Дитя любви - Карен Робардс

– Пусть так. Да, он немного рассердился. – Быть может, ее признание хоть немного смягчит его?

– Я так и думал. Такие люди не умеют скрывать своих чувств. Он же обычный хлам, отброс общества, ты ведь знаешь. Каким был двенадцать лет назад, таким и остался. И ничего тут не поделаешь – это у него в крови. И у тебя тоже. Остается уповать на то, что хотя бы Дэвид будет свободен от этого, благодаря воспитанию. Ты слышала об этих вечных спорах, Мэгги? Ну, что сильнее: природа или воспитание. Что касается Дэвида, по-моему, мы доказали, что последнее, ведь правда? Дэвид – Форрест до мозга костей, потому что я этого хотел и этого добивался. Он – мой сын. Мой.

– Я никогда не сомневалась в том, что он тебя любит.

– Вот именно. Любит. Видишь, оказывается я не так уж и плох, дорогая. Согласна? – Лайл опять ухмыльнулся. – Ну и что твой дружок, обо всем узнав, намерен теперь делать? Ворваться сюда и украсть у меня из-под носа жену и сына? Ну да, он именно того и хочет. Я даже знаю, как он думает это осуществить. Да только ничего у него не выйдет, дорогуша моя, поскольку мы вот-вот упорхнем отсюда. Сегодня же.

Господи, да о чем он? Что между ними происходит, между Ником и Лайлом, какой раскручивается сценарий, в который она не посвящена? Похоже, они оба знают друг о друге нечто, чего не знает она…

Но попытки Мэгги решить эту загадку оказались прерваны деликатным стуком в дверь.

– Чемоданы уже в машине, мистер Форрест.

– Спасибо, Типтон, – громко откликнулся Лайл. – Теперь отправляйся за Дэвидом, идет? Он у-себя, играет. Скажи ему, что пора ехать.

– Хорошо, сэр.

Мэгги прислушалась, как стихают вдали шаги Тип-тона.

– А знаешь, – внимание Лайла вновь переключилось на жену, – я почти рад, что твой дружок узнал о том, что он произвел на свет Дэвида. Теперь эта мысль будет глодать его до конца дней. Никаких реальных прав на мальчика у него нет – ты об этом знаешь? Поскольку мы женаты, а Дэвид родился в законном браке и я признал его своим сыном, то по закону он и есть мой сын. Так знаешь или нет? – Лайл опять укоризненно покачал головой. – Тебе и вправду не мешало бы посоветоваться с юристом, прежде чем заваривать эту кашу, Моя дорогая.

– А что будет с учебой Дэвида? Нельзя же так просто сорвать его посреди семестра? До конца его еще целый месяц, а мальчик и так уже пропустил две недели. – Мэгги в очередной раз попыталась отыскать спасительную соломинку, однако мысли от нараставшей паники путались, и она едва понимала, что говорит. Еще несколько минут, и они двинутся в аэропорт, где наверняка уже поджидает личный самолет Лайла. А уж там, где они скоро окажутся, на краю света, она целиком будет во власти Лайла. И Ник никогда ее не найдет.

– О моем сыне можешь не беспокоиться. О нем я позабочусь. Ты лучше побеспокойся о самой себе. Ты знаешь, у меня появилось сильное желание убить тебя!

Глядя в хищное лицо Лайла, в его сияющие голубые глаза, Мэгги поняла, что он говорит правду. В такие минуты нетрудно в это поверить. Собрав всю свою волю, Мэгги сдержалась, чтобы не броситься к двери. Этот дом знаком ей до последнего уголка. При первой же возможности она попытается сбежать, но только что будет с Дэвидом?

Дэвида она ему не оставит. Иначе никогда больше не увидит сына. Но, если не попытаться бежать, значит, погибнуть?

– Я говорю серьезно, можешь не сомневаться. Дэвид уже большой, мать ему больше не нужна, а через несколько лет он вообще начнет тебя стыдиться.

С другой стороны, он тебя любит, бедняга, а причинять ему боль без крайней необходимости я не хочу. А тут еще этот твой преданный дружок… Быть может, зная, что ты у меня, он поостережется в будущем совать нос в мои дела. Так что, по здравом размышлении, придется оставить тебе жизнь. Пока. Но мы должны условиться: ты будешь делать только то, что я скажу, для Дэвида и для всего мира между нами все должно остаться по-прежнему. Если же хоть один твой шаг заставит меня пожалеть о моем решении, я долго сомневаться не буду. Может, например, произойти несчастный случай: возможно, ты поскользнешься и упадешь со скалы, или утонешь в заливе, а то и попадешь под автомобиль… Уж о деталях я позабочусь, если ты доведешь меня до крайности.

Лайл опять любезно и доверительно ей улыбнулся. Он нимало не сомневался в своем праве решать ее судьбу – кстати, так было всегда. Мэгги поняла, что самообладание вот-вот покинет ее и последним усилием воли попыталась не поддаться отчаянию, в которое повергала ее перспектива, обрисованная Лайлом.

– Да, и еще одно, дорогая. Если все же по твоей вине у меня будут неприятности, то, прежде чем ты попадешь к своему создателю, я сделаю так, чтобы Дэвид увидел пленку. Тогда он поймет наконец, что ты собой представляешь, и, может быть, не станет слишком переживать.

Лайл взял со стола дистанционный пульт управления и нажал кнопку. В ту же минуту сверху спустился огромный, во всю стену, экран. Лайл нажал другую кнопку, и на экране появилась девушка. Вполне узнаваемая. Она сама, полуобнаженная, танцующая на сцене под громкие звуки «Рожденной для страсти».

Видя, как она потрясена, Лайл усмехнулся и убрал звук. Девушка на экране продолжала танцевать, но уже без музыки. Мэгги смотрела на себя, юную, на то, как с заметным удовольствием вертела голым задом перед толпой распустивших слюни мужчин, и почувствовала, как к горлу подкатила дурнота.

– Что подумает Дэвид о своей матери, когда увидит это, как ты думаешь? – спросил Лайл, приподняв одну бровь. – Должен признаться, я лично был потрясен. Я знал, что ты потаскушка, когда на тебе женился, но не предполагал, что профессиональная.

– Где… ты… взял ее? – Мэгги задыхалась.

– У твоей очаровательной… э-э-э… тетушки. Сначала она посопротивлялась немного, но Типтону удалось ее убедить.

– Если ты что-то сделал с тетей Глорией… – Мэгги сковал ужас.

– Ну? И что тогда, дорогая?

Ничего. Мэгги прекрасно это понимала. Ничего она изменить не может. Разве что продолжать тихо ненавидеть его. Подумать только, и она еще испытывала угрызения, совести, узнав, что Ник собирается разделаться с Лайлом. Она почувствовала, что близка к истерике. Если бы под рукой сейчас оказалось хоть какое-то оружие… Она сама убила бы Лайла, не задумываясь!

– Я так и думал, – не дождавшись ответа Мэгги, произнес Лайл с довольной интонацией в голосе. Он снова поднялся и обошел стол, даже не взглянув в ее сторону. Открыв один из ящиков стола, он достал оттуда пистолет. Темно-синяя сталь холодным блеском сверкнула в свете лампы. По спине Мэгги пробежали мурашки.

– На всякий случай, – беззаботно сказал Лайл, проследив за ее застывшим взором. – Но чж мне не понадобится, правда? Ты же у меня умница. Сейчас мы проследуем все вместе в автомобиль, как образцово-показательная семья, а потом в аэропорт. Мы ведь образцово-показательные, правда? А ну, улыбнись, радость моя. Улыбнись!