Несовместимость - Илана Л

уже темнело и во многих окнах зажегся свет. В одном за таким окном жил мой мальчик...

– Давай начистоту, – невозмутимо произнес бывший муж. Затянулся и посмотрел на меня так, что одномоментно стало понятно – ничего от меня не зависит. Чтобы я ни сказала, не изменит он своего решения. Только, если произойдет чудо. – Когда сын родился, ты с ним жить не хотела. Аня, я тебе кое-что напомню, освежу память: ты его даже купать отказалась. Да-да, Лиза мне все рассказывала, – я, потупив голову, покорно молчала. –  Мне, например, кажется, что это твоя больная месть за наш неудавшийся брак, а не твои проснувшиеся чувства к сыну, – он наградил холодным взглядом, показывая, что не верит. –  То, что ты устроилась на работу – хорошо. В первую очередь для тебя. Но я еще проверю и узнаю, за какие такие заслуги тебя держат, – я старалась сохранять спокойствие, но напряженно и с каким-то отчаянием в глазах следила за ним.

–  Проверяй, Рома. Да, с работой помогла Жанна. Но мне правда нравится то, чем я занимаюсь. И не мщу я тебе, – последние слова я сказала с усталостью в голосе. Застонала.

– Что изменилось теперь? Почему ты начала думать о Саше?

– Я не знаю, но я очень по нему скучаю, – с отчаянием снова ухватилась за его руку. Крепко сжала. И решительно взглянула в его глаза.

Не все безнадежно, если расспрашивает!

Рома перевел взгляд на мои подрагивавшие пальцы и немного выдохнул.

– Ребенок – не собачка. Сегодня хочу – поиграю с ним, а завтра не хочу – соседке подарю. Я не позволю распоряжаться им и его чувствами. Тебе надоест, и ты забудешь о Саше, а какого будет ему? Ты думала об этом, Аня?

– Если бы я не была уверена, не пришла, – не раздумывая, ответила я.

Рома вытащил еще сигарету, прикурил и снова затянулся, смотря куда-то вдаль.

– Я хочу видеть, что сын тебе действительно небезразличен, Аня, – твердо проговорил он. – Я буду проверять каждый твой шаг, – посмотрел так, что у меня в горле пересохло. – И мне нужны гарантии, что ты не станешь настраивать сына против меня и Даши. Даша – моя семья, и я требую, чтобы мой ребенок относился к ней с уважением.

Я закивала. Если только это – да я слова дрянного не скажу....

– Я не хочу, чтобы ты вторгалась в мою семью. Никаких приходов и колких комментариев в адрес близких мне людей. У каждого из нас своя жизнь. То, что у нас общий ребенок – ничего не меняет. Ради сына я готов общаться, но в рамках моих условий.

Он резко повернулся, считывая мои эмоции. Я не спорила. В очередной раз наступала себе на горло.

– Хорошо.

– Не хорошо, Аня! – молниеносно, на одном дыхании возразил Рома. – Я готов пойти на уступки, но мне нужны гарантии во всем. И, если я только что-то замечу или узнаю... – эта пауза была красноречивее любых слов. Рома следил за мой реакцией. – Аня, ты меня хорошо поняла? – спросил спокойно. Только глаза его излучали недоверие и подозрительность.

–  Поняла, – негромко ответила, не до конца веря, что Рома пусть не согласился, но не отказал, – можно мне увидеть Сашу?

– Сегодня нет, – он тяжело вздохнул, нахмурился, – сын рано ложится спать и будоражить его на ночь не стоит.

– А завтра...завтра можно?

– Я подумаю, когда, – и бросив на меня последний взгляд, встал со скамейки, положил пачку сигарет в карман и пошел в сторону подъезда.

 

Даша

Спустя несколько месяцев

– Пока, – детские пальчики потянулись для поцелуя и я, обхватив руками мордашку, поцеловала в щеку.

– Помаши ручкой, – попросила Лиза, и Саша послушно помахал маленькой ладошкой.

Для меня такие прощания вносили сумятицу в душе. Я не знала, как себя вести. Я дико привязалась к Саше, моя нежность к этому чуду била через край. Я часто себя одергивала и твердила, что не имею права становиться между ним и Анной.

Но чертовски больно было отпускать Сашу к ней, слово часть сердца отрывала от себя. До слез и резкой боли в груди, что нечем становилось дышать.

– Лиза, идите, нечего ребенка на сквозняке держать, еще застудим, – не выдержала я. Чем больше растягивались моменты прощания, тем сложнее было сохранять спокойствие.

Няня кивнула, спустилась по ступенькам вместе с улыбающимся Сашкой. А я закрыла дверь, кинулась к окну посмотреть, как они садятся в машину.

Саша был маминым сыном. По-другому и не скажешь. Я уставилась в окно и смотрела как он мило запрокидывал голову, подставляя личико солнцу, а потом быстро зажмуривался и хохотал. Он был так похож на Аню. Не то, чтобы я сильно знала ее, но я смотрела на Сашку и видела ее. Потрясающее сходство. Наверное, именно эта схожесть очень сильно меня отрезвляла и напоминала, что у малыша есть родная мать. Пусть не идеальная, но она есть и совсем не хотелось путать Сашу, да и объяснять ему еще что-либо было рано, он не поймет. Но до сих пор, как в первый раз, до дрожи под кожу вонзалось его ласковое слово "мама".

Глупо, но меня преследовал страх, что однажды Сашка уедет и больше никогда не вернется. Я понимала, что это невозможно, что тот тотальный контроль, который устроил Рома за Анной, лишал ее возможностей сделать это. Да что говорить – она боялась совершить даже лишнее телодвижение.

У меня не возникало желания самоутвердиться или мстить Анне. Тем более, за счет беззащитного ребенка. Я сама знала, что такое потеря, когда от тебя отрывали самое родное и жизненно необходимое. Вроде, оно рядом, но в тоже время далеко.

Рома долго сомневался, переживал, и убеждения, что на меня эти встречи не повлияют, на него не действовали. 

Я видела, как непросто Роме далось решение. Как он искал варианты, при которых Саша будет получать достаточно внимания, любви и заботы как от матери, так и от отца. Он решил дать Анне шанс, хотя отношения между ними складывались не самым лучшим образом.

Я не знаю, повлияло ли на Ромино решение маленькая пятилетняя Катюша, но она определенно сыграла большую роль.

Дети в доме – огромная радость. Смотреть, как они растут, чувствовать себя мамой – невероятное счастье.

И я к