Мерзкая семерка - Кэмерон Джонстон

и могучими и не будете чувствовать боли.

– Это может вас убить, – добавила Пенни.

У алхимика задергался глаз.

– Вы и так, скорее всего, умрете. С моим средством вы заберете с собой больше врагов.

– А он дело говорит, – сказал Тиарнах. – В кои-то веки.

– Я возьму, – произнес крестьянин и потянулся за склянкой.

Пенни схватила его за руку:

– Ты уверен, Дэвид?

Он стряхнул ее руку:

– Я хочу одного – убивать ублюдков. Это мой город, мне и решать.

– Вот это боевой дух, добрый человек! – похвалил его Джерак Хайден. – Выпей это за пять минут до того, как вступишь в бой.

После этого остальные разобрали склянки. Дело было сделано.

– Что насчет другого твоего оружия? – спросил Тиарнах.

Алхимик небрежно отшвырнул пустую корзину.

– Уже на стене и готово к развертыванию. Слуга Лоримера Фелле и какой-то молодой парень с большими усами его заранее подготовили.

– Хорошо, – сказал Тиарнах, уже уводя добровольцев ополчения к южной стене. – Значит, мы все готовы надавать по яйцам Империи света и снести пару голов?

Джерак Хайден наблюдал, как безмозглые скоты суетятся над своей черной работой. Он рассчитывал, что шансов увидеть кого-то из них еще раз не много. Черной Герран потребовалось его мастерство для грядущей битвы, а он взял на себя смелость удвоить дозу. Это почти наверняка приведет к смерти тех, кто выпьет зелье, но ужасный эффект будет лучше соответствовать целям Хайдена. В прежние времена Черной Герран было бы все равно, что он сделал, лишь бы получить результат, но нынешняя пассивность повелительницы демонов была ему неприятна, а ее сомнения – просто за пределами его понимания и забот.

Он поспешно вернулся в мастерскую, где теперь не осталось ни припасов, ни порошков, ни помощников, только новое произведение ждало под холстом в углу. На рабочем столе мяукал и пускал пузыри под окровавленной простыней плененный вампир. Эти звуки раздражали алхимика. В этом проклятом месте никто не понимал ни его наслаждения спокойной работой и созерцанием, ни насущной потребности в тишине. В животе заурчало от запаха крови, и он вспомнил, что снова забыл поесть. За последние несколько дней его вкусы существенно изменились – он желал только мяса, и чем свежее, тем лучше.

Морщась от усиливающегося света, он зажег все свечи и фонари, а потом взял нож и миску и откинул простыню. Руки и ноги вампира отрастали заново, культи, как растения, пускали побеги. Это вызывало интерес Джерака, но, когда войска идут и с юга, и с севера, выживание приходится сделать приоритетным. Если бы он имел больше материалов для создания поистине великолепного алхимического оружия… но за столь ограниченный срок даже изобретательная Черная Герран не смогла бы обеспечить необходимое. Он вздохнул, надрезал торс подопытного и собрал в миску густую кровь. А потом отставил ее и снял полотно со своей новой боевой машины, стоявшей в углу мастерской.

Латунные и стальные стержни были собраны в подобие грубого человеческого скелета, сверкающего лезвиями и шипами. Мягко светящиеся глаза из дымчатого кварца следили за каждым движением Хайдена. Он откинул крышку металлической фляги внутри стальных ребер и залил туда кровь вампира, пополняя запас энергии. Глаза вспыхнули, и сквозь кварц проступили красные вены. Джерак Хайден, довольно хмыкнув, отступил назад, любуясь совершенством первого искусственного человека.

Все годы заточения в Муравейнике он мысленно экспериментировал, пытался решить проблему преобразования неосязаемой магии в физическую подвижность. Лоример Фелле, сам того не желая, дал на это ответ: тело вампира стало тиглем, а его насыщенная магией кровь – мощным источником силы. Если бы Джерак Хайден мог более методично воспроизвести этот процесс, наступила бы новая эра прогресса. Люди стали бы подобны богам – бессмертные, больше не рабы потребностей и мимолетных желаний плоти.

У алхимика не было времени внедрить человеческое сознание в это первозданное тело или строить искусственный разум по собственному образцу, но скелет был куда прочнее костей и плоти. Джерак Хайден надеялся, что этого будет достаточно, чтобы поспособствовать его побегу из обреченного города.

Его руки дрожали, челюсть ныла, и жгло глаза. Сделав крошечный надрез на предплечье, он залил в рану остаток крови вампира, содрогаясь от наслаждения, когда магия потоком хлынула в вены. Эти крошечные дозы он принимал с тех пор, как получил объект для испытаний, и был уверен, что его могучий интеллект останется стабильным и ясным, если перемены не будут внезапными. Ему обязательно нужно выжить и невредимым покинуть Тарнбрук, потому что ум Джерака Хайдена, мастера алхимии и гения, чрезвычайно важен для этого мира.

Глава 36

На стенах стояла ужасающая тишина, несмотря на то что туда набилось много народа. В мертвом безмолвии все с отчаянием наблюдали, как с юга страшным зверем из белых плащей и блестящей стали приближается армия Империи света. В солнечных лучах они выглядели величественно и ужасающе, совсем не похожими на заляпанных кровью и грязью защитников Тарнбрука. На их фоне побежденные Тарнбруком имперские солдаты выглядели бы дилетантами. Тяжеловооруженная пехота была выстроена в десять четких, марширующих в ногу квадратов, каждый из которых возглавлял инквизитор в полных доспехах, а полдюжины жрецов в рясах замыкали строй для магической защиты и исцеления. Во главе войска в сопровождении множества посвященных рыцарей шел сам принц Сокол, излучающий гнев. При одном его появлении горожане должны были падать ниц и молить о пощаде.

Один так и сделал. Амогг крепко ухватила его за горло и швырнула вниз, в город, не интересуясь, сломал ли он при падении шею. Повторить его ошибку больше никто не рискнул.

Принц Сокол подошел к Тарнбруку с двумя тысячами отборных убийц за спиной, ветеранов многих захватнических походов и чисток. Из них уже давно было выжжено всякое милосердие.

Верена Авилданская отвернулась от этого зрелища, верные пираты помогли ей сойти со стены, а малыш слинкс крепко обнимал за плечи. Бережно придерживая перевязанный обрубок руки, королева подошла к Лоримеру Фелле и его слуге. Лорд-вампир был отмыт, нарядно одет и стоял в праздных размышлениях. Эстеван, напротив, имел неопрятный вид, шляпа на нем была заляпанная и мятая, а глаза смотрели устало. К нему то и дело подбегали посланники – он занимался организацией обороны.

Королева проигнорировала вампира, но привлекла внимание Эстевана.

– Тебе следует убрать защитников с городской стены, – сказала она. – Я рассказывала вам о своей морской битве. Люди, выстроившиеся на этих стенах, только навлекут на себя смерть – золотое пламя пронесется по ним и сожжет все живое.

Эстеван оценивающе посмотрел на примитивную защитную стену, которую за несколько недель возвели вокруг города.

– Я