Сталь и пепел. На острие меча - Вадим Львов

— Требования?

— Признание незаконным мирного договора Гваделупе — Идальго от 1848 года и начало переговоров по его пересмотру. Для начала — полная остановка боевых действий.

— Бред, — веско сказал Макрейн. — Они блефуют. Без кодов доступа боеголовки — обычные болванки. Надо проводить специальную операцию. Чем быстрее, тем лучше.

— К чему спешка? Насколько я понял, террористы отлично обучены и вооружены. Раз боеголовки не опасны, надо подготовиться к штурму основательно. Пусть боевики расслабятся, у них притупится внимание.

— Не исключено, что у террористов есть пособники. На других базах, — отрезал Макрейн, нахмурив брови. — Надо пресечь все возможные поползновения на корню. Решительный штурм и уничтожение террористов. Пусть поймут, что Америка не шутит. Правильно, генерал Малхолланд?

Генерал-лейтенант с эмблемой Airborne Special Forces на предплечье крякнул и отрицательно качнул головой:

— Армейский спецназ не готов к подобным задачам, сэр. А «Дельта» сейчас втянута в бои в Техасе, Афганистане и Венесуэле.

— Морская пехота и флот вам помогут, генерал. Будет совместная операция.

«Будет бардак. Боже, да еще какой! То ли адмирал идиот, то ли он знает что-то, о чем нам не говорит», — подумал Боб.

— Авантюра, — вставил свое слово директор Бюро, метнув взгляд на Хитли. — Цена будет слишком высока, если что-то пойдет не так. Риск непомерный.

— Непомерный риск, господа, будет тогда, когда террористы захватят еще что-нибудь, пользуясь нашей нерасторопностью. Штурм будет завтра, в четыре утра. Принято политическое решение на самом верху. Это все, — сказал адмирал и встал с кресла.

Глава 22. Ирак. Окрестности Багдада. 23 августа

Существо, скорчившиеся у ног полковника Мирзапура, мало напоминало человека. Скорее напоминало кебаб, попавший в руки к неопытному повару. Кое-как нарезал, кое-где поджарил.

Бывший надзиратель тюрьмы «Абу-Грейб», грязный предатель, обслуживающий американских свиней и терзавший правоверных, зашевелился и тут же заскулил от боли и отчаяния.

— Я сказал правду, господин, истинную правду. Асфана Занди забрали американцы. Мистер Кокрейн из ЦРУ.

Мирзапур сделал неясное движение губами, и на спину надзирателя обрушился резиновый шланг, набитый изнутри шариками от подшипников. Тот взвыл и попытался отползти, насколько это возможно при перебитых пальцах.

— С кем он сидел, пес? Отвечай быстрей, не испытывай терпение Аллаха!

— А-а… В одиночке. В отдельной палате медицинского блока. Его часто допрашивал лично Кокрейн.

— Ты слышал, о чем они говорили?

— Нет, господин. Умоляю, пощадите меня, у меня семья.

Договорить ему не дали. Майор Сатар Занди взмахнул короткой раздвижной дубинкой и раскроил ему череп.

— Уберите эту падаль, — приказал полковник и вместе с майором вышел из пропахшей паленым мясом и дерьмом допросной камеры.

Зашли в небольшой отдельный кабинет, раньше принадлежащий старшему надзирателю. Сейчас здесь царил полный погром, учетные карточки и личные дела арестантов кучами валялись на полу. Компьютера не было: видимо, уволокли во время погрома.

Знаменитая тюрьма «Абу-Грейб» была взята толпой шиитов утром двадцать второго августа, когда стало известно, что иранские войска, копируя американский бросок времен операции «Свободу Ираку», обошли позиции иракцев по пустыне и ворвались в Багдад, полностью парализовав сопротивление.

Сейчас яростные бои шли севернее, в «суннитском треугольнике», куда отошли остатки правительственных войск, укомплектованные военными кадрами времен Саддама. Здесь персам помимо остатков армии противостоят террористы, связанные с «Аль-Каидой».

— Что скажешь, Сатар? — устало спросил полковник.

— Мой брат будет молчать! Я ручаюсь за него.

Мирзапур осуждающе покачал головой. Что тут сказать? Раз американцы забрали Асфана с собой, значит, он развязал язык.

— Успокойся, Сатар. Конечно, твой брат будет молчать. Найдем его, обещаю. Далеко увести его не могли: дороги перекрыты. На юг, к саудам, американцам не пробиться. Сунниты их сами освежуют, как барана в Байрам. Остается — на север, в Курдистан. Надо активизировать поисковые мероприятия именно там. Распорядись!

Козырнув, Сатар пулей выскочил из кабинета. Подождав, пока за подчиненным закрылась дверь, полковник сел на кресло и обхватил голову.

Все! Мышеловка захлопнулась. Лимит его удачи исчерпан. Американцы раскололи безмозглого братца Сатара, как гнилой орех, и выведали информацию про «Куат-аль-Кудс» и их похождения в Европе. Вопрос дней, скорее уже часов, пока эта информация дойдет до президента Низами, командования «Пасдаран» и контрразведки. Узнав о том, что командир элитного спецназа Корпуса стражей Исламской Революции играл в свои собственные игры за спиной у командования и втравил Иран в Третью мировую войну, специалисты из ВЕВАК деловито сдерут с него кожу, перед этим так же поступив с женой и детьми. У них это хорошо получается: шахские палачи обучали.

Надо бежать. Немедленно, вместе с семьей, пока здесь еще хаос, пока идут бои. В беспорядке проще затеряться. Второго шанса судьба ему не даст.

Не закрывая двери кабинета, Мирзапур вышел в пропахший хлоркой и потом тюремный коридор. Сейчас камеры за решетчатыми перегородками пусты, но скоро, очень скоро они будут битком набиты. ВЕВАК уже давно составила списки лояльных оккупантам местных жителей, активистов курдского и суннитского сопротивления. Пока с ними на улицах расправляются солдаты и боевики «Армии Махди», не щадя ни женщин, ни детей. Через пару-тройку дней, когда вслед за занявшей Багдад иранской армией в город войдут чиновники и жандармы, которые сейчас сидят в обозе, бессудные расправы быстро сойдут на нет, вместо этого придет беспощадное и холодное, словно дамасская сталь, шиитское правосудие. И этот тюремный комплекс «Абу-Грейб» придется как нельзя кстати. Есть место и для заключения, и для допроса с пристрастием, и для казней.

«Какая же чепуха мне в голову лезет», — с раздражением подумал полковник, выходя на свежий воздух из затхлых помещений. Махнул рукой — и через несколько секунд рядом притормозил «Хаммер» пустынного окраса. Трофей, взят у Басры. Теперь это новый шик — рассекать на «Хаммерах» с зелеными или черными флажками и надписями арабской вязью.

За рулем машины сидел остовар[83] Араш Авшин, верный человек и дальний родственник. Полковник вытащил его в «Пасдаран» из глухой деревни, и всем в этой жизни Араш был ему обязан.

— Куда ехать, господин?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});