Священная охота - Лоис Буджолд

— Да, милорд.

— Я не видел ничего. — К чести Фритина, хоть в его голосе мешались подозрение и тревога, тревога всё-таки преобладала.

Ингри склонил голову, сохранив ничего не говорящее выражение лица. Если это кого-то и злит… Пусть сначала они выскажутся.

Принц-маршал Биаст с надеждой проговорил:

— Можно считать, что раз Сын Осени забрал душу Болесо, это свидетельствует против обвинений в звериной магии.

— Считать можно всё что угодно, — добродушно кивнул Ингри. — И как только единственного свидетеля Камрила обнаружат утонувшим в Сторке, некому будет опровергнуть такое заключение. Я, во всяком случае, предпочту промолчать.

Верховный настоятель дёрнулся, уловив замаскированное оскорбление. Или совет? А может быть, угрозу? Ингри надеялся, что определить это точно окажется нелегко. Проницательные глаза Льюко блеснули вновь пробудившимся любопытством.

— Такого не случится, — сказал настоятель. — Камрил находится под стражей. Его ждёт правосудие.

— Это хорошо. Тогда каким бы способом ни была спасена душа Болесо, по крайней мере его поступки получат оценку, которой заслуживают.

Биаст поморщился.

Хетвар решительно вмешался:

— Так скажите нам, лорд Ингри, когда вы обнаружили, что леди Йяда также заражена духом животного? — Ах, значит, они сравнивали то, что каждому из них говорил Ингри… Что ж, теперь этому не поможешь.

— В первый день после отъезда из замка.

С обычным своим обманчивым спокойствием Хетвар поинтересовался:

— И вы не сочли нужным сообщить об этом мне?

Стоящий у стены Геска, изо всех сил старавшийся сделаться невидимым, поёжился.

«А кому же, как не Хетвару, ты писал свои доносы, Геска?»

Похоже, Хорсриверу, судя по тому, как своевременно тот их встретил. А если так, то остаётся ли и сейчас Геска его агентом?

— При первой же возможности, — ответил Ингри, — я сообщил о проблеме храму в лице просвещённой Халланы. Она направила меня к просвещённому Льюко. — «Ну, в определённом смысле…» — Я ожидал указаний священнослужителей, поскольку дело явно попадает в ведение храма, однако, увы, из-за переполоха с белым медведем вовремя их не получил. К тому времени, когда у меня появился шанс всё рассказать, другие события заслонили это. — Другие события? Или то же самое, только с другой точки зрения? Кто, кроме богов, может заглядывать за все углы одновременно? Эта новая мысль не успокаивала. Ладно, переложим вину на святого — Льюко как раз со своего рода сухим одобрением смотрел, как Ингри выкручивается — и посмотрим, кто осмелится отчитывать его.

Ну конечно, не Хетвар: хранитель печати нахмурился, но переменил тему:

— Понятно. С девицей мы разберёмся в своё время. До нас дошло более недавнее обвинение. Что вы скажете об утверждении Камрила, будто Венсел кин Хорсривер также скрывает в себе дух животного?

Ингри сделал глубокий вдох.

— Я скажу, что такое тяжкое обвинение, несомненно, заслуживает тщательного разбирательства со стороны храма.

— И что это разбирательство обнаружит?

Насколько умело способен Венсел скрывать свою тайну? Несомненно, лучше, чем Ингри — свою…

— Полагаю, что это будет зависеть от компетентности следователей.

— Ингри! — Особый тон Хетвара, шипение сквозь зубы, заставил и Геску, и Биаста поморщиться, но на этот раз Ингри не поддался.

— Этот человек — граф-выборщик, а мы накануне выборов. Я полагал, что Хорсривер — верный приверженец законного наследника.

Ингри поклонился Биасту, и тот ответил ему благодарным кивком. Фритин заморгал, но ничего не сказал.

— Если с ним всё в порядке, — продолжал Хетвар, — мне нужно об этом знать! Я не могу позволить себе лишиться его поддержки из-за несвоевременного ареста.

— Что ж, — равнодушно ответил Ингри, — тогда решение очень простое: дождитесь, пока он проголосует, а потом схватите его.

Биаст сморщился так, словно, откусив кусок яблока, обнаружил половинку червяка. Выражение лица Хетвара показало, что на мгновение он допустил такую возможность. Фритин не позволил себе никакой реакции, и Ингри снова задал себе вопрос: кому настоятель обещал свой голос?

Не увеличился ли только что шанс Камрила поцеловаться с водами Сторка?

«Разве мне есть до этого дело? — Ингри вздохнул. — Пожалуй… — Ингри пришёл к мрачному выводу: в этой комнате не было никого, кому он достаточно доверял бы, чтобы сообщить о последних открытиях насчёт Хорсривера. — Мне необходима Йяда».

Ингри стиснул руки за спиной. «Моя очередь».

— Верховный настоятель, — обратился он к Фритину, — вы — и теолог, и выборщик. Если хоть кто-нибудь может ответить на мой вопрос, то это вы. Можете ли вы сказать мне, в чём в точности заключается теологическое различие между священной властью короля Древнего Вилда и её современной формой, одобряемой квинтарианской ортодоксией?

Хетвар вытаращил глаза. На его лице явно читался вопрос: «Откуда, во имя пяти богов, взялся этот вопрос, Ингри?» Однако хранитель печати откинулся в кресле и знаком предложил настоятелю отвечать: ему явно было очень любопытно узнать, куда их заведёт неожиданный поворот разговора.

Фритин побарабанил пальцами по подлокотнику кресла.

— В древности священный король избирался главами тринадцати сильнейших племенных кланов. Теперь выборщиками являются представители восьми великих домов и пятеро священнослужителей. Правам крови и первородства отдаётся предпочтение, — Фритин бросил взгляд в сторону Биаста, — по образцу Дартаки. Поскольку выборы священного короля в Древнем Вилде чаще всего бывали прелюдией к войне между племенами, более мирная передача власти от поколения к поколению, несомненно, знаменует собой благословение богов. — Новый поклон в сторону Биаста содержал явный намёк: «И пусть это так и останется».

— Это политический ответ, — проговорил Ингри, — а я спрашивал о другом. Был ли в древности священный король всегда воином, в котором жил дух животного, или… шаманом? — Вот теперь и выяснится, безопасно ли было упоминать именно этот термин.

Льюко выпрямился в кресле; разговор явно интересовал его всё больше.

— Я слышал о чём-то подобном. Древний священный король был центральной фигурой многих межплеменных обрядов. На самом деле он был скорее магом, чем святым.

Ингри попытался представить хоть кого-нибудь из последних священных королей в роли мага, но это ему не удалось.

«Не были они, по правде сказать, и святыми».

— Так какая… сверхъестественная сила покинула современных священных королей?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});