучую боль он испытывает от соприкосновения с водой. Но он еще продвинулся к центру и вытащил кого-то из-под обломков. Спасенный с трудом вскарабкался на спину дракона. И только тогда Пелиорэнгарс попытался взлететь.
Ниг уходил, словно искривляя пространство, и меня засасывало следом в воронку смерча, скрутившего реальность невообразимым жгутом. Она треснула и плюнула мне вслед осколками. Невыносимо яркая боль вспорола глаза. В этой последней вспышке, забыв, что рандр разрушен, я всем сердцем призвала: «Дик!» Я попыталась вернуться туда, откуда начиналась. К моим истокам. В замок Аболан. Но не смогла. Я была уже слишком далеко.
Но это было не важно. Уже ничто не было важно, потому что жертвоприношение состоялось и принято. Отец может быть спокоен: ниг покинул этот мир, и… я тоже ухожу. «Смерти нет!» – сказала я Твари.
Если смерти нет, то нет и жизни. Есть вечный распад.
Только так я могу изгнать и связать собой нига – Тварь и я – навсегда.
Это и есть вечный ад – место, куда уходят натхи и запирают своим умиранием бессмертных нигов. Ниг Цитадели уже не вернется в мир. А если придут другие Твари, то… в школах Лиги не иссякли еще мотыльки…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Эльфийский посох - Наталья Метелева - Фэнтези
- Академия Тьмы "Полная версия" Samizdat - Александр Ходаковский - Фэнтези
- Киран 3 Укротитель для пантеры - Елена Звездная - Фэнтези
- Блаженный Августин - Константин Томилов - Русская классическая проза / Социально-психологическая / Фэнтези
- Возрождение пророчества - Розалия Цепалкина - Любовно-фантастические романы / Попаданцы / Периодические издания / Фэнтези
- За краем земли и неба - Андрей Буторин - Фэнтези
- Сокровище Единорога - Нелла Тихомир - Фэнтези
- Под шепчущей дверью - Ти Джей Клун - Фэнтези
- Новый мир - Tom Hrust - Прочие приключения / Периодические издания / Фэнтези
- Драконы Вавилона - Майкл Суэнвик - Фэнтези